Евгений Додолев - Дмитрий Быков 20 лет спустя. Хроники «Московской комсомолки»

Так что к моменту приглашения Березовского я был абсолютно вакантен – свободного времени у меня было предостаточно, а вписываться в телевизионные проекты, которые предлагали мне экс-коллеги, не было ни малейшего желания. Про приглашение я подумал: «на ловца и зверь бежит».

Принимал Борис Абрамыч тогда в офисе Романа Абрамовича, рядом с гостиницей «Балчуг», там была штаб-квартира «Сибнефти».

Туда я приехал чуть пораньше: у Березовского тогда была репутация «серого кардинала» всея Руси, и мне было как минимум любопытно просканировать олигарха при личном общении, понять, кто и что он, этот злодей, которому молва приписывала убийство не только Влада Листьева, но и сотен других игроков.

Никаких экстра-мер безопасности в «Сибнефти» не было, просто обычная рамка детектора, как в аэропортах и/или соседнем «Балчуге». Для меня лакмусовой бумажкой приемных всегда было качество кофе, которым потчуют гостей. Там было на троечку с плюсом.

Минут через пять после назначенного мне времени (по-моему, 13:00 или что-то около того) в приемную из вельможного кабинета выпорхнула улыбчивая Татьяна «Кошка» Кошкарева, руководившая Дирекцией информационных программ ОРТ на пару с Рустамом Нарзикуловым. Кошкарева весной того (1999) года была назначена Березовским на эту ключевую ТВ-должность вместо Сергея Доренко, который по распоряжению Борис Абрамыча занял аналогичную позицию в МНВК, только что купленном Березовским у Сагалаева. Мы с Татьяной знакомы были шапочно, но я отчего-то решил, что финал их разговора с боссом был как-то связан с моим визитом. Не ошибся, между прочим.

Борис оказался чрезвычайно любезным хозяином, дюжину раз переспросил – не надо ли мне что-нибудь выпить. Был гиперподвижен. Несколько раз вставал и вновь садился за огромный длинный стол, стоявший в продолговатом кабинете с необычно большим стеклом (казалось, что вся стена прозрачная). Косился на мой рюкзак, расположившийся на соседнем со мной стуле, как будто ожидал, что оттуда, как чертик из коробки, появится, ну не знаю, букет или смета.

Поскольку предыдущие семь лет я сам рулил Издательским Домом, то никакого CV у меня заготовлено не было. На всякий случай я лишь захватил заокеанский сертификат, подтверждающий мою степень MBA, и рекомендательное письмо из The New York Times Company, где стажировался в начале 90-х. Собирался продемонстрировать это собеседнику вместо пресловутого резюме, но Борис остановил меня:

Эдуард Сагалаев продал канал ТВ-6 Борису Березовскому, который привел туда коллектив Евгения Киселева.

«Мы так не работаем» .

Сказал твердо, без тени улыбки и с явным пониманием посылаемого «месседжа».

Да, он был и остался человеком 90-х. Несколько лет спустя, когда я возглавил журнал «Карьера», мы сделали обложку с Михаилом Лесиным. Интересно и симптоматично изложил тот свое кредо:

«Успешной жизнь можно назвать тогда, когда человек добивается либо того, чего он хочет, либо того, что приносит реальное удовлетворение и дает ему возможность чувствовать себя успешным. Важно, как человек сам себя оценивает и сам себя чувствует. Бывает, что человек вроде ничего особо и не добился, но чувствует себя уверенно и спокойно, и все у него хорошо. А бывает, что вроде бы все есть, а чего-то главного не хватает. В слова „жизнь удалась“ каждый вкладывает свой смысл. Качество жизни зависит от потребностей. Для построения карьеры, в первую очередь, необходимо желание. Сейчас много молодых людей, у которых нет чувства карьеризма. Они хотят размеренного существования, возможности жить, уделяя время себе и семье. У них есть четкая граница потребностей. И с одной стороны, это хорошо, но с другой – возник дефицит активных людей, дефицит инициатив, что будет иметь негативные последствия. Легче всего работать с умными и честными людьми. Возраст и сиюминутный профессиональный уровень не имеют принципиального значения. Если у человека высокий IQ и он честен – нет проблем. Научим, направим, подскажем, покажем».

Вот именно так. Научим, направим. Так они и работали. Эпоха тотального непрофессионализма.

Дмитрий Ольшанскийкак-то заметил:

«Буржуи в моем сознании делятся на четыре условных типа – и ко всем у меня разные эмоции. Я отношусь с восхищением к ренессансным и барочным буржуям – тем, кто ближе к феодализму, чем к капитализму, и не чужд меценатству, прожектерству и прочему умопомешательству. Я отношусь со смесью опасения и почтения к архаично-общинным буржуям – этаким сицилийским донам и основательным дядюшкам, или тем, кто в них играет довольно умело. Я отношусь с терпеливой скукой к корпоративно-бухгалтерским буржуям, скупым, вежливым и политкорректным. И я отношусь с абсолютным отвращением к буржуям-селфмэйдмэнам и люмпенским парвеню, которые читали в жизни всего одну книжку – Айн Рэнд, и все нерабочее время употребляют на то, чтобы учить окружающих ее дегенеративной морали».

Подписываюсь под каждым словом, но комментировать не буду, само собой.

Короче, то, что «Береза» совершенно не разбирался в нюансах медийки, меня сейчас, когда я все для себя обдумал, Невзоровапочитал, не удивляет, хотя в тот момент, признаюсь, слегка шокировало. Тем не менее я попытался вычислить, что именно Борис от меня хочет.

Выяснилось, что, став владельцем трех влиятельных ежедневных газет («Новые Известия», «НГ», «Ъ»), олигарх осознал, что суммарный их выхлоп не сопоставим с ударами «МК», потому что тиражи были несопоставимы, а предвыборная борьба велась не в плоскости вельможных разборок, где важно было донести до того или иного персонажа ту или иную инфу, а на самом что ни на есть электоральном поле. И размер (аудитории) очень даже имел значение.

Березовский спросил меня, не имеет ли смысл перепрофилировать одну из его трех ежедневок в «бульварный таблоид», который-де мог бы публиковать «такие же материалы, как и Гусев».

…«такие же материалы, как и Гусев».

Это был риторический вопрос. Тем не менее уверен, что Борис не пришел к столь очевидному решению самостоятельно. Кто-то его надоумил. Возможно, Валентин Юмашев, который был профессиональным журналистом.

Словом, замысел был таков: поскольку «Новые Известия» были самым невнятным (в смысле брендирования) продуктом в этой тройке ежедневных газет, было решено сделать из этого издания боевой листок группы Березовского.