Георгий Кублицкий - Таймыр, Нью-Йорк, Африка... [Рассказы о странах, людях и путешествиях]

А перед развязкой драмы еще раз промелькнули зловещие тени тех действующих лиц, что редко появляются у ярко освещенной рампы, но присутствие которых постоянно чувствуется где-то в тени кулис.

Субботним вечером, накануне выстрела Руби, мать Освальда навестили два агента ФБР и попросили получше присмотреться к фотографии пожилого мужчины с редкими волосами: не знаком ли он госпоже Освальд?

Маргарет Освальд сказала, что не знает этого человека. Зачем ей показывают какую-то фотографию с оборванными краями?

— Не видели ли вы когда-нибудь этого господина вместе с вашим сыном? — уточнил вопрос агент.

Нет, она не видела. Агенты ушли. Маргарет Освальд вместе с невесткой и внучками осталась под охраной в одной из гостиниц Далласа, куда их всех тайно доставили вскоре после ареста Освальда.

Но Маргарет Освальд суждено было снова увидеть снимок пожилого мужчины с редкими волосами. Когда днем в воскресенье агент охраны принес экстренные выпуски газет, ей в глаза сразу бросился большой портрет на первой странице.

— Опять этот человек, которого они вчера показывали! — воскликнула она. — Кто это?

— Он только что застрелил вашего сына, — сказал агент.

Мы знаем, к каким выводам пришла комиссия судьи Уоррена, расследовавшая «одно из величайших преступлений XX века». Она не вела собственного следствия. Комиссия лишь изучала то, что было услужливо доставлено сотрудниками ФБР. А этими сотрудниками почему-то не были доставлены, например, подлинные протоколы или записи на магнитофонную ленту допросов Освальда.

Нашлись люди, которые искали истину собственными путями. Упорство этих людей поддерживалось убеждением, что уж слишком много влиятельных лиц хотели бы представить дело так, будто один сумасшедший убил президента, а другой сумасшедший убил первого сумасшедшего, только и всего.

Американский публицист Бьюкенен уже вскоре после убийства попытался развязать некоторые запутанные узлы.

Он полагал, что накануне убийства в склад проник некий человек. Утром Освальд принес ему винтовку, а когда служащие ушли смотреть на проезд президента, помог «убийце № 1» удобно устроиться у окна.

Другой сообщник к тому времени, возможно, занял позицию в районе железнодорожного моста. Мог пригодиться и густо заросший травой холм правее дороги: позднее свыше пятидесяти свидетелей утверждали, что слышали выстрелы именно со стороны холма. Машину Кеннеди обстреляли по крайней мере с двух точек.

Когда полиция бросилась к складу, Освальд был уже в закусочной: возможно, он постарался побыстрее попасться на глаза, чтобы его не могли сразу заподозрить в причастности к убийству.

Но на что рассчитывал «убийца № 1»? На то, что склад обязательно будет оцеплен. Он мог, не вызывая никаких подозрений, выйти из какого-либо временного убежища именно после того, как все этажи наводнила полиция, если… если на нем была форма полицейского или если он вообще служил в полиции!

Освальда же мог выпустить из склада другой человек вполицейской форме, которого предупредили, что «так надо».

Освальд отправился домой, чтобы переодеться и взять пистолет. Однако едва он скрылся из виду, как некто, знавший, какую роль заговорщики предназначили Освальду в дальнейшем, объявили по радио его приметы для поиска.

В момент встречи с Типпитом Освальд, вероятно, направлялся по заранее указанному адресу: ему обещали помочь покинуть страну. Он ведь не знал, что его приметы объявлены, и мог без опаски подойти к машине. Он чувствовал себя вне подозрений.

Типпит же, по всей вероятности, имел секретное задание, как действовать при появлении Освальда. Недаром полицейский был один в машине, на которой чаще разъезжают двое.

Он направился к Освальду с таким видом, чтобы тот почувствовал опасность ареста и схватился бы за пистолет. Тогда Типпит, вынужденный к самообороне, мог метким выстрелом уложить опасного свидетеля, на которого в дальнейшем удобно было бы свалить всю вину за убийство президента.

Но у солдата морской пехоты сохранилась былая выучка. Он успел выстрелить первым. Типпит рухнул на мостовую…

С этой минуты Освальд стал чрезвычайно опасным для участников заговора. Из козла отпущения он превратился в человека, способного выдать других.

Тогда постарались поддержать в нем надежду, что еще не все потеряно. Сначала его обвинили только в убийстве Тип-пита. Лишь после того, как Освальду предъявили и второе обвинение, он понял, что сообщники окончательно предали его. Он потребовал адвоката. Ему под разными предлогами отказывали. А затем Джек Руби сделал то, что не удалось полицейскому Типпиту…

Такова в общих чертах версия Бьюкенена.

Высказывалось и предположение, что среди заговорщиков был двойник Освальда, который должен был заранее создавать против него улики. Именно этот двойник, назвавшись Освальдом, приходил в мастерскую оружейника, чтобы установить оптический прицел. Он появлялся в тире, поражая всех меткой стрельбой. Он же, стараясь привлечь к себе внимание, спрашивал запасные части для винтовки в самых неподходящих местах — например, в мебельном магазине. Но заговорщики, подготавливая двойника, допустили ошибку: двойник всюду разъезжал, сидя за рулем автомобиля, а бывший солдат морской пехоты, оказывается, не умел водить машину…

Прах Джона Кеннеди покоится под гранитной плитой на Арлингтонском кладбище Вашингтона. На плите — имя, даты рождения и смерти.

Неподалеку холмик с белым крестом. Там погребен Роберт Кеннеди.

Брат убитого президента был застрелен 5 июня 1968 года в городе Лос-Анджелесе.

Это произошло после того, как Роберт Кеннеди объявил, что намерен добиваться выдвижения своей кандидатуры на пост президента от демократической партии. Он начал борьбу, сказав, что будет искать новую политику, которая закрыла бы пропасть между белыми и черными, между богатыми и бедными. Он выступил против политики президента Джонсона во Вьетнаме, против расширения войны.

«Бобби» приехал на первичные выборы в Калифорнию, очень важный штат для тех, кто пробивает дорогу к Белому дому. Он сказал своим друзьям:

— Если я проиграю, собирайте чемоданы — и по домам.

Он выиграл. Проба показала, что у него есть шансы добиться президентского кресла.

Роберт Кеннеди вернулся в лос-анджелесский отель «Амбассадор» усталым, но радостным, торжествующим. Его уже ждали здесь микрофон и телекамеры. Он произнес короткую речь, закончив ее словами:

— Вперед в Чикаго, и давайте победим там!

Он верил теперь, что победит на чикагском конвенте демократической партии, который должен был утвердить кандидата в президенты.