Вадим Трубников - Крах «Операции Полония» 1980–1981 гг.

Проблема развития государственного сектора в промышленности и торговле . Как известно, в социально-экономических структурах страны пока что достаточно высок удельный вес мелкотоварного сектора и частного предпринимательства. Из 15,5 млн. самодеятельного населения страны свыше трети (5,7 млн.) заняты в необобществлённом секторе (из них 4,8 млн. в сельском хозяйстве). В период кризисного развития экономики, повлёкшего за собой значительную дезорганизацию производства на государственных предприятиях, особенно быстро росло число заведений мелкотоварного и частнокапиталистического типа в промышленности и сфере обслуживания. Если в 1980 г. было 227 тыс. таких хозяйственных единиц, то в 1984 г. их число поднялось до 486 тысяч. Конечно, в условиях острых нехваток многих, даже элементарных, товаров и отсутствия у государства необходимых сил и средств для быстрого преодоления дефицита широкая мобилизация личных накоплений и их вложение в хозяйственную сферу, будучи вынужденным маневром, сыграла свою позитивную роль в смягчении последствий кризиса. Однако дальнейшее разрастание частнопредпринимательских групп и числа интегрированных в частное производство трудящихся (число занятых в обобществлённом секторе уменьшилось в 1981–1983 гг. на 574 тыс. человек, а число занятых в частном секторе возросло на 647 тыс.), как подчёркивают многие органы польской прессы, нежелательно не только в социально-политическом отношении, но и в чисто экономическом плане, ибо вносит элемент стихийности и дезорганизации в плановое народное хозяйство. «В 1983 г. по сравнению с 1980 г., — отмечал в феврале 1985 г. профсоюзный еженедельник «Звензковец», — доходы в частном секторе возросли на 281 процент, что свидетельствует о бурном и слабо контролируемом росте частного предпринимательства. Можно ли и ныне по-прежнему терпимо относиться к обогащению представителей частного сектора, когда большинство общества с трудом сводит концы с концами?»

Проблема развития польской деревни . Кардинально решить вопрос об обеспечении страны продовольствием, кормами для животноводства и сырьём для пищевой и лёгкой промышленности в условиях преобладания в деревне единоличного хозяйства со средней площадью около 5 га и низкой товарностью, как считают экономисты ПНР, невозможно. «Кооперативы в польском сельском хозяйстве являются лучшим выходом для небольших крестьянских хозяйств, — писал в конце 1984 г. еженедельник «Справы и людзе». — Средние и даже крупные хозяйства также могло бы спасти только упрочение связи с коллективными хозяйствами. Задачей рабочей партии в современных условиях должно быть объяснение крестьянам этой объективной тенденции» [201]. Журнал не без оснований подчеркивает, что источники экономического кризиса в Польше во многом коренились в разнотипности форм собственности, в противоречии между уровнем производительных сил и существующими в деревне производственными отношениями.

И это противоречие должно постепенно преодолеваться, ибо, как подчеркнула недавно «Трибуна люду», «нет смысла механизировать 2,8 млн. единоличных хозяйств, так как в этом случае стремительно возрастут производственные затраты. Это — не только экономическая, но и социально-политическая проблема». Это в конечном счёте и проблема упрочения рабоче-крестьянского союза как важнейшей опоры социализма.

Политическая нормализация. Новая обстановка, сложившаяся к началу 1983 г., требовала и нового подхода к определению приоритетов среди стоявших перед страной задач. Если в 1982 г. самым главным и неотложным делом было остановить скатывание страны в пропасть экономической катастрофы , то в 1983–1984 гг. основным звеном, взявшись за которое можно вытянуть всю цепь, стала задача упрочения политической системы социализма , серьёзно расшатанной и отчасти деформированной за месяцы контрреволюционной вакханалии.

Польская объединённая рабочая партия энергично приступила к восстановлению идеологической сплочённости и укреплению организационного единства своих рядов [202]. «Несмотря на уменьшение численности, — констатировала Всепольская конференция ПОРП в марте 1984 г., — партия, совершенствуя идеологическую деятельность, укрепляет своё идейное и организационное единство, свою политическую и моральную силу. Она постепенно вновь обретает доверие рабочего класса и всех трудящихся». Во всех тяжёлых испытаниях ПОРП сумела сохранить в своих рядах боеспособное ядро польского рабочего класса (38 процентов нынешнего состава партии), лучшие силы из среды интеллигенции, крестьянства, других групп трудящихся. Набирает темпы тенденция роста ПОРП — прежде всего благодаря вступлению в партию кадровых рабочих, молодёжи. Свою роль в укреплении рабочего ядра партии, серьёзно ослабленного событиями 1980–1981 гг., в упрочении её связей с рабочим классом должны сыграть и решения 16-го пленума ЦК ПОРП (1984 г.), специально посвящённого этому вопросу [203].

Политическая линия ПОРП на соглашение всех поляков, стоящих на платформе последовательных социалистических преобразований, и борьбу с антисоциалистическими группировками — силами контрреволюции и анархии — положила начало новому элементу политической системы социализма в Польше , закреплённому ныне в Конституции ПНР, — Патриотическому движению национального возрождения (ПДНВ) . Организационно оно оформилось на своём первом конгрессе в мае 1983 г. В 1985 г. в его первичных организациях работало 800 тыс. человек (в 1983 г. — 510 тысяч).

Идёт процесс становления и консолидации нового профсоюзного движения. К осени 1985 г. профсоюзные организации, объединённые в 130 федераций по отраслевому принципу и создавшие свой общий центр — Всепольское соглашение профсоюзов, — насчитывали уже почти 6 миллионов членов, 60 % среди них — рабочие. Профсоюзы объединили примерно половину всех занятых в социалистическом народном хозяйстве ПНР [204].

Настоящей проверкой правильности и эффективности разработанной ПОРП линии на развитие и совершенствование социализма, проверкой авторитета ПОРП, явились выборы в местные народные Советы , состоявшиеся в ПНР в середине июня 1984 г.

Выборы должны были показать, что думает польский народ о путях развития своей страны, каково его отношение к народной власти. Остатки антисоциалистической оппозиции вместе с империалистическими центрами идеологической диверсии поставили своей целью если не сорвать выборы, то, по крайней мере, сделать все возможное, чтобы как можно больший процент избирателей их бойкотировал. Понимая, что прошли те времена, когда контрреволюционное подполье было способно вовлекать определённую часть трудящихся в акции активного противодействия процессу нормализации, они попытались использовать апатию и пассивность тех, кто, как сказал В. Ярузельский, «попросту ещё не определился и сомневается». Именно их контрреволюционеры хотели бы изобразить как своих сторонников, если эти люди не придут на избирательные участки: необходимо было убедить западные подрывные центры в том, что антисоциалистическая оппозиция ещё остаётся в Польше реальной силой [205].