Александр Эткинд - Природа зла. Сырье и государство [litres]

Соль потребляется людьми до уровня насыщения. Организм знает, какой уровень соли или воды ему надо поддерживать; недостижение или превышение этого уровня вызывает проблемы. Для каждой популяции тут есть точка равновесия, которая определяет оптимальную цену такого ресурса и уровень его производства. Тут действуют экономические законы, основанные на равновесии между спросом и предложением. Когда предложение меньше точки равновесия, цены растут и это вызывает рост производства. Когда предложение больше этой точки, цены падают и производство снижается. Потребление такого ресурса на душу населения стабильно, и оно растет только с ростом населения.

Но есть и другие виды ресурсов, такие как сахар. Человек или страна могут потреблять их неограниченно, почти бесконечно: чем больше такие продукты доступны субъекту, тем больше они ему нужны. Рост предложения вызывает еще больший спрос внутри той же самой популяции потребителей. Я буду называть такие виды сырья аддиктивными, или наркотическими. В таких случаях не спрос определяет предложение; все наоборот – производство стимулирует потребление. Субъективного насыщения или, говоря экономическим языком, равновесия между спросом и предложением в отношении таких ресурсов не возникает; наоборот, возникает прогрессирующая зависимость, неутоленная и неутолимая потребность – аддикция. Поскольку оборот этих видов сырья ограничен производством, а спрос на них растет неограниченно – неограниченно растут и цены на них. Конечно, это не исключает ситуаций временного перепроизводства, когда происходит падение цен.

История знает много таких ресурсов: это не только сахар и производимый из него алкоголь, но и табак, кофе, чай, шоколад и, наконец, опиум. Все они создавали у потребителя род наркотической зависимости – более или менее мягкой, но всегда массовой и потому коммерчески выгодной. Характеризуя связь между производством и потреблением, экономисты говорят об эластичности предложения: если производство товара быстро растет вслед за повышением спроса, то эластичность этого производства высокая. Для противоположных случаев, когда потребление быстро или медленно растет вслед за предложением, стоит говорить о наркотичности спроса. К примеру, табак наркотичен в любой форме – жевательной, нюхательной, курительной. Привычка к нему приходит с потреблением; она еще и передается от одного человека к другому. В XVII веке богатые европейцы стали везде употреблять эти неслыханные снадобья, сделанные из далеких экзотических растений, но постепенно входившие в обиход каждого цивилизованного человека – более того, делавшие такой обиход цивилизованным. Все они стали распространяться в Европе в колониальную эпоху, познавшую географические открытия, имперские войны и дальнюю торговлю. В течение трех столетий эти наркотические снадобья, от чая до опиума, составляли самую большую группу товаров в международной торговле. Неравновесные отношения между спросом и предложением опосредованы многими факторами. Налоги и высокие цены снижают наркотичность продукта; мода или реклама способны увеличивать ее. Потребление аддиктивного сырья растет, даже если индивидуальные дозы стабилизируются; потребность в нем распространяется по социальной группе со скоростью эпидемии.

Один из главных товаров античного и потом средневекового мира, соль производили разными способами. Почти нет другого природного ресурса, который можно добывать в разных стихиях – в море и на суше; и все же соль была доступна далеко не везде. Мозаичная география соляных месторождений вела к всеобщему распространению ближней торговли солью; реже соль перевозили на большие расстояния. Ее добывали в шахтах и лагунах, выпаривали в солеварнях, транспортировали по суше, рекам или морю. Кристаллическую соль, как и сахар, легко транспортировать; ее надо держать сухой, но она не гниет, не горит, в ней не заводятся вредители. Перевозка соли, ее перевалка, покупка и продажа стали источником для развития рынков, а значит и государств. Ранние государства облагали налогом все, что движется; они не приходили на крестьянские дворы, жившие натуральным хозяйством, но ставили таможни в узких местах транспортной сети – в морских портах и речных пристанях, на редких мостах через реки и на горных перевалах. Налоги и пошлины на соль стали одним из главных источников казны средневековых государств.

Хотя соль, пригодная к употреблению человеком, содержится в любом объеме морской воды, выпаривание соли кипячением неэффективно; на это нужно много дров, а соли получается мало. На морском побережье около Рима соляной раствор выпаривали на солнце в плоских свинцовых чанах. Венеция освоила дешевый и надежный способ добычи соли из морской воды, который распространился по всему Средиземноморью, от Леванта до Крыма. Он состоял в кристаллизации соли на морских «каскадных» фермах. В Венецианской лагуне эти фермы были созданы раньше самой Венеции; они документированы до 1000 года нашей эры. Мелкую бухту много раз перегораживают, создавая череду бассейнов, разделенных плотинами и соединенных шлюзами. Ветряная мельница подает воду на верхний бассейн; она выпаривается на солнце, через несколько дней концентрированный раствор спускают уровнем ниже, она снова выпаривается, и потом соль собирают в нижнем бассейне. Ее еще надо перемолоть и просеять – и товар готов. Интересно, что такой способ добычи соли не прижился в Азии, например в Китае. Морские фермы очень уязвимы, их может разрушить шторм или наводнение. Для каскадной добычи соли нужны хорошо изолированные бухты, которые к тому же не связаны с устьем рек, там вода пресная. На свете не так много лагун, подобных Венецианской.

В XIII веке Венеция установила монополию соляной торговли; изобретая свой вариант меркантилизма, Республика разрешала торговать солью только через свои склады. Соляная монополия стала ее экономической основой. Упакованную в мешки, соль вывозили с каскадных ферм в деревни «твердой земли» вокруг Венеции, в Болонью и даже Тоскану. Вывозя соль по морю, ею торговали по всей Адриатике. Но город рос и соли стало не хватать; зато Республика обрела торговый флот и коммерческие навыки. Теперь соль привозили как балласт в пустых трюмах корабли со средиземноморских островов, где тоже были каскадные фермы. Ввоз соли в Венецию, ее складирование и вывоз стали важнейшим занятием государства. Подобно Навигационным актам, которые в будущем примет Англия, соляная монополия не национализировала соль, но подвергала ее транспорт и торговлю регуляции со стороны государства. Торговля солью между колониями и зависимыми территориями была запрещена, как и прямые продажи соли из колоний во внешний мир. Вся морская торговля солью должна была вестись через Венецию и только венецианскими кораблями. Таким образом, флот получал доходы, а Республика – налоги и пошлины, которые было легко собирать дома. Солеварни, которые напрямую вывозили свою соль потребителю, разрушались военной силой. Целый район Венеции, Пунта Делла Догана, был отведен под соляные склады; считают, что там единовременно хранилось больше 30 000 тонн соли.