Ниал Фергюсон - Площадь и башня [Cети и власть от масонов до Facebook]

Подобно церкви и большевистской партии, нацистская партия по мере роста становилась все более иерархичной. Со времени написания книги “Моя борьба” Гитлер твердо верил в Führerprinzip – идею вождизма, и его последователи научились “держать курс на фюрера”. На вершине пирамиды Третьего рейха стоял сам Гитлер. Следующую ступень занимали его избранные верные помощники – Мартин Борман, Йозеф Геббельс и Генрих Гиммлер. Национальным лидерам подчинялись гауляйтеры – региональные руководители, отвечавшие за территории в границах отдельных исторических земель Германии, крайсляйтеры , отвечавшие за целые города или города с пригородами, и ортсгруппенляйтеры и штюцпунктляйтеры – местные руководители отдельных населенных пунктов. Еще ниже на этой шкале располагались целленляйтеры (руководители ячеек) и блокляйтеры (руководители жилых кварталов). В 1936 году насчитывалось 33 гауляйтера, 772 крайсляйтера, остгруппенляйтеров и штюцпунктляйтеров – 21 041. К 1943 году, отчасти в результате расширения границ рейха, имелось уже 43 гауляйтера, 869 крайсляйтеров, 26 103 остгруппенляйтера, 106 168 ячеек и почти 600 тысяч жилищных объединений [785] Herf, Jewish Enemy , KL 347–365. . Однако было бы неверно рисовать себе гитлеровскую Германию просто в виде партийной пирамиды, какой был сталинский СССР. Если Сталин предпочитал повсюду насаждать навязчивый контроль, то Гитлеру был по душе более хаотичный стиль управления, в котором старая правительственная иерархия рейха состязалась с новой партийной иерархией, а позднее и с еще более новой иерархией Службы безопасности (Sicherheitsdienst , сокращенно SD). Иногда историки отмечали, что этой системе был присущ “поликратический хаос”, при котором неоднозначные распоряжения и частичное совпадение подведомственных областей вызывали “кумулятивную радикализацию”, а отдельные лица и ведомства, соперничавшие между собой, наперегонки бросались выполнять желания фюрера, понимая их каждый на свой лад. Результатом становилась смесь неэффективности, вопиющей коррупции и нараставшей ненависти ко всем группам, будто бы не принадлежавшим к основному “этническому сообществу” ( Volksgemeinschaft ), особенно к евреям.

В антисемитизме Гитлера не было ничего оригинального. Нацизм особенно буйно расцветал в маленьких городках с давними антисемитскими традициями, восходившими еще к XIV веку [786] Voigtländer and Voth, ‘Persecution Perpetuated’. . Если говорить о более недавних временах, как мы уже отмечали, популисты как левого, так и правого толка на протяжении всего XIX века регулярно направляли свой гнев на якобы чрезмерную власть финансистов-евреев, причем происходило это не только в Германии. Расовые теории о неполноценности или низости еврейского народа пользовались популярностью по обе стороны Атлантического океана задолго до 1933 года. Новизна заключалась лишь в той беспощадности, с какой Гитлер выплескивал свою ненависть к евреям и осуществлял планомерный и жестокий геноцид [787] Miller Lane and Rupp (eds.), Nazi Ideology before 1933, KL 168–77. . Однако задолго до того, как в закрытом кругу нацистского руководства начали обсуждать возможность массового убийства евреев, режим обнаружил один парадокс. Вопреки постоянно звучавшим утверждениям пропаганды о том, что Германия пострадала от хищничества “золотого интернационала” банкиров-евреев, которые непонятно как связаны с “еврейским большевизмом” Коммунистического интернационала [788] Ibid., KL 165–216. , нацистский режим без особого труда лишил немецко-еврейскую элиту вначале влияния, а затем и имущества. Гигантский паук – образ, который нацисты позаимствовали у американских популистов 1890-х годов, – очень грозно смотрелся на первой полосе газеты Der Stürmer , где изобразили, как он высасывает кровь из беспомощных немецких рабочих, попавшихся в его паутину (см. илл. 24). Но Гитлер легко раздавил пяткой этого паука. Один из триумфов нацистской пропаганды состоял в том, чтобы убеждать простых немцев в существовании всесильного еврейского заговора, способного раздуть мировую войну [789] Herf, The Jewish Enemy , KL 81–89. См. также Cohn, Warrant for Genocide . , и одновременно предъявлять им реальные картины еврейской слабости.

Утверждение о том, что евреи играли ведущую роль в экономике Германии с 1830-х по 1930-е годы, никак нельзя отнести к конспирологическим домыслам. Это была правда. В замкнутом мире банковского обслуживания состоятельных клиентов наиболее известны были такие фамилии, как Варбург, Арнольд, Фридлендер-Фульдс, Симон и Вайнберг. Из акционерных коммерческих банков Deutsche Bank и Dresdner Bank находились под управлением Оскара Вассермана и Герберта Гутмана, соответственно, а компанией Berliner Handels-Gesellschaft управлял вплоть до своей смерти в 1933 году Карл Фюрстенберг. Darmstädter und Nationalbank (Danat-Bank) , обанкротившийся в 1931 году, на протяжении 1920-х годов находился в руках Якоба Гольдшмидта. Еврейское влияние не ограничивалось одними финансами. Два крупнейших универмага в Германии носили еврейские имена – “Вертхайм” и “Тиц” [790] Friedländer, Nazi Germany and the Jews , 77f. . Крупнейшее электротехническое предприятие, Allgemeine Elektricitäts-Gesellschaft , было основано Эмилем Ратенау. Было и множество менее известных богатых немецких евреев. До Первой мировой войны, в пору, когда доля евреев в населении Германии не доходила и до 1 %, больше одной пятой всех прусских миллионеров составляли евреи [791] См. в целом Mosse, ‘Die Juden in Wirtschaft und Gesellschaft’, и Jews in the German Economy . . Кроме того, евреи в чрезмерно большом количестве были представлены в руководстве разных германских компаний. В 1914 году около 16 % членов правления германских открытых акционерных компаний имели еврейское происхождение, а в центре корпоративных сетей, где люди могли занимать сразу по три-четыре должности, евреи составляли уже около четверти. Более чем в двух третях крупных германских корпораций имелось хотя бы по одному директору-еврею [792] Windolf, ‘German-Jewish Economic Elite’, 137, 157. . То же самое наблюдалось и в верхних интеллектуальных эшелонах германских образовательных и культурных учреждений, где евреи занимали столь же (если не еще более) заметное место. Бросалось в глаза единственное исключение: в политической жизни страны евреи играли лишь минимальную роль. В 1936 году Гуго Валентин [793] Валентин Гуго (1888–1963) – шведский историк. (Прим. ред.) отмечал:

Илл. 24. “Жертвы эксплуатации”. Карикатура национал-социалистов изображает огромного еврейского паука, который высасывает кровь и силы из немецкого народа. Опубликована на первой странице Der Stürmer , № 8, февраль 1930 г.