Елена Хаецкая - Записки из страны Нигде

Вот такая жизнь, да. Картошку почистить, потом сходить на помойку – выбросить мусор, понюхать чужой мусор, посмотреть на двух ворон и одного пьяного человека, потом можно еще в подробностях почистить кафель в ванной… Соцреализм обычно не сосредотачивался на унитазах, а вот новый реализм, особенно западные его образцы, без всякого стеснения повествуют нам о том, как герой посетил сортир и что он там сделал. Зачем? Ну просто жизнь – вот она такая, в ней прыщи и сортиры, и неча рожу воротить, не дворяне, чай.

На самом деле это все об одном и том же: «зачем?» У любой сцены, любого описания должна быть внутренняя причина, по которой это все создано, вызвано на свет и предъявлено публике. Показывать просто «течение жизни» – бессмысленно. Тут даже удивить нечем, всегда найдется читатель, который нюхал что-то более вонючее и чистил что-то более шероховатое, да еще и с гнильцой.

Ну разве что автора заинтересовала обыденная жизнь какого-то экзотического народа, где читателю-неофиту тоже будет интересно все, включая туалетные привычки (например, есть народы, которые используют вместо бумаги гладкий камень… но в пятидесятый раз я об этом читать уже не хочу).

По поводу каждой сцены автор должен быть готов ответить – для чего она ему нужна. Не какому-то ведомству по контролю за авторами (чтобы чушь не умножали), а лично самому себе.

Зачем ты описываешь процесс изготовления салата «оливье»? Ты вообще в курсе, что читатель изготавливал этот салат примерно столько раз, сколько отметил новых годов, и это не считая юбилеев бабушки?

Кстати, однажды мне попалось интересное описание изготовления данного салата. Рассказывал молодой человек, который недавно женился. Они с женой решили сделать все по правилам, которые где-то вычитали, то есть - два на два на два миллиметра каждый кубик каждого ингредиента, и резали картошку, морковь, огурцы, колбасу всю ночь (вместо того, чтобы заниматься тем, чем обычно занимаются молодожены)… а потом утром за десять минут все съели. И это был рассказ о юности, о любви, об избыточности жизни, присущей этому прекрасному возрасту и состоянию.

Но, дорогой мой автор, - ты в состоянии придумать такой рассказ или хотя бы изъять его из жизни?

Любое действие любого персонажа в тексте должно иметь смысл, оправдание, сверхзадачу (если угодно), иначе оно неизбежно превращается в картофельные очистки.

И вот тут интересный момент.

Когда в произведении нет содержания, то есть нет ответа на вопрос «зачем это создано?» - оно теряет и форму. Оно становится аморфным: нагромождение бессмысленных эпизодов ни о чем. Там даже сюжет может какой-то быть, но это не спасает. Никакой жесткий, «тщательно выверенный» и созданный по учебнику каркас не удержит воду, это как решетом ее носить.

00:00 / 14.07.2018

Иногда встречаются вещи, в которых создатели определенно путают стандартное с типичным.

При этом мы точно знаем, что стандартное – это, в общем, плохо, а типичное – наоборот, правильно.

Художественное произведение имеет смысл в том случае, когда оно, с одной стороны, доносит до читателя (зрителя) нечто новое, а с другой – представляет некое обобщение.

Поскольку и сюжетов, как нам часто сообщают, в мире не так уж много, и о человеческой натуре мы знаем, наверное, уже все, то «новое» представляет собой, в общем-то, крупицы, какие-то удивительные детали, некий неповторимый колорит. А вот с обобщением все и сложнее, и проще, как мне кажется. Точнее всего идеал обобщения формулируется словами – «герой нашего времени». «Герой» - не в том смысле, что некто совершил подвиг, а в значении – «центральный персонаж» (произведения, события, жизненной коллизии).

Стандартный персонаж не обладает индивидуальностью. Это некая болванка, вроде заготовок для росписи матрешек (можно нарисовать хоть русскую красавицу, хоть Мао Цзе-дуна). На ней отмечены маркеры: такой-то костюм, такая-то прическа, такие-то черты лица, такие-то привычки. И больше ничего. Такой персонаж не развивается и не раскрывается, он просто механически выполняет действия. Увидел красавицу, похожую на Шерон Стоун и на половину рекламных плакатов парикмахерской, – резко потащил ее на себя. Такой персонаж не задает вопроса: а зачем мне? .. потому что положено так, а не иначе. И вот все-то у них так…

Любое действие механистического (стандартного) персонажа предсказуемо, потому что он в состоянии выдавать только одну реакцию, «правильную». Любая «психология» такого героя скучна, потому что она тоже одинаковая и предсказуемая. Автору, в общем, не нужно трудиться и лить словесную воду, описывая поверхностные эмоции. Это, собственно, даже не эмоции, а реакции, для которых головной мозг не особенно требуется, достаточно спинного.

Странно прозвучит, но главная особенность персонажа типичного и главное отличие типичного от стандартного, - это наличие индивидуальности. Взять, например, Максима из «Юности Максима». Это типичный рабочий с петроградской окраины. И его путь в революцию – тоже типичный: от частного к общему, от личной обиды, личного горя – к пониманию необходимости революции «для всех». (Я сейчас говорю о позиции персонажа и авторов трилогии). Однако у самого Максима, личности, - очень много индивидуальных черт. Он и похож на других, и совсем не похож. Он сохраняет, например, способность к озорству даже став министром.

Каждый обобщенный «тип» всегда личность. В этом сила таких персонажей – читатель (зритель) привязывается к ним, любит их, разделяет их чувства. В этом, в общем-то, была мощь таких фильмов, как «Ирония судьбы», «Осенний марафон» и «Служебный роман». Попытка развить успех и показать типажи в «Гараже» и «Полетах во сне и наяву» оказалась менее удачной, там больше горечи и больше явно высказанной авторской позиции. Впрочем, и названные фильмы гениальны - именно в силу великолепного сочетания индивидуальности каждого, даже самого маленького персонажа, и абсолютной их обобщенности. Опять же, менее удачной попыткой я считаю фильм «Москва слезам не верит» - там слишком много ностальгичности и назидательности (авторского взгляда). Гармония слегка нарушена – крен в сторону «обобщения».

Интересно было бы поразмыслить над сочетанием стандартного и типичного в комиксе. Потому что комикс существует вообще по другим законам: там все герои, с одной стороны, уникальные (суперспособности), а с другой – стандартные и только в последнюю очередь типичные. Дедпул, у которого индивидуальное преобладает над стандартным, - явление комиксового постмодернизма. У Человека-паука типичное преобладает над индивидуальным (неуверенный в себе мальчик-подросток). Бэтмен на этом фоне вообще самый человечный человек…