Александр Брасс - Хроники тайной войны. 1968–1995. Операции спецслужб Израиля на Ближнем Востоке и в Европе

Абу Джихад вновь встретился с ними 3 февраля 1975 года. На этот раз он более подробно рассказал им о предстоящей операции: «…Вы отправитесь на корабль, который обычно перевозит топливо на Кипр. Вы будете направляться на юг к Египту. Капитан корабля — наш человек, доставит вас на место в 60 милях к западу от пляжа Тель-Авива. Остальную часть пути вы будете двигаться на двух резиновых лодках, чтобы израильский радар не обнаружил вас. Когда вы достигнете пляжа, вы захватите два общественных здания с заложниками. Позже вы будете проинформированы о точном задании».

После этого он сообщил, что командирами групп назначены Ахмед Хамид и Хадер Мохаммед. Оба были ветеранами ФАТХ и имели определенный боевой опыт, к тому же Хамид вырос в семье рыбака на берегу моря и умел управляться и с лодкой, и с морской навигацией.

Всех участников планируемой операции переместили 4 февраля 1975 года на специальную базу в Сарафенд в восьми километрах к северу от Тира. Лагерь представлял собой изолированный жилой комплекс, находившийся в километре от береговой линии. Началась вторая стадия подготовки, которая длилась две недели. Боевики отрабатывали взаимодействие в составе групп в условиях городского боя с применением взрывчатки. В каждой группе один из боевиков прошел ускоренный курс подрывников. Всё, что требовалось от подрывника, это знать, как собирается и приводится в действие конкретное взрывное устройство, которым будет снабжена каждая группа.

Командир ФАТХ на юге Ливана Азми Талк эль-Зрир, старший брат одного из федаинов, лично доставил на базу две надувные моторные лодки Zodiac и остальное снаряжение боевиков, необходимое для высадки на пляже в Тель-Авиве. Его оказалось так много, что бÓльшую его часть было решено оставить на базе, а с собой взять только самое необходимое — оружие, взрывчатку, немного медикаментов и провиант на несколько дней. Лодки должны были идти налегке и на максимальной скорости удалиться от берега.

Всё было готово к началу операции, но в самый последний момент произошла задержка — судно, которое должно было доставить террористов к территориальным водам Израиля, из-за серьезной технической неисправности оказалось не подготовлено к выходу в море. Пришлось срочно искать замену. Только 16 февраля 1975 года было зафрахтовано подходящее парусно-моторное судно под названием «Фахри эд-Дин». Под ливанским флагом оно регулярно курсировало между кипрским портом Лимасол и египетским Порт-Саидом, поэтому его появление в территориальных водах Израиля не должно было вызвать подозрения. За доставку диверсионной группы в точку спуска лодок его экипаж из четырех человек получил вознаграждение 1 000 ливанских фунтов.

Абу Джихад 20 февраля 1975 года провел с группой подробный инструктаж. Были определены точные цели нападения, в выборе которых принимал участие Мохаммед Машала. Несколько лет назад, выполняя задание разведывательного отдела ФАТХ, Мохаммед Машала изучал набережную Тель-Авива. В конечном итоге были выбраны оптимальные цели — молодежный клуб на севере Яффо и дом Израильской оперы «Бейт ха-Опера». В момент предполагаемой высадки в них могли находиться сотни людей, боевикам было достаточно захватить несколько десятков. Сооружения стояли рядом с морем, и ими нужно было овладеть до прибытия первых полицейских патрулей. Если же по какой-либо причине цели оказались бы вне досягаемости, следовало захватить любое другое здание с заложниками. Сразу после того как лодки коснутся песка, федаины должны были начать расстреливать всех, кто повстречается им на пути, чтобы в первые же минуты убить как можно больше израильтян и иностранных туристов.

Но главная цель операции состояла не в захвате заложников и убийстве случайных прохожих. Высадка в Тель-Авиве была провокацией, целью которой был срыв мирных переговоров между Израилем и Египтом. Не случайно теракт был «приурочен» к визиту на Ближний Восток госсекретаря США Генри Киссинджера. За неделю до высадки, 26 февраля 1975 года, Абу Джихад сказал: «Если, к сожалению, один из вас попадет в плен, вы должны будете сказать, что прибыли из Египта. Мы хотим, чтобы вся ответственность за случившееся легла на египтян, а не ливанцев. Возможно, это будет способствовать провалу переговоров между Израилем и Египтом». На лодках с этой же целью были поставлены клейма: «Сделано в Египте», хотя этот обман и не выдержал бы серьезной проверки.

На этом этапе подготовки операции все участники понимали суицидальный характер возложенной на них миссии.

Шансы вернуться живыми сводились к нулю. Этого от них никто и не скрывал. Ежедневное промывание мозгов в течение полутора месяцев сделало свое дело. На каждом этапе подготовки «курсанты» могли отказаться от выполнения миссии, но никто из восьми человек не пожелал покинуть отряд. Пути назад уже не было, точка невозврата осталась далеко позади. Позор для каждого из них был гораздо страшнее смерти, «коллективная ответственность» и групповой психоз удерживали их вместе, словно центробежная сила, к тому же всегда оставался хоть и минимальный, но шанс вернуться домой. Даже после того, как им предложили продиктовать прощальные письма, по словам Мусы Джума эль-Таллка, моральный дух по-прежнему был на высоте.

В понедельник 3 марта 1975 года наступил «День D» — день начала отсчета времени операции. С самого утра группы еще раз самым тщательным образом проверили снаряжение: оружие, боеприпасы, медикаменты и запас продуктов питания. Каждый террорист имел при себе автомат АК-47 советского производства, шесть магазинов, пистолет с запасной обоймой и несколько осколочных гранат. В каждой группе имелось несколько взрывных устройств заводского изготовления, состоявшие из двух корпусов TNT и комплекта детонационных кабелей с электрическими взрывателями.

На пляже Сарафенд обе группы собрались к 18:00. Абу Джихад, приехавший на базу с Азми Талк эль-Зриром, провел последний инструктаж перед выходом в море. Командиры групп получили списки заключенных, находившихся в израильских тюрьмах. Среди тех, кого ФАТХ требовал выпустить в обмен на жизни заложников, было имя иерусалимского греко-католического архиепископа Иллариона бен-Башара Капуччи [121] Пользуясь дипломатической неприкосновенностью и особым отношением израильских пограничников к духовным лицам, архиепископ Илларион бен-Башар Капуччи беспрепятственно нелегально провозил оружие и взрывчатку. В иерусалимской религиозной школе для девочек им был оборудован склад оружия, предназначавшийся для палестинских террористических организаций. 18 августа 1974 года он был арестован сотрудниками ШАБАК и приговорен военным судом к 12 годам тюремного заключения. . Вместе с пропагандистскими листовками на иврите боевикам передали крупную сумму в израильской и иорданской валюте. Это было странно и совершенно непонятно: где террористы могли ею воспользоваться? Миссия не предусматривала «товарно-денежные отношения». Просто таким способом, не скрывая суицидальный характер миссии, Абу Джихад всё время поддерживал в участниках слабую надежду на благоприятный исход. По той же причине им была передана японская рация Toshiba, хотя никто толком не умел ею пользоваться, не был оговорен канал и время связи со штаб-квартирой ФАТХ. Также не было понятно, каким образом две группы боевиков, находясь в разных захваченных зданиях, собирались согласовывать свои действия, выдвигая израильским властям требования об освобождении заключенных.