Лев Лосев - Как работает стихотворение Бродского

См. об этом, в частности: Milosz G. The History of Polish Literature. 2nd ed. Berkeley; Los Angeles; London: University of California Press, 1983. P. 81–82.

Ср. нашу работу «А Journey from Petersbourg to Istanbul» // Brodsky's Poetics and Aesthetics / Ed. by Lev Loseff and V. Polukhina. London: The Macmillan Press, 1990. P. 135–149.

См., в частности: Enck J J. Wallace Stevens: Images and Judgments. Carbondale & Edwardsville: Southern Illinois University Press, 1964. P. 31–32; Brown M.E. Wallace Stevens: The Poem as Act. Detroit: Wayne State University Press, 1970. P. 184–187; Beckett L. Wallace Stevens. Cambridge University Press, 1974. P. 31–35, 193–194; Bloom H. Wallace Stevens; The Poems of Our Climate. Ithaca a London: Cornell University Press, 1977. P. 360–363; La Guardia D.M. Advance on Chaos: The Sanctifying Imagination of Wallace Stevens. Hanover & London: University Press of New England, 1983. P. 165–168; Berger Ch. Forms of Farewell: The Late Poetry of Wallace Stevens. Madison, Wi.: The University of Wisconsin Press, 1985. P. 133–140.

Ср., кстати, очень сходное построение в стихах любимого Бродским Баратынского «На смерть Гёте».

См. строфу IV: «аканты, нимбы, купидоны, львы» (замечено Львом Лосевым).

«Шляпу / снимает Кант помолодевший (хлад / ума обозначавший)».

Цит. по: Levinas Е. Time and the Other / Transl. by R.A. Cohen. Pittsburgh, Penn.: Duquesne University Press, 1987. P. 46–47.

Бродский И. Сочинения: В 4 т. СПб., 1992. Т. 2. С. 347. Далее все тексты Бродского (за исключением особо оговариваемых случаев) приводятся по этому изданию с указанием тома и страницы в основном тексте в круглых скобках: римская цифра означает том, арабская — страницу.

Обозначения: «—» — сильная позиция (икт), «U» — слабая позиция, — ударный икт, «|» — словораздел.

Стремление воспеть смерть столь велико, что любое непроверенное сообщение о смерти знакомого воспринимается Бродским с едва ли не заранее сформированной готовностью; упомянутый «имярек» не только не умер тогда, но и пережил автора своего стихотворного некролога.

Форма настоящего времени в русском глаголе может иметь по крайней мере три принципиально различных значения: 1) настоящее актуальное, выражающее момент речи; 2) настоящее длительное и 3) настоящее гномическое, выражающее значение «всегда», в этой функции настоящее приближается к инфинитиву («любишь кататься — люби и саночки возить»). Очевидно, что вижу следует понимать в первом смысле.

Теоретически можно было бы предположить, что дело идет о теле- или кинорепортаже, тем более что некоторые особенности изображения могут ассоциироваться с игрой кинематографических планов (скажем, лошади круп дается как будто крупным планом). Однако это предположение отвергается все тем же ветер сюда не доносит мне звуков*, едва ли разумно было бы заключить, что автор сидит далеко от телевизора.

Бродский И. Набережная неисцелимых. М., 1992. С. 61.

См, напр.: Тарановский К.Ф. Звуковая фактура стиха и ее восприятие // Proceedings of the Sixth International Congress of Phonetic. Praha, 1970. P. 883–884.

Примечательно, что показатель консонантности в этом стихотворении Бродского не ниже, чем у известного своим сознательным неблагозвучием Державина, — в «Снигире» в среднем на стих приходится 15.0 согласных (поскольку здесь важны, особенно для Бродского, и чисто визуальные параметры — более консонантный стих длиннее, — мы подсчитывали не звуки, а буквы; впрочем, для результатов подсчетов это значения практически не имеет).

Отметим также полемическую перекличку с Державиным, начинающим стихотворение с описания слышимых им звуков; до лирического героя Бродского звуки не доходят, он лишь видит.

