Гюнтер Леви - Преступники [Мир убийц времен Холокоста] [litres]

Эти выводы подтверждаются историческими фактами. Исполнители «окончательного решения» не были психически больными людьми с медицинской точки зрения, не представляли они и один психологический тип. Не существовало уникального типа личности убийцы-нациста. Они представляли различные слои общества, обладали разными психологическими чертами и руководствовались целым рядом мотивов. Некоторые действительно охотно убивали, наслаждаясь властью над жизнью и смертью и развивая способность к жестокости. Другие убивали ради продвижения своей карьеры или следуя приказам, поскольку это был самый простой выход. И все же были те, кто отказывался убивать, и некоторые из них дорого заплатили за то, что поступили по совести. Конкретные случаи демонстрируют пропасть между представлявшейся возможностью и самим поступком. Остается небольшой непредсказуемый фактор, не поддающийся объяснению: свобода совершать насилие или удержаться от него 5.

Попытки систематизировать причины участия немцев в Холокосте, основываясь на конкретных, типично немецких чертах, закончились не лучше. Как подчеркивали такие психологи, как Александр Митчерлих, не вызывает сомнений тот факт, что германское образование, семейные ценности и школы поощряли отношения, основанные на дисциплине и подчинении власти 6. Можно утверждать, что история Германии следовала по пути, отличному от большей части Западной Европы, уделяя особое внимание моральному превосходству государства и преимуществу сильной власти. Большинство немцев следовали практически непрерывной авторитарной традиции, результатом чего было сравнительно слабое и зависимое общественное сознание 7. Эта традиция не обязательно предполагает наличие причинной связи между Мартином Лютером и Адольфом Гитлером, не означает она и того, что восхождение Гитлера к власти было неизбежно. Однако система культурных убеждений определенно сыграла свою роль в формировании индивидуального поведения. Нацистская идеология использовала эту типично германскую точку зрения, культивируя обязанность абсолютного подчинения приказам фюрера, и многие немцы были склонны согласиться с этим.

И все же эта теория тоже оставляет открытым вопрос, почему лишь некоторые немцы стали исполнителями «окончательного решения». Как высказался один ученый, «приучение к туалету не является залогом геноцида» 8. Те же самые немцы, которые в лучшем случае оставались безучастными наблюдателями травли евреев, выражали свой гнев по поводу программы эвтаназии, убийства инвалидов и душевнобольных. Их социализация в культуру подчинения не помешала многим из них иногда протестовать против мер, которые они считали морально неприемлемыми. Хотя культура большинства поддерживала авторитарный подход, процесс социализации не вел автоматически к геноциду. Человек мог быть антисемитом, но при этом принять решение не участвовать в убийстве евреев. Поступки людей не диктуются их историей или культурой 9.

Книга Дэниэла Голдхагена «Добровольные пособники Гитлера», изданная в 1996 году, была хорошо принята немецкой публикой, отчасти из-за утверждения молодого американца о немецком народе, нашедшем в себе силы примириться со своим нацистским прошлым, что достойно подражания. Однако исследователи Холокоста как в Германии, так и в Соединенных Штатах резко раскритиковали эту работу. По мнению Голдхагена, немцы под властью Гитлера были одержимы исключительным «расовым элиминационным антисемитизмом», а эта система взглядов является достаточным объяснением, почему отдельно взятые немцы добровольно убивали евреев 10. Доводы Голдхагена легко опровергаются, поскольку литовцы, хорваты, румыны и другие этнические группы в «отрядах смерти» Гиммлера убивали евреев столь же эффективно, и часто с большей жестокостью, чем немцы. Украинцев, например, часто привлекали, когда немцы отказывались убивать детей.

Голдхаген также выдвигает ошибочный тезис о всеобщем элиминационном антисемитизме в Германии. Даже когда нацистский режим снял ограничения на насильственные действия против евреев, не возникло спонтанных антиеврейских выступлений. Как видно из дневника пережившего Холокост Виктора Клемперера, отношение к оклеветанным евреям было разным даже в годы войны, когда они стали абсолютными изгоями. Тезис Голдхагена также не может объяснить разное поведение, которое было характерно для немцев на Востоке, и возрождает изжившее себя представление о коллективной вине Германии. Он не принимает во внимание множество различных ситуативных факторов, без которых поведение обычных немцев вырвано из контекста. «Не учитывая тонкостей и нюансов, – пишет историк, – Голдхаген в действительности апеллирует к обществу, которое хочет услышать то, во что верит. Поступая подобным образом, он замалчивает тот факт, что Холокост был слишком темным и слишком ужасающим, чтобы сводить его к простейшему объяснению, которое лишает его значимости в наше время» 11. Геноцид в Камбодже и Руанде – еще одно напоминание: массовое убийство не является исключительной прерогативой немцев 12.

Теодор Адорно и еще несколько бывших членов Франкфуртского института социальных исследований предприняли попытку выявить склонность к антисемитизму в особенностях характера. В своей работе «Авторитарная личность» немецкие исследователи-эмигранты утверждают, что личности на вершине так называемой F-шкалы склонны к идеологии фашизма. Таких людей обычно относят к тому типу личности, представители которого сгибаются перед вышестоящими и не считаются с теми, кто ниже их по положению. Они также превращают свою подсознательную ненависть к диктаторам во враждебность к евреям и другим меньшинствам 13. Критики отмечали, что авторитарные взгляды были распространены не только среди правых, но и левым тоже был присущ авторитаризм, поразительно похожий на авторитаризм правых 14. И что более важно: авторитарный тип характера не обладает прогностической ценностью. В ходе исследования персонала охраны СС была изучена социокультурная обстановка, из которой вышли эти люди. Речь, в частности, шла о депривации, которая способствовала развитию авторитарной личности, например низкий уровень образования, происхождение из крестьянской среды, догматическая религия, воспитание в авторитарной семье и др. Автор этого исследования пришел к выводу, что не существовало единой социокультурной обстановки, к которой бы относилось большинство охранников. Также не было и конкретного типа личности, авторитарной или нет, характерного для организаций, которые автор назвал «силовыми структурами Гитлера». Причины их поведения можно было найти не в их неполноценной личности, а в обстановке, которая узаконила массовые убийства 15. Поведение преступников свидетельствует о большом значении веры в то, что Холокост являлся политикой государства, осуществляемой якобы по приказу самого Гитлера, хотя у этой веры нет ни морального, ни правового оправдания.