Вадим Трубников - Крах «Операции Полония» 1980–1981 гг.

Эти экономические сдвиги, обещанные и действительно достигнутые социалистическим государством, стали первым лучом надежды для миллионов поляков и не могли не способствовать началу принципиально важного Общественного процесса. Его можно охарактеризовать как постепенное преодоление гражданской пассивности в довольно обширных группах польских трудящихся — из числа уже отошедших от экстремистских вожаков «Солидарности», но пока что не уверенных в способности ПОРП и народной власти вывести страну из глубокого кризиса. Если весной и летом 1982 г. контрреволюционерам ещё удавалось провоцировать в некоторых городах серьёзные беспорядки, то уже к осени они потеряли такую возможность.

Антисоциалистическое подполье все явственнее теряло влияние, дискредитируя себя в глазах заметно редеющего «молчаливого большинства» лозунгами экономической дестабилизации страны, тактикой «тотального отрицания» и откровенной поддержкой натовских «санкций» против ПНР [194]. Антисоциалистические вожаки, ушедшие в подполье, ничего не забыли, но ничему и не научились. «Наша программа, — говорилось в одной из нелегальных листовок, распространявшихся осенью 1982 г., — это такая программа, которая не пытается искать компромисс с коммунизмом, а призывает к тому, чтобы мы шаг за шагом, любыми методами, по частям, выбивали почву из-под ног красных». Совершенно очевидно, что в условиях начавшейся стабилизации подобная «программа» разорения и развала после печального опыта 1980–1981 гг. уже не могла рассчитывать на весомую массовую поддержку.

Законодательные меры периода военного положения позволили властям более оперативно и решительно пресекать такие чуждые социализму явления, как спекуляция, казнокрадство, тунеядство, взяточничество, особенно бурно произраставшие в кризисные 1980–1981 годы. В 1982 г. были привлечены к уголовной ответственности 10 тысяч крупных спекулянтов (почти в два раза больше, чем в 1981 г.); 69 тысяч перекупщиков дефицитных товаров были оштрафованы. В течение года 250 «подпольных миллионеров», сколотивших огромные состояния на всякого рода незаконных сделках и, по сути, перераспределявших доходы трудящихся в свою пользу, были осуждены на разные сроки лишения свободы с конфискацией имущества. Словом, резко активизировалась борьба с любыми проявлениями социальной несправедливости, с любыми отступлениями от норм социалистической нравственности.

Польские трудящиеся наглядно смогли увидеть, что народная власть меньше чем за год отвела от страны угрозу экономического краха . Поэтому неудивительно, что вслед за первыми успехами в преодолении хозяйственной разрухи в стране обозначился перелом и в общественных настроениях [195]. На пленуме ЦК ПОРП в октябре 1982 г. Первый секретарь ЦК ПОРП В. Ярузельский мог с полным основанием констатировать: «В течение последних 10 месяцев мы прошли длинный, ведущий вперёд путь. Это свидетельствует о том, что у социализма прочные корни, что народная власть эффективна, что партия, хотя и ослабленная, остаётся движущей силой, вдохновительницей социалистического обновления и прогресса» [196]. Началась подготовка к отмене военного положения.

Однако контрреволюционное подполье, которое никак не устраивала любая нормализация, предприняло ещё одну попытку «пробы сил», ухватившись за весьма удачный, как ей казалось, повод. Дело в том, что, опираясь на растущее осознание массами рабочих, служащих, других групп трудящихся той роковой роли, которую чуть было не сыграла в судьбах народной Польши «Солидарность», сейм ПНР в октябре 1982 г. принял новый закон о профсоюзах. Согласно этому закону профобъединение «Солидарность», впрочем, как и все другие, действовавшие до декабря 1981 г., профсоюзы, распускалось. Инициатива создания новых профсоюзов предоставлялась коллективам трудящихся всех предприятий и учреждений страны.

Подполье и его заокеанские дирижёры, все ещё не до конца оценившие степень падения влияния вожаков бывшей «Солидарности» в глазах польских трудящихся, посчитали этот шаг народной власти подходящей «зацепкой» для того, чтобы попытаться организовать новую волну беспорядков и прервать начавшийся в стране процесс нормализации. Они решили спровоцировать «всепольскую забастовку», приурочив её ко второй годовщине регистрации (10 ноября 1980 г.) «Солидарности» как профсоюза. Огромные усилия затратили на подготовку этого своеобразного «референдума» на тему — кто «за», а кто «против» народной власти западные центры «психологической войны». Подсчитано, что в течение 10 ноября 1982 г. западные «радиоголоса», вещающие на польском языке, более 100 раз обращались к полякам с соответствующими призывами. Результаты затеянной контрреволюционерами «пробы сил» оказались плачевными. Они потерпели столь внушительное поражение, что это вынуждены были признать и по ту сторону Атлантического океана.

Газета «Крисчен сайенс монитор»: «Годовщина «Солидарности» прошла без каких-либо серьёзных инцидентов. Призыв к прекращению работы по всей стране провалился».

Газета «Нью-Йорк тайме»: «Акций протеста не получилось. Стратегия подпольного руководства «Солидарности» поддержки не имела. Бурные дни, когда «Солидарность» бросала вызов коммунистической системе, ушли безвозвратно».

Только после провала «всеобщей забастовки» 10 ноября Вашингтону стало ясно, что и третий, последний вариант, заложенный им в «операцию Полония», окончательно и бесповоротно провалился.

В конце декабря 1982 г. военное положение в ПНР было приостановлено. С Военного совета национального спасения были сняты административные функции, но оставлены обязанности гаранта безопасного перехода от временной к полной отмене военного положения. Подавляющее большинство лиц, ещё остававшихся в этому времени в местах интернирования, было освобождено [197].

Строго говоря, здесь в нашем рассказе об «операции Полония» можно было бы поставить точку. Она завершилась закономерным крахом: не удалось ни «опрокинуть» социализм, ни разжечь в стране затяжной, обессиливающий её братоубийственный конфликт, ни превратить Польшу в «хронического больного» в рядах социалистического содружества, ни ослабить само это содружество … Но предводители антисоциалистических сил все ещё продолжали маниакально верить в несбыточное, упорно твердя, что их победа не за горами [198], хотя ряды нелегальных группировок таяли. Поданным министерства внутренних дел ПНР, к декабрю 1982 г. были обезврежены или самораспались 700 подпольных групп, которые в самый пик нелегальных действий предположительно насчитывали около 7 тысяч человек. Отметим, что подполью даже в его «лучшие дни» не удалось создать единый, безотказно действующий подрывной механизм и оно как было, так и осталось пёстрым конгломератом соперничающих группировок. В «сильную и активную нелегально сражающуюся Польшу» оно превращалось лишь под бойким пером западных журналистов и с помощью подрывных радиоголосов.