Роман Арбитман - Поединок крысы с мечтой

В другом томе, долженствующем, по идее, объять все мировое богатство жанра fantasy, за один столик к подлинным грандам – Толкиену, Мерриту и Желязны – шустро подсаживается самозваный мэтр Дмитрий Володихин со своей ученической, о-о-чень мягко говоря, повестушкой «Сэр Забияка в Волшебной стране». В послесловии к книге, подписанном все тем же ДВ, заслуги указанного автора ДВ перед мировой фантастикой скромно упомянуты только дважды. Становится ясно, отчего автор данного послесловия здесь сознательно отступает от выдержанного во всех прочих томах принципа общего обзора и выбирает лишь одни российские примеры: воображаемая эволюция fantasy от Толкиена к Володихину слишком явно свидетельствовала бы о полной деградации жанра – что никак не вписывалось в оптимистическую концепцию редактора-составителя.

В еще одном томе, где обещаны отборные фантастические боевики, в кильватер к авианосцам класса «Гаррисон», «Андерсон», «Саберхаген» пристраиваются сразу две шлюпки типа «Алексей Калугин». Каждая из вышеупомянутых величин, кроме нашей, представлена одним наименованием, зато Калугин – аж двумя рассказами, столь же беспощадными, сколь и бессмысленными.

Наконец, в томе, посвященном литературе катастроф, к произведениям импортных мастеров Азимова, Балларда и Бестера лихо подверстываются повесть Александра Громова «Погоня за хвостом» (мало того, что вполне проходная, так еще и связанная с темой тома лишь по касательной), а также текст Эдуарда Геворкяна «Путешествие к Северному пределу». С сочинением почтенного Эдуарда Вачагановича – вообще какая-то загадка. Насколько известно, указанное «Путешествие» есть всего лишь фрагмент из незаконченного романа «Времена самозванцев», и включать этот полуфабрикат на правах цельного произведения, а тем более лучшего в своем роде... М-да. У нас был, кажется, единственный прецедент подобного свойства – когда в 25-й том клюевской «Библиотеки современной фантастики» попала первая глава «Пикника на обочине» Стругацких. Но там и вещь была этапная (к тому времени уже полностью, между прочим, написанная), и случай исключительный (Стругацким в редакции «МГ» вот-вот должны были перекрыть кислород). Вообразить всерьез, что какие-то темные силы помешают Геворкяну напечатать свой роман целиком – когда автор его таки допишет – просто невозможно. И времена не те, и масштабы не те.

Кстати уж о других временах и об антологиях фантастики советского периода. Заведомая пестрота в содержании, к примеру, томиков «ЗФ» объяснялась идеологическим прессингом, когда буржуазных писателей следовало уравновешивать друзьями из соцлагеря. Составителям упомянутой «БСФ» в «Молодой гвардии» тоже приходилось лавировать и слегка разбавлять двадцатипятитомник ребятами-демократами. Однако серия была выстроена так грамотно, что лучшие наши отечественные авторы (представленные почти сплошь достойными вещами) не казались бедными родственниками на фоне западных коллег, а те не выглядели гуингнгнмами среди йеху. И уж, конечно, не пришло бы в голову Белле Клюевой запихивать в обойму с признанными западными мэтрами кого-нибудь из здешних литературных микроцефалов – с целью поднятия его рейтинга. Главным тогда было найти и донести до читателя максимально возможное (по тем временам) число текстов высокого уровня. Удовлетворение чьих-то конкретных писательских амбиций в задачу редакторов не входило. Это потом, при Медведеве и Щербакове, авторы-графоманы вели себя в антологиях по-хозяйски, а переводным профи отводили тесные гостевые номера. Так, в рубрике «Гости “Фантастики”» ютились Азимов, Шекли и Брэдбери – по одному мэтру на сборник, по одному рассказику на рыло...

Однако, боюсь, в случае с «авантовской» Антологией дело не только и не столько в амбициях. Похоже, принцип ГМП задействован из соображений более глобального свойства: речь идет о намеренной дезинформации массового читателя – на которого, собственно, и рассчитан проект (читатель, что называется, «квалифицированный» предпочтет потратить деньги не на «братскую могилу», а на авторский сборник). Не секрет, что русскоязычная фантастика сегодня суть явление сугубо «внутреннее», что почти никого за пределами СНГ и Балтии (и Израиля отчасти) она не интересует, а ее сегмент в мировом пироге скукожился до нескольких символических процентов. Для мира фантастики Россия, увы, глубокая провинция, и наши тексты (за редким исключением, вроде Стругацких) лишь экзотика. Причина этого – не в какой-то нашей фатальной невезучести и не в происках врагов, но в том, что ныне отечественные science fiction и fantasy, в массе, либо подражания западным образцам вкупе с минимальным местным декором (и потому стороннему потребителю логичней обращаться к оригиналам), либо крикливое выпячивание своей «особости» в пику соседям (а кого из соседей увлечет такое мазохистское чтение?). «Аванта» же вместе с Володихиным занимаются сознательной фальсификацией реальности, пристраивая к чужим небоскребам свои кривые времянки и делая вид, будто все вместе – единый архитектурный комплекс. При этом я даже не исключаю, что издатели Антологии полагают свой обман возвышающим и весьма патриотическим. Однако лукавство никогда еще не помогало национальному престижу. Лучше медленно, по шажку в год, наращивать реальный литературный потенциал, чем позориться перед всем миром. Ведь тексты в сборниках говорят сами за себя. Попробуйте-ка убедить едока, что в паштете из вальдшнепов с добавлением конины вальдшнеп по вкусу ничем не лучше лошади.

2003

На прошедшем недавно в Киеве очередном ЕВРОКОНе – ежегодном Европейском конвенте фантастики – лучшим писателем-фантастом Европы признан харьковчанин Генри Лайон Олди. Для тех, кто не знает, поясню: под этим двойным псевдонимом давно уже не скрываются Дмитрий Громов и Олег Ладыженский, которые работают в соавторстве уже, наверное, лет пятнадцать.

Примечательно, что годом раньше награды ЕВРОКОНа удостоился еще один тандем – киевлян Марины и Сергея Дяченко. Вообще, согласно статистике, нынче в жанре фантастики (и генетически близком ему жанре технотриллера) подобных творческих тандемов наблюдается больше, чем где-либо. Тут соавторство потихоньку становится чуть ли не знаковым явлением: кажется, что все пишут вместе со всеми. Иногда это, как видим, приносит успех. Но далеко не всегда...

«Как вы пишете вдвоем?» – такой вопрос традиционно задавали супругам Голон и Дяченко, братьям Гонкур и Стругацким, Ильфу с Петровым, Емцеву с Парновым, а также упомянутым выше Генри Лайону с Олди и всем остальным, кто пожелал разделить ответственность за одинокое писательское ремесло с братом-женой-мужем-сыном-племянником-другом-собутыльником. Интересно, что вопрошающих, как правило, занимает технология парного катания авторов (сочиняют они вместе или каждый по отдельности, а потом результат складывают? кто именно диктует и кто фиксирует на бумаге? кто имеет право вето и кто ставит окончательную точку? кто сторожит рукописи и кто бегает по редакциям? и тому подобное).