Любопытно отметить, что если державинский текст означал решительный отход (в том числе и по чисто техническим параметрам) от одической традиции XVIII века, то стихотворение Бродского означает именно демонстративную ориентацию на XVIII век вообще и на одическую традицию — в частности.

Конечно же, все читатели Державина знали, что реальный Суворов был невысокого роста астеник.

Такое столкновение стилей отражало для Державина нестандартность самого Суворова, пренебрежение последним социальной «стилистикой».

Близкое разграничение предлагал И.И. Ревзин, отличавший перифрастический смысл от категориального: в отличие от перифрастического категориальный смысл не поддается пересказу и переводу (см.: Ревзин И.И. Современная структурная лингвистика. М., 1977. С. 37–38). Тем не менее мы не можем принять здесь терминологию И.И. Ревзина, поскольку для нас важны также иерархические отношения между этими видами значения.

Бродский И. Часть речи. Стихотворения 1972–1976. Ann Arbor, 1977. С. 99—110; в настоящей статье автор пользуется этим текстом. Поэма была опубликована впервые в журнале «Континент» (1976. № 7. С. 25–36) и перепечатана несколько раз; см., например: Бродский И. Сочинения: в 6 т.]. СПб., 1997. Т. 3. С. 81–91.

Алексей Парщиков однажды заявил: «Для меня существует два Бродских: Бродский до «Колыбельной Трескового мыса» и после»; см. интервью «Абсолютное спокойствие при абсолютном трагизме» в кн.: Полухина В. Бродский глазами современников. СПб., 1997. С. 237.

См.: Bethea D. 1) The American Seashore Poem: Lowell, Mandelstam and Cape Cod // The Harvard Review. 1994. Spring. P. 115–122; 2) Joseph Brodsky and the Creation of Exile. Princeton, 1994. P. 90 и 207, где КТМ объявлена «шедевром». В своей книге «Styles of Ruin: Joseph Brodsky and the Postmodernist Elegy» (Ann Arbor, 1996) Дэвид Эрл Ригсби (David Earl Rigsbee) посвящает целую главу КТМ (P. 176–203), но так мало уделяет внимания вопросам формы, что заявляет, будто в ней не двенадцать частей, а одиннадцать.

Смит Дж. Версификация в стихотворении И. Бродского «Келломяки», в кн.: Поэтика Бродского: Сб. статей / Под ред. j1.B. Лосева. Tenafly, N.Y., 1986. С. 141–159; перевод статьи: Smith G.S. The Versification of Joseph Brodsky's «Kellomiaki» в кн.: Russian Verse Theory / Ed. by B.P. Scherr and D.S. Worth. Columbus, Ohio, 1988. P. 377–393.

Общий обзор этого метода и его результатов см.: Гаспаров M.Л. Лингвистика стиха // Славянский стих. Стиховедение, лингвистика и поэтика / Под ред. М.Л. Гаспарова и Т.Л. Скулачевой. М., 1996. С. 5—17.

О строфике Бродского см.: Шерр Б. Строфика Бродского // Поэтика Бродского. С. 97—120; (ср.: наст. изд. С. 269–289) и Лотман М.Ю. Гиперстрофика Бродского // Russian Literature. 1995. Vol. XXXVII. P. 303–332.

Сравним КТМ со своей «Большой элегией Джонну Донну», сам Бродский однажды указал, что КТМ он писал «не как стихотворение, имеющее начало и конец, а как некую лирическую последовательность. Это скорее партия фортепиано, чем ария. Я написал это стихотворение по случаю двухсотлетия [Соединенных Штатов], понимаете, подумал и я: почему бы мне не написать что-нибудь?» (Бродский И. «Поэт боготворит только язык» (Интервью с Дэвидом Монтенегро // Бродский И. Большая книга интервью / Сост. В. Полухина. М., 2000. С. 265; несколькими годами позднее он опять упомянул о посвящении КТМ двухсотлетию США, определил ее значение безотносительно к автобиографическим соображениям (вопреки официальному посвящению сыну Андрею: «А.Б.»), еще указав, что «Кейп Код здесь, в общем, случайно» (Бродский И. Комментарий // Он же. Пересеченная местность. Путешествия с комментариями. М., 1995. С. 150).