Владислав Дунаев - Японцы в Японии

…Город Тоба встретил ясной, но довольно прохладной погодой. Город этот известен тем, что в нем расположен музей жемчуга. В июле 1893 года здесь, на острове Одзима, впервые был получен жемчуг, "посаженный" рукой человека. Музей носит имя Микимото, умершего в 1954 году в 96-летнем возрасте старика, начавшего искусственно выращивать жемчуг, что принесло его семье всемирную известность и баснословные доходы.

"Жемчуг" по-японски называется "синдзю". Сочетание двух иероглифов переводится как "подлинный драгоценный камень". Жемчуг образуется и растет в так называемом жемчужном мешочке раковины, который медленно формируется клетками, обволакивающими попавшее в мантию чужеродное тело — песчинку, паразитирующего клеща и т. п. Цвет жемчуга обычно розовый, белый или желтоватый, иногда черный с серебристым блеском.

Искусственно выращиваемый жемчуг до сих пор производится в одной лишь Японии. Исследовательские работы, ведущиеся в этой области другими странами, не дали пока еще значительных результатов. Успех Японии в большой мере объясняется тем, что жемчужницы акоягай, которые явились базой производства драгоценного камня, водятся лишь вблизи ее берегов.

Ныне Япония занимает первое место в мире по производству жемчуга. Ежегодно оно составляет примерно около 4,5 тысячи килограммов. Производство жемчуга на первый взгляд довольно несложно, однако требует упорного и кропотливого труда. В качестве сырья используется оболочка речных ракушек, которые добываются в США в бассейне реки Миссисипи. Сырье сначала дробится на мелкие квадратики, затем их превращают в горошины различной величины. По две такие горошины вкладывают в жемчуженосные ракушки акоягай, которые в металлических сетках-корзинах погружаются в море. Питаются жемчужницы планктоном. В течение 3–8 лет вложенные внутрь раковины горошины обрастают жемчужной оболочкой. Размеры извлеченных жемчужин зависят от срока и условий выращивания.

Качество и ценность жемчуга определяются по цвету, блеску, форме, отсутствию царапин и выступов на бусинке. Наиболее ценными считаются правильной формы бусины бледно-розового цвета.

Производство на предприятиях Микимото достигло такого размера, что Япония фактически отказалась от добычи природного жемчуга. Природный жемчуг сейчас вылавливается попутно с прочими морскими продуктами и ценится выше искусственно выращиваемого.

На шести заводах Микимото нет постоянных рабочих и служащих. В зависимости от сезона и потребности в основном нанимают женщин, труд которых оплачивается дешево. Ловкие женские пальцы вкладывают в жемчужницы горошины, извлекают их из раковин уже покрытыми жемчужной оболочкой, сортируют жемчуг по качеству и размеру, вставляют бусинки в перстни, запонки и различного рода колье, нанизывают на нитки. Вся эта работа падает в основном на июнь — июль — август и требует большой сосредоточенности и напряжения. Длится она до 10 часов в сутки.

В Японии и по сей день существует профессия ныряльщицы. Есть целые деревни, где все женщины занимаются этим трудом. Молодые девушки, женщины и даже бабушки 60–65 лет ежедневно направляются к морю, неся с собой деревянные лотки. Отплыв от берега, они ныряют в поисках морских продуктов. Все, что удается извлечь, складывается в лотки.

В течение дня женщина-ныряльщица проводит в воде до трех часов. Добыча морских продуктов идет круглый год, не прекращается она даже в зимнее время, когда температура воды снижается до 7—10 градусов.

Чтобы привлечь побольше туристов, в музее Микимото 14 ныряльщиц круглый год демонстрируют свое искусство. Я познакомился с двумя из них. Сэйко Мицуи восемнадцать лет, Химуэко Косоки на год старше. Обе закончили неполную среднюю школу. Выросли в деревнях, где женщины зарабатывают на жизнь добычей морских продуктов при помощи ныряния. Нырять девушки научились с раннего детства. С 12 лет они сопровождали матерей в море, помогая им. Вот уже два года, как они в Тоба. Рабочий день длится восемь часов. Каждая девушка за день пять-шесть раз входит в воду.

— А вот мама, — с гордостью произнесла Сэйко Мицуи, — может находиться под водой до двух минут и считается самой лучшей ныряльщицей в нашей деревне.

Я поинтересовался дальнейшими планами девушек.

— Чтобы учиться дальше, нужно ездить в город. Для этого необходимы средства, нужно где-то жить. А мы уже взрослые, пора обходиться без родителей, своим трудом обеспечивать средства на жизнь.

— Каково ваше самое большое желание, цель вашей жизни? — спросил я.

Обе ответили, что для них важно удержаться на той работе, которую они имеют сейчас. Она дает постоянный заработок, да и о жилье не нужно заботиться — есть общежитие.

— Как вы проводите время после работы?

— Ходим в магазины, стираем халаты для ныряния, по вечерам всей нашей коммуной смотрим телевизор. Вот, пожалуй, и все.

Девушек позвали, и они, вежливо отвесив поклон, порхнули к морю. Ко мне подсела уже немолодая женщина.

— Мне о вас сказали наши девочки, — тихо произнесла она.

Миико Киносита профессиональной ныряльщицей стала с 15-летнего возраста. В музее Микимото трудится уже 17 лет. Лишь в 33 года смогла выйти замуж. Семилетний стаж работы в музее и обещание, что замужество не помешает работе, позволили ей сохранить за собой это место. У Киносита трое детей. Учитывая ее заслуги, начальство после каждых родов предоставляло Киносита отпуск на сорок дней, после этого детей растила их престарелая бабушка. Семья Киносита и сейчас живет в деревне, так что она может видеться с мужем лишь по разрешению начальства два-три раза в неделю. Ее отпускают с условием, что утром она должна вовремя явиться на работу.

Киносита немногим более сорока лет, но выглядит она гораздо старше: нелегкий труд ныряльщицы не красит женщин.

— Хотели бы вы, чтобы ваши дочери продолжили традицию семьи?

— О нет, только не это, — не задумываясь, ответила женщина. — Я не брошу работу до тех пор, пока позволяет здоровье, лишь бы дети могли учиться. Дочек я всячески отговариваю, убеждаю — посмотрите на свою мать! На среднюю школу повышенного типа я обязательно вытяну. Ну а дальше дети уже сами должны будут пробиваться в жизни. Моих сил, наверное, не хватит.

Она водила меня от одного стенда к другому.

— Вот такие розовые бусы я хочу подарить своим девочкам! Пусть не знают они иного жемчуга, кроме выставленного в витринах магазинов…

Мы вернулись в комнаты, где беседовали до этого. В глазах все еще стоял матовый блеск "подлинного драгоценного камня". Я подошел к окну. Видно было, как катер доставил новую партию девушек-ныряльщиц в белых халатах. На смотровых площадках, поеживаясь на ветру, туристы готовили фотоаппараты и кинокамеры.