Владимир Шигин - Тайна исчезнувшей субмарины. Записки очевидца спасательной операции АПРК

— Мы теперь с Америкой на «ты»! Знай наших! — говорил он радостно стоявшим рядом адмиралам Горшкову и Касатонову.

Узнав же от командующего флотом, что на базу только что прибыла, покорив Северный полюс, атомная подводная лодка «Ленинский комсомол», он решил лично вручить награды экипажу. 21 июля в гарнизоне Гремиха Хрущев пристегнул к парадным тужуркам руководителей похода Золотые Звезды Героев. На обратном пути в Североморск глава государства, оставив свою многочисленную свиту, уединился с адмиралом Касатоновым на баке крейсера. Командующий, показывая на бухты Кольского залива, рассказывал о перспективах строительства флота.

— Хорошо! Хорошо! — кивал головой Хрущев. — И мы тоже не сидим сложа руки. Прежде всего ожидаем в этом году хороший урожай. Хорошо летаем и в космос! Крепнет лагерь социализма. Порядок и в Латинской Америке. Куба окончательно порвала с капитализмом.

Взгляд главы государства скользил по чахло-зеленым прибрежным сопкам. Думая о чем-то своем, он внезапно повернулся к Касатонову.

— А как обстоят у вас; Владимир Афанасьевич, дела с кормами?

Внезапный вопрос командующего врасплох, впрочем, не застал.

— Сейчас организуем опытный военный совхоз, сено на зиму уже заготовили, а вообще, конечно, заготавливать корма здесь, на Севере, тяжело! — ответил он.

Хрущев помрачнел.

— Пытайтесь все же искать резервы. Чем больше станете заготавливать здесь, тем легче нам будет снабжать вас с Большой земли!

Едва ступив на землю, глава государства засобирался в Москву. Дела не ждали, а новости из Кремля поступали тревожные…

«Холодная война» была в самом разгаре. Мир был хрупок, и люди с боязнью вслушивались в сводки последних известий. В Берлине возводили знаменитую стену, деля город на Западный и Восточный. Вокруг СССР как грибы после дождя появлялись американские базы. С берегов Потомака кричали во всеуслышание: «Лучше быть мертвым, чем красным!» А президент Джон Кеннеди, позволивший где-то по неосторожности обронить, что не желает быть не только красным, но и мертвым, обвинялся едва ли не в измене национальным интересам. Но главные события тех дней разворачивались вокруг небольшого острова, затерянного среди Карибского моря. Приход к власти на Кубе Фиделя Кастро вызвал в США настоящую оторопь. Еще бы! Кастро во всеуслышание объявил, что намерен отныне не только дружить с Москвой, но и строить у себя на острове социализм! Можно’ ли было стерпеть столь дерзкое инакомыслие в какой-то сотне миль от своих берегов!

Уже с ноября шестьдесят первого года Пентагон разработал антикастровский проект «Мангуста», согласно которому предполагалось свергнуть кубинских коммунистов с помощью диверсантов. Одновременно Кубу изгнали из Организации американских государств. В ход было пущено все: пропаганда и запугивание, экономические санкции и подготовка десантной операции.

Не сидели сложа руки и на Кубе. Еще с шестидесятого года на остров из Советского Союза стали доставлять знаменитые «тридцатьчетверки» и самоходки, орудия и минометы, автоматы и боеприпасы. Затем настала очередь МиГов и Илов. Партизанское воинство Кастро на глазах обретало черты современной мобильной армии. В Пентагоне занервничали… и допустили промашку. Да какую! В апреле 1961 года на пляжи Плайя-Херон была выброшена бригада вооруженных до зубов эмигрантов. Захватив плацдарм, десантники должны были удержать его в течение восьмидесяти часов. За это время спешно образованное «новое кубинское правительство» должно было попросить военной помощи у США, а затем в дело должны были вступить американские морские пехотинцы. Сорвалось! Мятежников сбросили в океан за семьдесят два часа…

Отныне Пентагон мог рассчитывать лишь на собственные силы. Теперь к вторжению начали готовиться основательно по всем правилам военной науки. В апреле шестьдесят второго провели учение «Лантфи-бекс» с высадкой морской пехоты на Пуэрто-Рико, в мае маневры «Квик-Кик» с восемьюдесятью кораблями и семьюдесятью тысячами солдат. И снова американцы проглядели главное — чем больше они давили на Кубу, тем больше Кастро искал дружбы с Москвой, а та отвечала ему полной взаимностью.

Первым известил Кремль о возможном сближении наш тогдашний посол в Гаване Кудрявцев. Сразу же на остров был отправлен личный «разведчик» Хрущева — его дочь Хрущева-Аджубей. Она имела несколько доверительных бесед с женой Рауля Кастро знаменитой Вильмой Эспин. Рассказ дочери еще больше убедил главу Советского государства в необходимости решительных мер для защиты Кубы. Активно включились в кубинскую проблему КГБ и ГРУ. Когда же в апреле шестьдесят второго в Крым к отдыхавшему Хрущеву срочно прилетел министр обороны Малиновский и сообщил, что американцы начали размещать свои ракеты в Турции, Никита Сергеевич был взбешен.

— Они дорого заплатят за эту наглость, — без обиняков заявил он маршалу. — У нас есть чем им достойно ответить!

В тот же день в Москву из Гаваны был в срочном порядке вызван вхожий в высшие круги кубинского руководства советник посольства Алексеев.

Первоначально единства во взглядах не было. И если министр обороны Малиновский был полностью за размещение ракет на Кубе, то Громыко относился к этой идее достаточно скептически, боясь международных осложнений. И все же окончательное решение о «кубинских» ракетах было принято. Случилось это 20 мая 1962 года. Именно эту дату и принято историками считать отправной точкой советско-американского столкновения на Карибах. Тогда же в Гавану вылетела и специальная делегация во главе с Рашидовым.

А Генеральный штаб уже приступил к разработке плана переброски на далекий остров оружия и техники, создания группы советских войск на Кубе (сокращенно ГСВК). Сама операция получила кодовое название «Анадырь». С названием недолго думали. Начальник Генштаба Захаров, вспомнив сталинский план пятидесятых годов по созданию на Чукотке миллионной армии для нападения на Аляску в случае конфликта с Америкой, называвшийся «Анадырь», не мудрствуя лукаво, перенес название с чукотских карт на кубинские.

Тем временем на гаванском аэродроме уже приземлился правительственный Ту-104. Советскую делегацию встречали радушно. На первой же встрече с Кастро Рашидов без обиняков рассказал кубинскому лидеру о привезенных предложениях. Фидель, помолчав, ответил:

— Сказанное вами чрезвычайно интересно. Разумеется, такая мера сразу укоротит американцам руки. Кроме этого, думаю, что ваши ракеты помогут сбросить ярмо Вашингтона и другим латиноамериканским странам. Однако для окончательного ответа я должен посоветоваться со своими товарищами.