Владимир Набоков - Комментарий к роману Евгений Онегин

11—12 Простите — До приезда из Одессы на двухлетнее жительство в Михайловское в августе 1824 г. Пушкин бывал там дважды, летом 1817 г., вскоре после выпуска из Лицея, и летом 1819 Во время первого визита он познакомился с семейством Осиповых, своих тригорских соседей, и 17 августа 1817 г., перед возвращением в Петербург, посвятил им небольшую элегию из шестнадцати стихов, написанную четырехстопным ямбом, которая начинается так (стихи 1–2, 5, 11–12):

И конечно, именно в Тригорское, а не в свое Михайловское поэт возвращается в последнем, ретроспективном отступлении в «Путешествии Онегина» (1830).

Ср. также с элегией Ленского в гл. 6, XXI–XXII. Кроме того, см. мой коммент. к гл. 7, XXVIII, 5–9.

13—14 И слез ручей / У Тани льется из очей. — Ср. у Козлова, «Княгиня Наталья Долгорукая», ч. II, конец строфы V:

Здесь та же самая рифма: очей — ручей {161} .

См. коммент. к гл. 7, XV, 8—14; XVI, 1–7 и XXIX, 5—7.

Ср. схожую концовку стихового абзаца в «Эде» (1826) Баратынского, стихи 262–265:

4 Философических таблиц — Таково окончательное чтение в тетради (2382, л. 107), содержащей черновики «Путешествия Онегина»; оно помечено как «Песнь VII».

Пушкин, очевидно, написал (автографы, по уверению Томашевского, не очень разборчивы) в черновике (2371, л 72 об) полистатических , после того, как вымарал «Dupin сравнительных таблиц» и «геостатических таблиц». Речь о Шарле Дюпене («le Baron Pierre Charles François Dupin, Membre de l'Institut» [784], как его именовали, 1784–1873) и его статистических таблицах (на самом деле Пушкин и хотел написать «статистических таблиц», но это было на один слог короче, чем надо).

Вся в отблесках славных своих побед над Наполеоном, Россия, юная и болезненно застенчивая мировая держава, очень интересовалась тем, что писал о ней опасливый Запад. Потому-то и стали популярны дюпеновские «Размышления о могуществе Англии и могуществе России на основе параллели, проведенной между этими державами М. де Прадтом» («Observations sur la puissance de l'Angleterre et sur celle de la Russie au sujet du parallèle établi par M. de Pradt entre ces puissances», Paris, 1824, относительно этой parallèle , установленной упомянутым пророком для Америки и России, см. мой коммент. к гл. 4, XLIII, 10). В одной из более поздних своих работ, «Производительные и торговые силы Франции» («Forces productives et commerciales de la France». Paris, 1827, 2 vols), Дюпен обсуждает (vol. 2, p. 284—285n) routes transversales и routes radicales [785]во Франции; он пишет: «Espérons que le gouvernement… complétera notre système de communications transversales: c'est un des moyens les plus efficaces de favoriser le commerce, l'agriculture et l'industrie» [786](см. ниже, сарказм сидящего у камина Вяземского). В своих таблицах Дюпен сравнивает народонаселение основных европейских государств, включая Россию, и предсказывает (vol. 2, р. 332), что к 1850 г. население Парижа возрастет до 1 460 000 человек. В 1827–1828 гг. Дюпен выпустил еще исследование «Мелкий французский производитель» («Le Petit Producteur français») в шести небольших томиках с «petit tableau des forces productives de la France» [787]в первом томе.

5—14Александр I питал чуть ли не болезненную страсть к строительству дорог. При нем их было сооружено великое множество, и либеральная критика от души развлекалась, издеваясь над их изъянами (см. коммент. к гл. 10, VI, 5).

Ср. пассаж (четверостишие IV, стихи 1–2) из несколько тяжеловесных, но ярких и остроумных «Зимних карикатур» (1828) Вяземского, с подзаголовком «Ухабы, обозы» (опубликовано в литературном альманахе Максимовича «Денница» на 1831 г.; Пушкин расхвалил их в письме к автору от 2 января 1831 г.):

но (парафразируя следующие далее строки стихотворения) «проклинаю земледелие и торговлю, когда приходится путешествовать по дорогам, разрушенным тяжелым московским обозом, груженным дарами земли».

Стихотворный отрывок в пушкинском примечание 42 взят из стихотворения Вяземского «Станция», опубликованного 4 апреля 1829 г. в литературном альманахе «Подснежник».

Выражение «для проходящих», цитируемое Вяземским («проходящие» — то есть случайные путники, которые могут любоваться придорожными деревьями, но вовсе не обязаны терпеть рытвины), обнаруживается в последней строке басни Дмитриева «Прохожий» («Басни», 5-е изд., М., 1818, кн. 2, ч. III, № 7).

Прохожий (un passant, a passenger) посещает монастырь и пленяется видом, открывающимся с колокольни. «Великолепные картины. Не правда ли?» — восхищенно восклицает он:

В основе этой басенки лежит старинный французский анекдот, всплывший в сборниках острот XVIII в. и приписывавшийся различным людям. Одна из версий его появляется в первом издании посмертных «Анекдотических историй» («Historiettes», 1834–1836, ed. by L. J. N. de Monmerqué, J. A. Taschereau, and H. de Châteaugiron, хранивших его в рукописи с 1803 г.), написанных в 1657–1659 гг. одаренным и остроумным Гедеоном Таллеманом де Рео (Gédéon Tallemant des Réaux, 1619–1692; он умер накануне своего семидесятитрехлетия). Имя его Чижевский (с. 278), кстати говоря, не только трижды калечит, но и превращает в синоним пустоты «Анонимные [sic] Les Historiettes de Tallement [sic] de [sic] Reaux [sic]» (более того, я предлагаю любому испытать свои силы и попробовать уразуметь смысл ссылки на Генриха IV у того же компилятора на той же странице). Издание, к которому я обращался, — третье (1854–1860), выпущенное в Париже издателями Monmerqué и Paulin. Этот анекдот идет под номером 108 в гл. 477, т. VII (1858), с. 463. Он гласит:

«Henry IV e, estant à Cisteaux, disoit: „Ah! que voicy qui est beau! mon Dieu, le bel endroit!“ Un gros moine, à toutes louanges que le Roy donnoit à leur maison, disoit tousjours: Transeuntibus. Le Roy y prit garde, et luy demanda ce qu'il vouloit dire: „Je veux dire, Sire, que cela est beau pour les passans, et non pas pour ceux qui y demeurent tousjours“» [788].