Николай Лузан - Военная контрразведка: Тайная война

Войска Красной армии под командованием бывших прапорщиков, мичманов и есаулов В. Блюхера, С. Буденного, П. Дыбенко, М. Тухачевского и других одержали победу в вооруженной борьбе с белогвардейцами, которых возглавляли многоопытные царские генералы, адмиралы и атаманы П. Врангель, А. Деникин, А. Каледин, Л. Корнилов, А. Колчак, Н. Юденич. Красная армия разгромила также и армии интервентов, и многочисленные вооруженные националистические и бандитские формированиями. Она победила потому, что ее поддерживал народ, поверивший обещаниям советской власти.

Советская власть, которой в октябре 1917 года многие западные политические пророки предрекали всего несколько дней существования, от силы месяц, не только устояла, но и всерьез и надолго утвердилась на громадном пространстве — от Одессы до Владивостока.

Свой вклад в ее становление внес Особый отдел ВЧК (ООВЧК). Он был образован 19 декабря 1918 года. В тот день бюро ЦК ВКП(б) приняло решение слить структуры ВЧК и Военного контроля, осуществлявших разведывательную и контрразведывательную работу в частях Красной армии, в единый орган — Особый отдел. С того времени, вот уже в течение 90 лет, 19 декабря отечественные военные контрразведчики отмечают свой профессиональный праздник.

Организационно Особый отдел наряду с Иногородним и Транспортным отделами вошел в состав ВЧК. По рекомендации бюро ЦК ВКП(б) на должность его руководителя был предложен М. Кедров — авторитетный большевик с большим дореволюционным стажем. 26 декабря Реввоенсовет республики с участием Л. Троцкого, И. Вацетиса, С. Аралова и Ф. Костяева утвердил его кандидатуру.

4 января 1919 года в приказе № 1 Кедров потребовал от руководителей фронтовых и окружных органов Военного контроля и ЧК немедленно приступить к их слиянию и образованию фронтовых и окружных особых отделов. Одновременно с организационной была начата работа по созданию необходимой нормативной базы для деятельности военной контрразведки в войсках.

3 февраля 1919 года председатель ВЧК Ф. Дзержинский рассмотрел «Положение об Особом отделе при ВЧК и его местных органах», предложенное Кедровым и М. Лацисом, другим членом коллегии ВЧК, и согласился с ним. Спустя три дня, 6 февраля, Положение было одобрено на заседании Президиума ВЦИК. Положение закрепляло правовой статус особого отдела в системе ВЧК, устанавливало вертикаль подчиненности, определяло систему ведомственного и партийного контроля.

В качестве основных задач перед военными контрразведчиками стояли:

«Борьба с контрреволюцией и шпионажем в армии и на флоте, а также организация работы на территориях, временно оккупированных иностранными войсками или находящихся под контролем вождей Белого движения».

Времени на раскачку у руководителей и сотрудников Особого отдела ВЧК не оставалось. Тяжелейшее положение, сложившееся на фронтах, требовало от них незамедлительных действий. В июле 1919 года войска главнокомандующего Вооруженными силами Юга России генерала А. Деникина начали генеральное наступление на Москву. В августе под ударами белополяков части Красной армии оставили Минск и Киев. Изнутри им оказывала помощь местная контрреволюция.

Особистам, так вскоре в войсках стали называть сотрудников военной контрразведки, приходилось на ходу наряду с мероприятиями организационного характера разворачивать работу по выявлению и ликвидации контрреволюционной и шпионской деятельности. Только за первые полгода особые отделы осуществили ряд крупных операций по защите Красной армии от подрывных акций иностранных спецслужб и сил контрреволюции.

Уже в мае сотрудники военной контрразведки Петроградского гарнизона, Балтфлота и ПетроЧК подавили попытку мятежников повернуть орудия кораблей и фортов Кронштадтской крепости против частей Красной армии и открыть фронт войскам Юденича.

В июле особисты вскрыли в Полевом штабе Республики крупную шпионскую сеть, состоявшую из военспецов. Они работали на британскую, французскую и польскую разведки.

Особое место в деятельности особистов занимает операция, начало которой положили сотрудники Особого отдела Западного фронта. Ведущая роль в ней принадлежала особоуполномоченному ОО ВЧК А. Артузову (Фраучи). В ней, пожалуй, впервые особисты задействовали весь классический арсенал, характерный для работы зрелой спецслужбы.

Время и место действия операции — 1920 год, Западный фронт. Красная армия вела тяжелейшие бои с белополяками на территории Белоруссии и Украины. В ее тылу существовала широко разветвленная нелегальная разведывательная сеть польских спецслужб «Польская организация войсковая» (ПОВ) и 2-го отдела Генштаба (военная разведка). Ее щупальца дотянулись до Москвы и Петрограда.

Оперативная информация о деятельности польской разведки поступила в Особый отдел ВЧК весной 1920 года после задержания и допросов нескольких агентов. Из их показаний следовало, что в Москве и Петрограде в течение последних месяцев успешно действовали две резидентуры. В столице ее возглавлял некий поручик Игнатий Добржинский, более известный среди агентов под псевдонимом Сверщ (Сверчок). Судя по той отрывочной информации, которой располагали чекисты, ему удалось создать серьезные разведывательные позиции среди сотрудников ряда советских государственных учреждений и наладить получение важной военно-политической информации.

В условиях войны с Польшей для О О ВЧК на тот период более ответственной задачи, чем найти и обезвредить вражеского резидента и его агентов, не существовало. На поимку неуловимого Сверчка были брошены значительные силы. Первыми на его след вышли особисты Западного фронта. В Орше в их поле зрения попала курьер московской резидентуры Мария Пиотух. Артузов не стал спешить с арестом. За ней установили негласное наблюдение. Вскоре она вывела контрразведчиков на конспиративные квартиры польской разведки в Москве и ряд ее агентов. Теперь особистам оставалось только запастись терпением и ждать, когда в квартире-ловушке появится Сверчок.

Наконец неуловимый резидент «засветился» по одному из адресов. Несколько суток засада терпеливо дожидалась его появления, а он будто почувствовал грозившую опасность и затаился. Всю ночь особисты провели в ожидании, а неуловимый Сверчок так и не объявился. Наступил новый день. Под лучами яркого летнего солнца быстро рассеялась утренняя дымка, а вместе с ней растаяла и надежда на то, что резидент появится по адресу.

За окнами конспиративной квартиры неспешно текла жизнь московского дворика. Изредка ее нарушал зычный крик: «Точу ножи, топоры и ножницы!» Уже который день, как точильщик облюбовал проходную арку и, прячась в ее тени от жгучего солнца, лениво лузгал семечки. В очередной раз, то ли забыв, то ли разомлев от жары, он не упомянул про топоры.