Алексей Кочетков - Черное солнце Украины

Но когда на Украине в 2017 году начались серьёзные разговоры о возможности внеочередных парламентских выборов, конфликт между партиями начал таять как снег на солнце. Причина достаточно проста — ни «Свобода», ни «Национальный корпус» по отдельности в парламент не проходили: по социологическим опросам, они в него с трудом проходили даже вместе, поэтому конфликт пришлось замять. 16 марта 2017 года в киевском Доме учителя, где в годы революции размещалась Центральная Рада, был подписан «Национальный манифест». Главными подписантами манифеста стали «Национальный корпус», ВО «Свобода» и «Правый сектор». Позже к ним присоединились и организации помельче: С14, Конгресс украинских националистов и Организация украинских националистов под руководством Богдана Червака. Отметим, что на Марше УПА в 2016 года «Правый сектор» и С14 шли вместе с «Азовом» от Родины-Матери, тогда как КУН и ОУН шли вместе со «Свободой» от памятника Тарасу Шевченко.

Никакого формального блока между организациями, тем не менее, пока создано не было, дело ограничилось подписанием меморандума о сотрудничестве. В меморандуме были заявлены требования о ликвидации олигархического строя, национализации незаконно приватизированных после 1991 года государственных предприятий, а также ликвидация частных монополий и возврат капиталов из офшоров. Также неожиданно был прописан отдельный пункт о защите трудовых прав украинцев и создания условий для реального профсоюзного движения.

В исторической ретроспективе подписание данного манифеста напоминает создание Гарцбургского фронта в Германии в 1931 году. Тогда произошло объединение НСДАП, Немецкой национальной народной партии, «Стального шлема», Пангерманского союза и представителей немецкой аристократии и финансово-промышленных групп. Гарцбургский фронт во многом поспособствовал приходу к власти НСДАП. Нацистская партия была легитимизирована благодаря союзу с более респектабельными правыми партиями, использованными нацистами в качестве трамплина для своего прихода к власти.

Сотрудничество между «Национальным корпусом» и «Свободой» имеет в своей основе те же самые мотивы. Эти партии являются природными антагонистами, ведь они соперничают за один и тот же националистический электорат. Наиболее рациональным способом разрешения конфликта между ними могло бы стать их объединение в рамках единого политического блока, но этому препятствуют амбиции лидеров, интеграция в разные экономические структуры и шлейф взаимных обид.

«Национальный корпус» является во многом более молодёжной и современной версией ВО «Свобода» и с этой точки зрения он имеет преимущество перед своим соперником. Но «азовцам» нужна «свободовская» сеть действующих региональных ячеек и активистов по всей Украине, без которой более-менее успешно участвовать в выборах весьма сложно.

Говоря о борьбе за электорат, необходимо, хотя бы формально, учитывать и существование «Правого сектора», но это движение, судя по всему, окончательно сошло с политической арены. Ещё в 2016 году в «Правом секторе» произошёл раскол — из него был исключён Дмитрий Ярош. Он покинул движение вместе с группой своих сторонников, которые ориентируются на умеренный парламентский путь прихода к власти. Среди его сторонников оказалась известная украинская националистическая блогерша Елена Белозерская, а также полевой командир «Правого сектора» Андрей Шараскин (псевдоним «Богема»). С Ярошем также ушла знаменитая медицинская группа «Правого сектора» «Госпитальеры». Те, кто остался в «Правом секторе», зависли в своеобразном шпагате — они не могут заниматься исключительно нелегальной политической деятельностью, но также и не могут интегрироваться в структуры парламентской политики. Вся деятельность «Правого сектора» свелась к громким заявлениям, которые, впрочем, не особо подтверждались реальными действиями. Кстати, на дни рождения или смерти Александра Музычко («Сашко Билый») или того же Олега Мужчиля на сайте «Правого сектора» царит полное молчание. Не хочется руководству этой организации вспоминать о настоящих революционерах в своём движении, потому что на их фоне руководители нынешнего «Правого сектора» выглядят жалко и карикатурно.

Наиболее легко «Национальный корпус» и ВО «Свобода» находят общий язык, когда речь заходит об их внешних врагах — левых и либералах. В Киеве они даже организовали что-то наподобие «группы быстрого реагирования» во главе со «свободов-цем» Юрием Ноевым. (В состав этой группы вошли и представители «Правого сектора»). Группа добилась закрытия «гендерного клуба» в Национальном педагогическом университете им. Драгоманова. Для этих целей специально было создано движение «Ка-техон», как неформальная ультраправая структура для противодействия гей-парадам и другим проявлениям леволиберального дискурса. Интересно, что, несмотря на всю русофобию «азовского движения», есть информация, что идея подобного объединения и даже его название были позаимствованы украинскими неонацистами у российских консерваторов. Не обошлось и без очередной порции конспирологических изысканий: украинская исследовательница национализма Анна Гриценко, например, утверждает, что за украинским «Катехоном» стоят Александр Дугин и Константин Малофеев [850].

Представители трёх националистических сил проводили пикет у стен Кабинета министров с целью воспрепятствовать ратификации Стамбульской конвенции на Украине. Стамбульская конвенция призвана защитить женщин, пострадавших от домашнего насилия в семье. Одна из организаторов Литературного клуба «Пламень» пришла на акцию с плакатом «Женщины мечтают быть укрощёнными» [851]. Анна Гриценко заметила, что Юлия Менада черпает свои идеи из творчества Натэллы Сперанской, которая является сторонницей всё того же Александра Дугина [852], а также Евгения Головина, который был учителем Дугина. После этого упоминание о Сперанской было оперативно убрано Менадой из списка рекомендуемой литературы на тему гендера, который она выложила на своей странице в Facebook.

После победы «Евромайдана» в Киеве начали проводиться довольно масштабные для постсоветской страны гей-парады с несколькими тысячами участников. Когда начиналось силовое противодействие гей-парадам, то «азовцы» сначала старались не принимать в этом особого участия. Причиной такого «нейтралитета» является не столько терпимость к геям, сколько нежелание идти на конфронтацию с полицией, ведь мы знаем о связях «Азова» с главой украинского МВД Аваковым. Силовым противодействием киевским гей-парадам преимущественно занимались члены «Правого сектора». Но на контракции киевскому гей-параду 2017 года уже можно было увидеть «азовского» идеолога Эдуарда Юрченко. Он же и другие «азовские» лидеры Николай Кравченко и Степан Головко присутствовали на «Марше в защиту семьи», который был организован религиозными организациями как противовес гей-параду.