Константин Трунин - Архив сочинений – 2017. Часть II

Есть негласный список запретных тем, о которых лучше не говорить в кругу собравшихся, если это не является целью беседы. У Чижовой все пункты оказались востребованными.

28.06.2017 ( http://trounin.ru/chizhova09 )

Животное прежде всего. Человек зависит от самочувствия своего питомца. Джеймс Хэрриот понимал это лучше многих. Если в поведении человека появлялась апатичность, значит следует обратить внимание на его домашнее животное. Хэрриот и раньше рассказывал об этом. Сборник «Среди йоркширских холмов» не стал исключением. Читателя ждут новые сведения из жизни ветеринара, набравшегося опыта и осознающего насколько он вырос, сравнивая себя с молодыми специалистами.

Джеймс мечтал купить дом. Он проигрывал все аукционы. Когда решил его построить самостоятельно, воспользовавшись услугами архитекторов, строение сдуло на этапе возведения стен. Хэрриот не унывал, он просил клиентов подождать. Клиенты ждали и не возражали. Только не все были такими терпеливыми. Многие жаловались, поскольку считали Хэрриота обязанным отложить дела и ехать именно к ним. Снова Джеймс сталкивался с укорами, как бы он не работал. Замена старого автомобиля или прочие изменения – очередное негативное о нём мнение. Хэрриот продолжал работать и не поддавался печали. А если печалился, то читателю о том не сообщил.

Он ошибался. Трудно в таком признаваться, и Хэрриот признавался. Не делая из себя злодея, просто не описывая вероятную причину. Животное могло околеть, и околевать должны были в больших количествах. Описаны немногие из погибших, представляющих Хэрриота в благом понимании его труда – он сделал всё, что мог. Иногда лучше ничего не делать, да от такого подхода скорее выскажут в лицо – не всё сделал. Заключалась бы работа Хэрриота в одних животных – бед ему не знать. Но хозяева являются требовательными, и они в своём праве. Джеймс так и говорит – клиент всегда прав. Хэрриот глотал обиду и действовал, не вступая в перебранку: так должен поступать любой специалист, осознающий бессмысленность обеления особенностей трудового процесса.

Одним мог Хэрриот насолить клиентам – после рассказав о них на страницах произведений. Не так ярки портреты животных, как описание людей. Джеймс научился писать обо всём, в том числе и о представителях рода человеческого. Попробуй найти созданий забавнее людей – не найдёшь. Например, продавец сладостей, что берёт обаянием, или портной-болтун, любящий говорить и редко выполняющий порученное ему задание в срок, либо фермер-скупердяй, доводивший скотину до степени издыхания и обвинявший Джеймса Хэрриота в его неспособности поставить животных на ноги.

Полюбил Хэрриот описывать молодых специалистов. Один из них брал представительностью. Вызывающие его полагались не на профессионализм, а на силу убеждения, которой тот обладал. Хэрриоту оставалось завидовать, ведь в его словах часто сомневались. Второй специалист устроил из ветеринарной клиники зоопарк, начав с барсука, продолжая пополнять число питомцев, пока Хэрриот не взвыл. Как о таком представителе племени людей не поведать на страницах воспоминаний?

Да, животные превыше всего. Джеймс рассказал о раковом больном, для которого кот стал последней отрадой. А как читателю понравится пёс, вилявший хвостом и при этом желавший укусить? От такого как-то пострадали «доверчивые» грабители. И как читатель отнесётся к хозяину-ипохондрику, придумывавшему заболевания для питомца? Всего возможного не перечесть, поэтому, как бы плодотворно Хэрриот не писал, повторяться ему практически не приходилось.

Другое дело, как разбираться в трудах Хэрриота, если рассматривать их по отдельности. Эта задача кажется невыполнимой. Придётся говорить об одном и том же, только меняя слова местами. Допустимо пересказать несколько моментов, дабы ещё не прикоснувшийся к творчеству Джеймса, наконец-то набрался решимости и взялся за чтение.

28.06.2017 ( http://trounin.ru/herriot92 )

Доподлинно о Мефодии известно мало. Его Житие даёт представление о человеке, большую часть жизни прожившего в тени Константина Философа. Куда бы ни шёл и чем ни занимался, роль Мефодия заключалась в следовании за солунским братом. Он не жил спокойной жизнью, постоянно посылаемый на испытания. Покуда жив был Константин, Мефодий поступал на своё усмотрение, либо обязан был следовать вместе с ним. После: моравская миссия, ссылка в Швабию. К заслугам Мефодия принято относить перевод с греческого языка на славянский Евангелия и Псалтыря.

Мефодий не имел особых обстоятельств рождения и воспитания. Житие не даёт о том сведений. Необходимое для подтверждения святости чудо обозначено пророчеством язычнику, которому предложено было принять христианство у себя дома, иначе быть ему крещённым в плену. Прочее содержание Жития – краткое изложение миссий Константина Философа к хазарам, в Моравию и для разрешения религиозного диспута в Венеции о допустимости ведения христианства на славянском языке.

После смерти Константина с мнением Мефодия более не считались. Против воли его отправили игуменом в монастырь, потом снова он стал посланником в земли славян, где и суждено ему было окончить жизненный путь. Для придания важности свершённых деяний требовалось составить о нём Житие, созданное примерно в 885 году. Автор текста не приложил стараний к изложению: содержание бедное, деяния не воспеваются. Остаётся предполагать, что личность Мефодия и без лишнего напоминания имела должный вес, чтобы о ней писать сверх очевидного.

Потомок скажет – Мефодий важен просветительской деятельностью. Он нёс знания в земли варваров, сообщил им понимание истины. Именно Мефодий внёс основной вклад в перевод религиозной литературы на славянский язык. Такое мнение допустимо, если не ссылаться на «Житие Константина-Кирилла», утверждающее существование русской письменности и переводов Евангелия и Псалтыря ещё до того, как Мефодий отправился с солунским братом к хазарам. Речь стоит вести о просветительской деятельности в отношении Моравии, к прочему деятельность святых Кирилла и Мефодия имеет опосредованное отношение.

Житие сообщает, как Мефодия пытались срамить, но срам отдавался обратно хулителям. На Мефодия гневался царь, и сменил гнев на милость. Беды всюду подстерегали Мефодия, становясь предвестником добра. Редкий государь проявлял к нему снисходительное отношение, лишь король Венгрии отослал от себя с дарами. Смерть Мефодий принял спокойно, назначив в качестве преемника Горазда, возможного автора сего Жития.

Таковой представлена жизнь Мефодия на страницах дошедшего до нас текста. Самостоятельного значения данное Житие не имеет, поскольку не несёт в себе ничего, кроме некоторых фактов, важность которых нельзя оценить по достоинству. Может показаться, составитель не так хорошо знал Мефодия, взявшись описать его жизнь по сторонним источником, где Мефодий прописан в качестве второстепенного, а не главного действующего лица.