Николай Модестов - Следствие продолжается. Самые громкие дела прокуратуры Москвы нового времени. 1991-2007 годы

Из материалов уголовного дела:

«В декабре 1993 года Рощин, вступив в сговор с Веркетисом, Фокиным и Киселевым, организовал убийство семерых жителей Львова. Мотивами преступления стали конфликты из-за разногласий в сфере автомобильного бизнеса. С целью получения информации о месте проживания украинцев и местонахождении принадлежащих им гаражей примерно в 23.00 бандиты напали на пересечении МКАД и Боровского шоссе на машину, в которой находились Григорьев и не установленный следствием Константин. Угрожая пистолетами с глушителем, они потребовали указать им квартиру, в которой скрывались львовяне».

Похищенные Григорьев и его приятель имели прямое отношение к автобизнесу. Первый помогал львовянам осуществлять «предпродажную подготовку» машин, а второй являлся штатным угонщиком-гастролером из Екатеринбурга.

Церемониться с ними бандиты не стали. Парней бросили на заднее сиденье и привезли в ГСК «Армеец». Там Рощин арендовал четыре гаража. В одном из боксов они устроили что-то вроде пыточной. «Показания» снимал Веркетис — мастер «разговоров по душам». Чудом спасшийся Григорьев позже рассказал: им заковали руки в наручники, усадили в машину на заднее сиденье и периодически избивали, требуя «отдать адрес львовских». На стороне похитителей был мороз. Да Веркетис время от времени доставал из-за пояса пистолет с глушителем и вертел им перед носом жертв.

Через сутки Григорьев сдался. Бандиты, оставив Константина в багажнике «Волги», вооружились автоматами и пистолетами с глушителями, на двух машинах отправились на Голубинскую улицу. Дорогу показывал Григорьев. Подведя его к двери, Рощин нажал звонок. Как только дверь открылась, бандиты ворвались в квартиру. Дальнейшие события могли бы стать сюжетом добротного триллера.

Львовских парней разложили как шпалы и поочередно прострелили им затылки. Пострадал даже ротвейлер. Его пристрелили в туалете, послав пулю в пасть. Единственный, кто спасся в этой бойне, был двадцатидвухлетний Тарас Панькив. Он выбросился из окна, благо квартира располагалась на невысоком первом этаже. Парень весь порезался, но остался жив и сразу же уехал во Львов.

Скрылся и Григорьев. Какое-то время он жил в Италии, затем в Курской области у родственников, в Швеции. В Москву Григорьев возвратился лишь в конце 1994 года, когда вся банда уже находилась за решеткой. Судьба второго похищенного неизвестна. Удалось выяснить лишь то, что он остался жив. Угонщик предпочел уехал из Москвы и пропал.

Расстрел на Голубинской — самый страшный эпизод в истории банды. Но в деле есть сюжет, который мог бы стать еще более трагическим и кровавым. И там окно сыграло ключевую роль и предотвратило чудовищную бойню, когда вооруженные автоматами с глушителями Рощин, Веркетис и другие ворвались в квартиру на Большой Пироговской. Там проживал третий брат убитых Ма-кацария, заподозривший причастность Зворыкиной к исчезновению родственников.

В квартире в тот момент находились 15 человек, в том числе трое маленьких детей. Можно не сомневаться: таким «шпалоукладчикам», как рощинские отморозки, ни количество людей, ни наличие детей не стали бы помехой. Помешало другое. Находившийся в квартире С. Курсула, чтобы привлечь внимание прохожих и заставить бандитов отказаться от массового расстрела, выбросился из окна четвертого этажа. Мужчина разбился насмерть, но его крики и звон разбитого стекла привлекли внимание прохожих. Рощин, опасаясь последствий, предпочел скрыться с места преступления.

Прежде чем подвести итог этого неординарного дела, нужно рассказать о задержаниях двух остававшихся на свободе членов банды. Боевик Киселев и бандерша Зворыкина все еще были на свободе. Первый скрывался в Тверской области, а вторая — пострадавшая во время разборок с партнерами по бизнесу, — формально была «не при делах». Подельники не давали показания об участии Зворыкиной в преступной деятельности, а муровцы не выкладывали до поры все свои козыри.

Сыщики располагали лишь некоторыми фотографиями бандитов, знали их имена и клички. Но этого было недостаточно для того, чтобы установить их личности. Ведь они друг перед другом душу изливать не торопились, паспорта не показывали. Поэтому каждое задержание стало для сотрудников МУРа своего рода школой оперативного мастерства.

Фокин рассказал, что в банде был некий Саша по кличке Грин. И как будто бы тот раньше жил в Тверской области и служил в милиции города Осташкова. Сыщики обратились к коллегам. Те сообщили: действительно, им известен некий Грин-Киселев. Он работал сержантом патрульно-постовой службы, а затем — оперуполномоченным отдела по борьбе с экономическими преступлениями. Потом уволился, и следы его затерялись.

По фотографии Фокин опознал Грина-Киселева. Но где его искать? Тверская область велика. Да и там ли он выбрал себе лежку после задержания дружков? Вышли на его сожительницу, начали следить за ее квартирой, которая располагалась в тупике железной дороги в Лефортове. Выставили засаду и едва не оказались жертвами собственной беспечности, как в фильме «Место встречи изменить нельзя».

— Потом мне рассказывал об этом сам Киселев, — вспоминает Александр Яковлев. — Перед отъездом в Тверь он решил зайти к подруге. Тихо открыл дверь своим ключом и сразу же почувствовал — мужиком пахнет. Это один из наших оперов Зленко и его коллега из Грузии уютно расположились на кухне и резались в карты. Киселев был вооружен, отлично стрелял. Ему ничего не стоило разобраться с обоими. Он тихонечко проскользнул в ванную и через окошко над потолком заглянул на кухню. На счастье Зленко и его партнера по картам, Киселева увидела подруга. Она посмотрела умоляющим взглядом: я тебя не сдала, уходи… И Киселев не стал стрелять, так же тихо исчез.

О случившемся никто не знал. Известно было лишь то, что Киселев в засаду не попался. Как же быть дальше? Засаду сняли, но решили установить наружное наблюдение за сожительницей. Шел день за днем, и однажды утром «наружка» отзвонилась: женщина поехала на автовокзал и укатила в Осташков. При этом она болтала с водителем автобуса как старая знакомая.

Последнее уточнение существенно помогло сыщикам. Яковлев отправился в Тверь, нашел водителя, объяснил ситуацию. Тот долго не верил, что его приятель Киселев — соучастник одиннадцати убийств. Но в конце концов согласился показать место, где прячется беглец: «Я тоже замечал, что Сашка какой-то сам не свой в последнее время. Когда вез его на заимку, он каждого пустяка пугался. Оружия не показывал, но чуть что — руку в сумку совал. Видно, у него там пистолет был. Ладно, поехали, покажу».