Николай Модестов - Следствие продолжается. Самые громкие дела прокуратуры Москвы нового времени. 1991-2007 годы

Труп Яковенцева решили сжечь на заброшенном пустыре недалеко от Рогожского кладбища. Там же туристическим топориком отчленили голову и спрятали ее в спортивную сумку. Затем тело облили бензином и подожгли, бросив сверху пустую канистру. Огонь заполыхал сразу и даже испугал бандитов: слишком высоко поднимались языки пламени. Дождавшись, когда догорит бензин, они снова отправились в путь. Нужно было избавляться от второго трупа. По дороге, проезжая по набережной Яузы, выбросили сумку с головой в воду. Кто теперь найдет?..

Вытаскивать Боева было еще труднее. Говорят, что покойники тяжелее живых. Предрассудки, конечно, но Боев был словно из чугуна. Да и для налетчиков это была уже третья ездка за ночь. И все на нервах, ни присесть, ни перекурить…

Несмотря на стылый февральский рассвет, обливались потом. С трудом донесли до машины, уложили в багажник. Рядом протекает Москва-река. Подъехали как можно ближе к воде, вытащили сверток. Жуликов развернул покрывало и вгляделся в лицо убитого. И вдруг заметил, что тот еще дышит: «А, Серега, ты еще жив?» В руках главаря появился топорик для разделки мяса.

Кто из бандитов «отбивал» лицо Боеву, теперь установить трудно. Жуликов не отрицал, что он отдавал приказ обезобразить лицо. «И кто-то из ребят это сделал». Но каждый «скромничает», не может назвать имя «героя».

Нашли несколько камней, положили в сумку, кое-как привязали ее к телу. Затем все вместе, проклиная зиму и свою нелегкую бандитскую долюшку, зашли подальше в воду и затолкали сверток с агонизирующим человеком под лед. Сели в машину, включили печку, закурили. На часах было около шести утра.

Теперь каждый член банды понимал: назад дороги нет. Все повязаны кровью. И о случившемся не должен знать никто — ни лохи, ни бандиты. С лохами все понятно без объяснений. Тут уголовная ответственность за двойное убийство с отягчающими обстоятельствами, реальный срок, тюрьма. Но и в уголовном мире за такой поступок придется отвечать. Ведь убили ни за что, и людей уважаемых, живших «по понятиям». С этой стороны, в случае прокола, тоже будет суд — скорый и беспощадный. Отныне вся надежда на «атамана».

Жуликов почувствовал себя всемогущим и значимым. Разъезжал по Москве на «мерседесе», держался независимо и заносчиво. И повсюду его сопровождали верные люди, которых он представлял как свою охрану. Приехав в Саранск, зайдя в квартиру Заводовой и поздоровавшись с матерью девушки, он небрежно кивнул на сопровождающих его мужчин: мои телохранители…

Но гоп-стопами и разбойчиками много не заработаешь. Да и авторитет этим не поддержишь. Поэтому Жуликов ждал, когда ему улыбнется удача, придет настоящий заказ, денежный и престижный. И своего звездного часа он дождался.

Приехав как-то осенью на шиномонтаж, Жуликов разговорился с неким Славой Ореховским. Напомню читателям, что события происходили в середине девяностых годов. И причастность к ореховским для того, кто разбирается в криминальном рейтинге столичных группировок, было емкой и исчерпывающей характеристикой. То же самое, что сказать любителю футбола: мы из премьер-лиги… Жуликов в грязь не ударил: с достоинством сообщил, что он — кемеровский, и под ним бригада, умеющая все и готовая на любую работу.

Через несколько дней Слава Ореховский позвонил ему на мобильный: нужно пересечься, есть серьезное дело.

Из материалов уголовного дела:

«Летом 1996 года Козлов, являвшийся совладельцем московской звукозаписывающей фирмы «ЗеКо-Рекордс», занимавшейся тиражированием аудиозаписей и распространением компакт-дисков, а также соучредителем фирм «ЗеКо» и «ЗеКо-Видео», захотел взять бизнес под свой полный контроль и стать единственным владельцем фирм. Для этого он решил убить своего коммерческого партнера и фактического хозяина фирм Зеленова.

Чтобы отвести от себя подозрения, Козлов принимает решение «заказать» не только Зеленова, но и его близкую знакомую Ариничеву. В этом случае подозрения могли пасть на жену Зеленова, которая после его смерти могла стать полноправной наследницей бизнеса. Организацию преступлений Козлов поручил своему давнему приятелю, по кличке Слава Ореховский. При этом Козлов обещал выдать аванс, а затем оплатить убийство по оговоренным расценкам».

Конфликты между партнерами по коммерческой деятельности — дело привычное. В те годы их практически всегда решали именно так.

В какой-то степени Зеленов спровоцировал компаньона на активные действия. Он решил переоформить все документы на себя и превратить вчерашнего Козлова в обычного акционера. Объяснял Зеленов свою позицию так: партнер мало интересуется бизнесом, но пользуется счетом фирмы как своим собственным кошельком.

Из материалов уголовного дела:

«Согласно изъятым в бухгалтерии «ЗеКо-Рекордс» приходно-кассовым ордерам, Козлов получил за 1994–1996 годы более 241 миллиона рублей. За тот же период времени Зе-ленов получил чуть больше 28 миллионов».

Надо отметить, что в начале совместной деятельности у приятелей не было фиксированной зарплаты. Они брали деньги по мере необходимости, расписываясь в каких-то документах. Подсчитав однажды расходы, Зеле-нов опешил. Его компаньон за обозримый период времени взял из кассы фирмы порядка 200–300 тысяч долларов. Зеленов попытался объяснить Козлову, что фирма живет на кредиты и может запросто прогореть. Но в ответ услышал: «Я хочу жить сейчас, а не послезавтра».

Козлов разъезжал по Москве на золотистом «ягуаре», вечера проводил в клубах и ресторанах, ни в чем себя не ограничивал. В конце концов Зеленов ограничил аппетиты приятеля. Он вывел его из состава учредителей и посадил на зарплату пять тысяч долларов. А к середине 1996 года Зеленов полностью перевел фирму на себя. Это стало для Козлова знаком: пора действовать.

Догадывался ли Зеленов о намерениях своего компаньона? Разумеется, догадывался. Уж они-то прекрасно знали друг друга… 2 сентября 1996 года, незадолго до гибели, Зеленов обедал в ресторане с женой и ее подругой. Речь зашла об отношениях с Козловым. Владелец «ЗеКо» сказал, что наконец-то он избавился от нерадивого партнера, но опасается мести с его стороны.

Чего именно опасался Зеленов, можно предполагать. Наверное, не ссоры с Козловым, а чего-то более страшного. Так или иначе, Зеленов продолжал работу, хотя друзьям жаловался, что боится за свою жизнь.

Почему же они не расстались окончательно? Более того, по свидетельству сотрудников фирмы, уже после размежевания своих интересов бывшие компаньоны время от времени запирались в кабинете Зеленова и что-то обсуждали. Объяснение следует искать в особенностях отечественного бизнеса, который просто невозможно представить без теневых финансовых схем и двойной бухгалтерии. Может быть, Зеленов и хотел окончательно расстаться со своим приятелем, но их слишком долго связывали маленькие коммерческие тайны.