Алла Валько - Об Украине с открытым сердцем. Публицистические и путевые заметки

Многие виды водоплавающих, куриных и пастушковых птиц устраивают гнезда в хорошо укрытых местах и в период кладки всегда приближаются к ним скрытно, соблюдая особые предосторожности. Утки, гуси и поганки, уходя с гнезда на кормёжку, тщательно прикрывают яйца травой, пухом и опавшими листьями, защищающими кладку от посторонних глаз и возможных бедствий. Такое укрытое, замаскированное гнездо воронам найти трудно. Возвращаясь с кормёжки, утка обычно садится на землю в сотне метров от гнезда и пробирается к нему, затаившись, почти ползком, при каждой остановке наблюдая за всеми крупными птицами.

Но внезапно спугнутая птица взлетает, ничем не прикрыв гнезда, чем привлекает к нему внимание хищника. Тогда он, понимая, что гнездо оказалось незащищённым, пикирует на осиротевший домик, и кладка делается их добычей. Так, когда в семействе у птицы случается переполох, хищник, воспользовавшись моментом, разоряет гнездо.

Вот и получилась песня уже не о соловье и розе, а о вороне и разорённом гнезде! И если бы всё это касалось только животного царства!

Летом 2014 года я собиралась поехать в Украину, но так и не решилась, хотя длительное время вела электронную переписку с сотрудницей турагентства “Украина-тур” Натальей. В 2015 году я возобновила её, чтобы окончательно согласовать с ней свой маршрут. Но даже когда я уже купила железнодорожный билет, у меня всё ещё оставались сомнения — ехать или не ехать. Но так уж случилось, что в день покупки билета мне нужно было зайти в социальную службу нашего района.

Неожиданно я пришла туда к самому началу концерта, который подготовили культорганизатор Алла Сухорукова и профессиональная певица Светлана Михайловна. Концерт назывался «Королева отечественной эстрады» и был посвящён Клавдии Ивановне Шульженко. Это показалось мне весьма знаменательным, поскольку Клавдия Ивановна родилась в Украине, в городе Харькове и здесь стала актрисой Харьковского русского драматического театра. На концерте в сопровождении гитары Аллы Светлана исполнила песни «Ой, дiвчино, шумить гай», «Місяць на небі, зіроньки сяють» и другие. Я посчитала, что сверху мне был дан знак о том, что моё решение ехать в Украину было правильным.

И вот я сижу в забитом до отказа вагоне поезда Москва-Львов. Пассажиры сменяют друг друга, ни на одной станции не оставляя пустых мест. До Брянска в поезде много пассажиров из России, и в вагоне стоит тишина. Однако после Брянска национальный состав людей меняется. Теперь вместе со мной едут по большей части украинцы. Вагон оживает, хотя за окном уже стоит ночь. Кто-то даже вытаскивает из багажа говорящую куклу, и она на весь вагон что-то верещит.

Со мной в купе едет симпатичная Анжела из города Хмельницкий. Она возвращается домой из Москвы после трёхмесячной работы в «семье», как она выразилась. Там она готовила, убирала, ухаживала за престарелыми родителями своей хозяйки, банкирши, и её пятилетней дочкой. Теперь она месяц проведёт дома, а потом снова вернётся в Москву, в ту же семью.

Хозяйка предоставила Анжеле отдельную комнату в своей трёхкомнатной квартире. Муж Анжелы ездит в Польшу, где работает на стройке. В этот раз им даже не придётся увидеться, так как он только что уехал.

На верхних полках в нашем купе устроились двое мужчин, тоже возвращающихся с заработков. Они были настолько не притязательны, что даже не попросили нас пересесть, чтобы перекусить. В свой обед и ужин они ели только мясо с кусками жира и пили водку. У нас они попросили хлеб, так как сами забыли или не успели до отъезда купить его. Поев и выпив, оба мгновенно заснули, но не храпели, что было отрадно.

В этот жаркий августовский день в вагоне было очень душно, но я уже не порывалась попросить проводников включить кондиционер или, на худой конец, естественную вентиляцию, памятуя о своей прошлой поездке в Ужгород. По просьбе Анжелы, один из наших соседей открыл окно. Сразу задуло. Мне стало комфортно, потому что я сидела спиной по направлению движения поезда, а Анжела — лицом, поэтому она сразу же замёрзла. Сами закрыть окно мы не сумели. Пришлось обратиться к проводнице, так как наши мужчины уже заснули.

В течение всего последнего года я постоянно чувствовала свою вину перед украинцами, поэтому, подойдя к проводнице, сделала попытку принести ей свои извинения. Однако, выслушав меня, проводница ответила, что она работает на железной дороге, а делами, не касающимися её службы, не интересуется. Придя в наше купе, проводница сняла обувь, постелила на столике газету, встала на него и, повернувшись спиной к окну, наклонилась. Потом ухватившись за ручку окна, она рывком подняла его вверх. Сильная оказалась женщина! Ночь у меня прошла беспокойно из-за жары и постоянного пробуждения.

Проверка паспортов на российской и украинской границах прошла без происшествий, хотя я приготовилась предъявить информлист и Договор с турагентством, если бы потребовалось объяснить причину моей поездки в Украину. В Хмельницком Анжелу сменила Галя, которая в настоящее время живёт в Чехии, а сейчас приезжала на родину, на побывку. Моё первое впечатление о ней сложилось не в её пользу, так как она показалась мне несколько высокомерной. Темноволосая, худая, в тёмных очках и короткой юбке, она сначала сидела молча, однако потом вдруг заговорила, так что остановить её было уже невозможно. Она жаловалась на сложности ведения бизнеса в Чехии, на рост цен и экономическую нестабильность. Раньше у неё был магазин, но теперь она не ведёт собственный бизнес и по возвращении в Чехию намерена искать место в какой-нибудь компании. По поводу событий в Крыму и на Донбассе она высказалась в том смысле, что так было нужно.

Выпивох в нашем купе сменили другие мужчины. Один из них, мощный парень с браслетом на руке, сшитым из двух полос материи цвета украинского флага, при выходе из вагона во Львове спросил меня: «Ну, что говорят в Москве?» Я ответила: «Сами знаете». От него я услышала первое и последнее откровенно резкое высказывание пассажиров за всю поездку: «Надо их стереть до тла, всех выселить и сровнять с землёй». Он так и сказал «стереть», а не «сжечь». Несмотря на недосказанность, мне было понятно, кого он имеет в виду.

Во Львове меня должен был встречать представитель турагентства. Первоначально была достигнута договорённость, что он будет встречать меня при выходе из вагона, однако в полученном мной накануне отъезда информлисте значилось, что меня будет встречать водитель Иван возле центрального входа в железнодорожный вокзал. Эта информация казалась мне окончательной, и я направилась к назначенному месту. Однако меня никто не встречал. Я начала нервничать, поэтому мне пришлось обратиться к нескольким женщинам, стоявшим у входа в здание вокзала, пока одна из них любезно не разрешила мне позвонить по указанному в информлисте телефону.