Александр Годлевский - Мои идеологические диверсии (во времена от Горбачева до Путина)

Правовыми последствиями путинского стремления хоть как-то ограничить беспредел власти против граждан, пусть даже и чисто административными методами, стало то, что в «нулевые» – в отличие от 90-х – резко увеличилось число и массовость акций протеста граждан против беззаконий начальства. Причем на такие акции люди у властей разрешения не спрашивают – протестуют против власти без ее разрешения. Например, при монетизации льгот – когда власть пыталась отнять у людей последнее. И в этом государстве его пенсионеры начали перекрывать автомагистрали, имеющие для этого государства военно-стратегическое значение.

Для беззаконной власти, которая может существовать только в безвольном обществе, неспособном добиться от власти даже того, чтобы она соблюдала хотя бы свои собственные официальные законы, гарантирующие права граждан, такое проявление общественной воли смертельно опасно. При хоть каких-то реальных подвижках власти ограничить свой беспредел против народа, глубинные ненависть и презрение к этой власти из-за ее беспредела у народа понемногу начинают выходить из глубин наружу – пока еще сравнительно мирными средствами и в очень ограниченных масштабах.

Но власть такую свою перспективу понимает очень хорошо. Потому с этой очень реальной возможностью развития событий Кремль почти с самого начала эпохи Путина начал усиленно бороться, объявив все это экстремизмом и усилив ответственность за него. Причем под экстремизмом власть может понимать все, что ей будет надо – любые выступления граждан против ее полного правового беспредела. Это как карающая за антисоветскую агитацию и пропаганду ст. 70 УК РСФСР 1960 г. с ее «гуттаперчевой диспозицией», под которую при желании можно было подвести кого угодно и за что угодно.

Но чтобы разрядить всенародную ненависть к беззаконной власти, необходима массовая ответственность конкретных должностных лиц за конкретные должностные преступления и преступления против правосудия. Иначе, даже если прежняя советская власть и вправду будет уничтожена, то новая власть будет заложницей ненависти народа к старой власти, т.к. всеобщую ненависть к правовому беспределу законными средствами подавить нельзя. Такое пока еще никому у нас не удавалось с 17-го года, и на примере нынешней власти это тоже очень хорошо заметно. Тем самым все основные беззаконные принципы старой власти очень быстро возродятся в новой, и эта новая власть по своей сути сразу станет все той же – советской. Или старая ненависть взорвет ее изнутри.

Это помимо того, что если старые чиновники останутся безнаказанными за свои беззакония, то в нашем безвольном обществе новые начальники очень скоро будут творить то же самое. Перед Кремлем проблема, в этой системе власти не разрешимая в принципе. С одной стороны, если власть будет серьезно ограничивать свой беспредел, то ненависть к власти у народа превысит страх перед ее беспределом, прорвется из глубины наружу и разнесет всю властную систему. С другой стороны, без ограничения властью своего беспредела, он всю систему власти размоет и развалит. Путин и был назначен ельцинской Семьей для того, чтобы хоть как-то стабилизировать эту систему государственной власти, которая в 90-е из-за своего беспредела совсем пошла вразнос. О чем я писал еще в журнале «Континент» N 93 (июль – сентябрь 1997 г.), а сейчас – «О методах анализа», часть II).

(27 апреля 2013 г.)

Никаких процессуальных документов по моей жалобе в Басманный райсуд г. Москвы на беззакония Следственного комитета РФ при решении вопроса об уголовном преследовании его главы Бастрыкина А.И. мне до сих пор не поступало – они все дальше продолжают заниматься своим подпольным правосудием. Ну ладно, подождем немного еще. А пока несколько подробнее следует рассмотреть некоторые вопросы, которые у людей могут возникнуть по этому делу.

Как я уже говорил, они пытаются сделать вид, будто все извещения и процессуальные документы они мне направляли, но я их не получал, в т.ч. и копию постановления Басманного райсуда, которое он должен был вынести 13.07.2012 г. по моей жалобе. Это после того как Мосгорсуд отменил постановление Басманного суда от 10.02.2012 г. и вернул им дело на новое судебное разбирательство. Если бы они все надлежащим образом мне направляли, то не получать что-либо от них мне не было никакого смысла. Моя жалоба в Басманный суд на грубые нарушения закона Следственным комитетом РФ была составлена так, что без явного и грубого беззакония отказать в ней было невозможно даже без моего присутствия.

Я уже писал о вопиющей и заведомой неправосудности постановления от 10.02.2012 г. судьи Басманного суда Карпова, здесь обращу внимание еще на некоторые моменты. Это постановление Мосгорсуд отменил только из-за того, что я не был надлежаще извещен о заседании суда первой инстанции. Вопрос об обоснованности этого постановления по существу в моей кассационной жалобе не ставился и Мосгорсудом не исследовался. Потому Басманный суд вполне мог вынести новое постановление с таким же содержанием. Содержание глупое и явно беззаконное, но ничего лучшего они в данном случае придумать не смогут.

Напомню, что в качестве оснований моей жалобы были приведены конкретные факты грубых нарушений Следственным комитетом РФ уголовно-процессуального закона и конституционных гарантий, ведущие к обязательному удовлетворению жалобы. В том числе и факты, подтвержденные проверкой, проведенной Генеральной прокуратурой РФ. Постановлением суда эти факты подтверждены. Так, судом установлено, что ни одно из решений, предусмотренных ст. 145 УПК РФ, по моему заявлению о преступлении в отношении Бастрыкина Следственным комитетом РФ в установленном порядке принято не было. Уголовное дело не возбуждено, предусмотренное ст. 148 УПК РФ постановление об отказе в возбуждении уголовного дела не вынесено, и вообще это заявление о преступлении было рассмотрено как иное обращение и переслано в Генпрокуратуру РФ. Что является укрытием преступлений от учета, грубо нарушающим требования уголовно-процессуального закона и ст. ст. 45, 52 Конституции РФ, устанавливающих государственные гарантии прав граждан от преступных посягательств со стороны должностных лиц государства.

При таких обстоятельствах суд был обязан удовлетворить мою жалобу, признать действия следаков незаконными и необоснованными и обязать Следственный комитет устранить грубые нарушения закона, допущенные им при решении вопроса об уголовном преследовании его главы Бастрыкина. Но суд отказал в жалобе, обосновав это ссылкой на доводы СК РФ, что поскольку в моем заявлении о преступлении в отношении Бастрыкина якобы отсутствуют данные, указывающие на признаки преступления, то мое заявление не может быть рассмотрено как заявление о преступлении.