Дмитрий Горчев - Деление на ноль [сборник]

На выходных он немного себя баловал: поздней весной, когда цены падали до относительно разумных, Алексей Алексеевич покупал себе возле метро рыбу корюшка – самый наиглавнейший петербуржский деликатес, и жарил её на постном масле, обваляв в муке. Все соседи его обычно в тот же самый день покупали себе рыбу корюшка и тоже жарили её на постном масле, так что получался небольшой праздник: лица у всех были торжественные и даже взволнованные (первая корюшка – это не шутка!), и в этот день все были друг к другу особенно вежливы и предупредительны.

Когда же рыба корюшка уплывала в свой Атлантический океан, Алексей Алексеевич покупал какой-нибудь другой деликатес – в магазинах сейчас этих деликатесов столько, что за всю жизнь не перепробуешь. Правда, в большинстве своём, они не очень вкусны, но Алексей Алексеевич был совсем непривередлив: ему всё нравилось. Съест деликатес до последней крошки, да ещё и похвалит. А в другой раз купит что-нибудь другое и опять похвалит.

Отпусков Алексей Алексеевич никогда не брал. Во-первых, на кого оставишь Ведомость, а во-вторых, что ему в этом отпуске делать? Телевизор что ли смотреть? Там все какие-то одинаковые – Алексей Алексеевич так и не научился их различать. Дачи у него не было, в зарубежные страны ездить дорого, да и не очень хотелось – всё, что Алексею Алексеевичу хотелось узнать про дальние страны, он давно узнал, ещё в детстве, из передачи «Клуб кинопутешественников».

Кому-то такая его жизнь покажется скучной и даже, может быть, бессмысленной, но сам Алексей Алексеевич вовсе от этого не страдал и, если считать, что счастье есть отсутствие несчастья, он был совершенно счастливым человеком.

Так он и жил: хмурый петербуржский декабрь незаметно сменялся такими же хмурыми белыми ночами – на Петроградской стороне почти всегда хмуро.

И дожил бы так Алексей Алексеевич до самого своего заслуженного отдыха и мирной безболезненной кончины, но увы! – любой читатель, который сам хоть немного пожил на этом свете, хорошо знает, что никто бы этого ему сделать не позволил. Придёт, обязательно придёт внезапно неведомая и безымянная сила в безмятежный уголок и всё там переломает, перетопчет и развеет по ветру. А зачем – она и сама не знает.

А началось всё, как это всегда бывает, с совершеннейшего пустяка и даже глупости.

Как-то раз, в учреждении, Алексей Алексеевич, вынимая из портфеля какие-то бумаги, выронил на стол свой мобильный телефон.

Надо сказать, что телефон этот был Алексею Алексеевичу вовсе не нужен: ни одного раза в жизни он никому по этому телефону не позвонил, да и ему тоже. Однако вышестоящее начальство однажды выпустило циркуляр, который предписывал всем сотрудникам иметь мобильные телефоны на случай каких-либо чрезвычайных обстоятельств – войны, наводнения и тому подобного, дабы их в любой момент можно было срочно вызвать на службу. Алексей Алексеевич, как человек крайне дисциплинированный, немедленно отправился в магазин подержанных телефонов и купил там самый дешёвый аппарат, который только сумели отыскать продавцы – большой и толстый, с длинной раздвижной антенной. Кода-то такие телефоны стоили огромные тысячи, но прогресс неумолим – Алексей Алексеевич купил его за триста рублей. Кстати сказать, вообще все предметы, какие нынче можно купить в магазине за тысячу и даже десять тысяч долларов, через два года можно спокойно выбрасывать в помойку и никто на них не позарится – разве что совсем уж незажиточные бомжи.

Продавцы, очень довольные таким клиентом, показали Алексею Алексеевичу те кнопки, на которые нужно нажимать при тревоге, и с тех пор он уже никогда не расставался с этим аппаратом. Даже когда Алексей Алексеевич шёл в выходные покупать себе деликатес в универсаме, он обязательно брал телефон с собой. Он внимательно следил за тем, чтобы аппарат не разрядился, и каждый месяц проверял состояние своего счёта – счёт никогда не изменялся. Перед тем, как лечь спать, Алексей Алексеевич клал телефон на прикроватную тумбочку и иногда даже просыпался ночью, когда ему казалось, что телефон зазвонил – почему-то ему было очень любопытно узнать, какой у этого предмета голос. Но телефон молчал, и это тоже было хорошо – значит ничего чрезвычайного нигде не произошло, и жизнь идёт своим чередом.

Выронив телефон, Алексей Алексеевич хотел было убрать его обратно в портфель, но этого ему не дал сделать проходивший мимо молодой и подающий большие надежды сотрудник – самый, кстати сказать, большой шутник во всём учреждении. Он как раз бесцельно бродил по комнате, не зная, к чему бы применить свои таланты, и поэтому, услышав стук, он немедленно вынул руки из карманов и подбежал выяснить его причину.

От вида телефона Алексея Алексеевича с молодым сотрудником сделалось что-то вроде пароксизмов и у него даже забулькало внутри: «Что это?! – спросил он драматическим шёпотом. – Боже мой! Я узнаю этот аппарат! Алексей Алексеевич! Вы сами не знаете, что вы носите в своём портфеле! Да ведь этим самым телефоном Иван Грозный убил своего сына! По этому телефону царь Пётр руководил Полтавской битвой! А вы, наверное, ездите с ним в метро, без охраны. Да его в Эрмитаж нужно нести! Дайте, дайте скорее подержать его в руках!» Не дожидаясь разрешения Алексея Алексеевича, молодой сотрудник выхватил у него из рук телефон и закричал в него нарочито противным голосом: «Багышня! Багышня!! Дайте Смольный!»

На эти крики молодого сотрудника к столу Алексея Алексеевича сбежались все, кто работал в этой комнате и даже некоторые из соседних. Работа в учреждении, она хоть и очень важная и ответственная, но всё же бывает порой довольно скучной, а люди – они ведь живые, им время от времени тоже нужно поразвлечься.

Обрадовавшись такому количеству публики, молодой сотрудник разошёлся ещё больше: «Извините, Алексей Алексеевич, – сказал он с комическим расстроенным видом. – Не отвечает! У него должна быть ручка». «Какая ручка?» – не понял Алексей Алексеевич. «Ну, такая ручка, чтобы крутить, – молодой сотрудник изобразил, как крутят ручку. – К такому телефону обязательно должны быть ручка».

Зрители просто покатывались со смеху от этого представления и только у Алексея Алексеевича вдруг задрожали губы: «Отдайте мне мой телефон! – закричал он вдруг совсем не свойственным ему визгливым голосом. – Оставьте меня в покое! И займитесь своим делом! Вы на рабочем месте! Я буду жаловаться!»

Публика немедленно перестала смеяться и посмотрела на Алексея Алексеевича с осуждением – всем стало за него неудобно: в конце концов, глупо обижаться на шутки, чувство юмора тоже надо иметь. Ну, пошутил бы что-нибудь в ответ, и все разошлись бы по своим местам довольные. А так всё получилось как-то неприятно и неловко.