Ролан Жаккар - Тайные завещания Бен Ладена

А в начале 2001 года, зимой и весной, антитеррористические службы Франции несколько раз предупреждали своих американских союзников о риске очень мощной террористической атаки. Например, 5 января 2001 года Главное управление внешней безопасности Министерства обороны Франции послало тревожное донесение, предельно ясно описывающее планы угонов самолетов, которые Аль-Каида готовила еще с начала 2000 года.

Эта французская бдительность восходит к той эпохе, когда предводитель Аль-Каиды еще находился в Судане. В 1994 году французские спецслужбы, работавшие над делом террориста Карлоса [191], собрали много сведений о Бен Ладене и его встречах в Хартуме, особенно с алжирскими исламистами [192].

И на съезде полицейских руководителей стран Запада, посвященном борьбе с терроризмом, состоявшемся в Париже 21 и 22 октября 1996 года под председательством бывшего министра внутренних дел Франции Клода Геана, в те годы генерального директора Национальной полиции, наибольшее внимание было уделено именно угрозе, исходящей от организации Бен Ладена [193].

А будущий министр внутренних дел Саркози в своем анализе, предупреждающем о террористической угрозе, опирался на расследования Управления по наблюдению за территорией французской Национальной полиции и на доклады антитеррористического прокурора Жана-Луи Брюгьера, которые начиная с марта 1995 года посвящались прежде всего радикальным исламистским ячейкам, обосновавшимся в тренировочных лагерях в Судане, а затем в Афганистане и Пакистане, что позволило предвидеть опасности того нарождающегося международного движения джихадистов, которое позднее получит известность под именем Аль-Каиды [194].

Столь передовая позиция Франции является следствием профессионального мастерства ее спецслужб, не опиравшихся в своей работе ни на какие «технические безделушки» [195]. То же касается разведывательных служб азиатских и ближневосточных стран, которые смогли достичь сравнимых результатов без использования большого технического арсенала.

В итоге пришлось ждать лета 2003 года, чтобы американские спецслужбы признали свои ошибки [196] и согласились с очевидным утверждением, что электронный шпионаж не может заменить разведывательные действия, произведенные живыми агентами на местах.

Повторяющиеся провалы в попытках захватить Усаму бен Ладена в конце концов убедили американские власти в том, что новые технологии могут быть эффективны лишь в случае, если они используются как орудия в руках грамотных и находчивых экспертов.

Таким образом «Отдел Бен Ладена» смог наконец вновь взять в свои руки командование всеми силами и средствами, брошенными на розыски главаря Аль-Каиды.

После взятия ущелья Тора-Бора американские и пакистанские спецслужбы, которые должны были выследить и захватить Бен Ладена, потеряли все его следы более чем на месяц. Агенты ЦРУ, работающие на месте, прилагали все усилия для того, чтобы найти малейшее подтверждение смерти главаря Аль-Каиды, который мог погибнуть при бомбардировках или при последующих прочесываниях-облавах [197]. А в это время в Лэнгли аналитиков «Отдела Бен Ладена» заботили совсем иные вопросы. Их самые сильные тревоги были связаны с возможным бегством Бен Ладена в такой регион, куда американцам доступ закрыт, и потому они не смогут его там выловить.

В рамках этой вероятности «Отдел» разработал три возможных сценария. Первый предполагал, что главарь Аль-Каиды мог найти прибежище в Чечне и воспользоваться покровительством «арабского легиона» чеченских моджахедов [198].

Второй сценарий был связан с «кашмирским следом», поскольку исламистские группировки Кашмира, ведущие партизанскую войну против Индии, поддерживали очень тесные связи с Бен Ладеном начиная со времен войны против Советской армии в Афганистане [199]. Наконец, третьим таким недоступным для американцев местом была китайская провинция Синьцзян, большинство населения которой составляют этнические уйгуры, то есть мусульмане-сунниты, чьи партизанские исламистские группировки, ведущие войну за независимость, главарь Аль-Каиды финансировал начиная с 1994 года [200], и они могли принять его и оказать ему покровительство, если бы он захотел скрыться в их краях.

«Чеченский след» был наиболее вероятен, поскольку Россия никогда бы не позволила американским войскам развернуться в Чечне, даже для преследования главаря АльКаиды. Что же касается Кашмира, то его преимуществом была близость к Афганистану. Усаме бен Ладену понадобилось бы проехать всего около двухсот километров от ущелья ТораБора, чтобы достичь Кашмира. И американское военное вторжение в этот регион тоже не приветствовалось бы местными властями: Исламабад воспринял бы такие действия как враждебные из-за индо-пакистанского конфликта. Китайское же направление изначально рассматривалось как наименее вероятное. Однако очень скоро обнаружилось сразу несколько подтверждений именно этой версии.

Незадолго до сражения в горах Тора-Бора, в середине декабря 2001 года, американские военные наткнулись на несколько тревожных находок, показывающих, что верхушка АльКаиды разработала планы отхода в Китай.

В одной из горных местностей к югу от Джелалабада, обыскивая укрытие, где обосновались предводители АльКаиды, среди которых вполне мог оказаться сам Бен Ладен, американцы обнаружили карты с указанием маршрутов, повергших их в замешательство: там очерчивались пути возможного бегства на север через горные регионы провинции Баглан. Узкие скалистые тропы, по которым можно проехать только верхом на мулах, вели в сторону хребтов на самой границе с Китаем.

Две недели спустя в Джелалабаде, в доме, оставленном одной из жен Усамы бен Ладена, был обнаружен план, который уже не только подтверждал версию о «китайском следе», но, что было еще тревожнее, предполагал использование маршрутов афганских наркоторговцев. В частности, этот план предписывал пройти через горные массивы Гиндукуш и Памир, чтобы достичь южнокитайской границы.

После сражения в горах Тора-Бора этот «китайский выбор», вначале казавшийся маловероятным, стал всерьез рассматриваться «Отделом Бен Ладена». Американские антитеррористические эксперты особенно опасались того, что сложится некий стратегический союз между Аль-Каидой и могущественными контрабандистами, властвующими над «великим наркотическим путем», связывающим северо-восточные провинции Афганистана и юго-западные провинции Китая.

К тому же, одним из главных помощников Амин-уль-Хака, спасавшего главарей Аль-Каиды во время сражения в ущелье Тора-Бора [201], был не кто иной, как Хаджи Бешар, крупнейший «наркобарон» из тех, что продолжали заниматься своим ремеслом во времена режима талибов.