Вадим Гребенников - Наружка. История спецслужб

В ответ, не колеблясь, все как один сотрудники отделения выразили желание пойти на задание, предоставив ему право выбрать из них наиболее достойных. Мартынов отобрал 4-х физически крепких сотрудников. В их задачу входило, не вызывая у объекта подозрения, задержать его в городе, применив лишь свои профессиональные навыки.

Вот как описывают эту операцию её свидетели: «…Объект шел по улице медленно, соблюдая осторожность и избегая толчков со стороны прохожих. Два филёра пошли к нему навстречу, изображая… поссорившихся торговцев. Наблюдаемый, увидев их, остановился и приготовился перейти на другую сторону. И в этот момент четыре дюжие руки зажали его в тиски, а подоспевшие еще четыре сняли с него бомбу». Все участники операции были поощрены денежной премией.

Служебное рвение филеров доходило до жертвенности и в иной области — сердечной. Известен случай с саратовским сотрудником Егоровым, которому было поручено разработать подозревавшуюся в революционной деятельности дворянку Е.А. Дьяконову. Уличить её в этом ему долгое время не удавалось, но способ был найден. Он познакомил с незамужней горничной этой дамы своего молодого знакомого, которые вскоре поженились. И через определённое время компромат на сторонницу революционных потрясений был собран.

Обладали филёры и находчивостью, выручавший их не раз в сложных ситуациях. Из рассказа одного из них — опытнейшего московского сотрудника Попова, он с напарником, на пике событий революции 1905 года, выследил и задержал молодого революционера — еврея. Тот, воспользовавшись тем, что всё происходило среди бела дня, начал апеллировать к прохожим, крича, что его — невинного человека, схватили «ищейки».

На крики сбежались люди и стали требовать отпустить задержанного, которого усаживали в пролётку. Дело могло закончиться плохо, но Попов быстро сориентировавшись, обратился к взволнованным людям, объяснив им, что данный молодой человек не в своём уме, сбежал из дома, а они по просьбе его горячо любимых родителей водворяют несчастного в родные стены. Извозчик филёр не стал ждать команды, и им удалось выполнить задачу без потерь.

Весомо, даже при беглом изучении, выглядит послужной список того же Попова, отдавшего службе 25 лет. Начинал он в 1888 году с участия в задержании важного государственного преступника Золотова, а через 2 года участвовал в ликвидации революционного кружка Егупова.

На его счету так же наблюдение и выявление тайной типографии в Смоленске; участие в нейтрализации очередной вооруженной революционной группы в Твери; наблюдение за группой подрывников Распутина, Егорова, Бахарева с их последующим раскрытием и ликвидацией; «личное выяснение» кружка братьев Мальцевых в Мытищах и ликвидация их типографии; участие в разработке Московского рабочего союза.

Были так же командировки в Киев, Вильно, Минск, Екатеринослав, Козлов, Томск, Варшаву, Одессу, Ростов-на-Дону, где с его участием выявлено и ликвидировано несколько подпольных типографий, выслежены и задержаны члены Бунда и партии эсеров, разгромлено несколько боевых организаций и кружков.

На счету ветерана «наружки» участие в мероприятиях по предотвращению покушения на нескольких генерал-губернаторов, обеспечении безопасности проезда через Москву членов императорской фамилии. На Попова и членов его семьи было совершено несколько покушений и жив он остался лишь благодаря предпринятым мерам предосторожности.

Не обходилось в службе филёров и без курьёзных случаев, описанных в воспоминаниях Мартынова. Так, одному внедрённому в революционную структуру агенту приказано было выдать боевику браунинг с целью ликвидации полицейского пристава. Отказаться — означало провалить ценного агента, выполнить распоряжение — погубить коллегу. Был выбран третий вариант. Агент показал филёрам боевика и те, изображая грабителей, напали на него на пустынной улице и «отметелили» как следует, отобрав не только оружие и деньги, но заодно прихватив и бобровую шубу.

Теракт был сорван, оружие изъято, боевик надолго выведен из строя, а эсеровская касса лишилась кругленькой суммы. Трофеи поделили по-честному: деньги — между участниками операции, новую шубу разыграли по жребию, а редкий по тем временам ствол остался у Мартынова. По этой причине сообщать об удачно проведённой операции наверх не стали.

Главной же проблемой филёров были отнюдь не кадровые и даже не финансовые вопросы, она носила скорее этический характер. Общество, не желая вдаваться в подробности, чего ему стоит спокойное и относительно безбедное существование, категорически отвергало принципы работы, на которых строилась служба филёров.

Хотя во всех странах были точно такие же структуры с аналогичными задачами, но, пожалуй, лишь в России такое ремесло считалось зазорным. Руководство было этим сильно озабочено и не скупясь на награды, старалось прививать подчинённым чувство собственного достоинства и профессиональной гордости, «внушать, что служба их не только не позорна, а наоборот почётна и полезна для государства».

Но это мало способствовало утешению сотрудников, чутко реагирующих на устоявшееся общественное мнение. Не способствовало умиротворению и постоянное нахождение в зоне риска. Не удивительно, что выход многие сотрудники «наружки» искали в спиртном. Даже выйдя на заслуженную пенсию, не все находили душевный покой.

Вышедшее еще в 1902 году «Временное положение об Охранных отделениях» пунктом 7 утверждало необходимость вести регистрацию данных розыска по установленным ДП образцам — в виде записок агентурных сведений и дневников НН.

Таким образом, можно сделать вывод, что работа по чёткой фиксации сведений начиналась именно с филёров, которые при слежке за определённым объектом должны были ежедневно докладывать охранному отделению в виде письменного рапорта обо всём происшедшем. Кроме того, у филёров имелись в наличии так называемые «книжки» — дневники НН, куда они должны были вносить все сведения по наблюдению.

Этот дневник филер должен был бережно хранить и по заполнении сдавать заведующему наружным наблюдением. И если рапорт в охранном отделении — «филёрский листок» — могли составить с устных его показаний, то ведение личного филёрского дневника было под силу только грамотным людям.

Всеми вопросами НН на местах должны были заниматься начальники охранных отделений, в непосредственном подчинении которых и находились филёры. Охранное отделение не предоставляло филёров только своей инициативе и снабжало их по мере возможностей подручными средствами.

Так, помимо дневника НН филёр имел при себе карманный альбом с фотографиями известных революционеров. Это была небольшая книжка с листами из полотна, на которых были наклеены портреты разыскиваемых, а под ними давался краткий перечень примет, что упрощало задачу, так как в любой момент можно было сверить приметы подозреваемого с данными альбома.