Гюнтер Леви - Преступники [Мир убийц времен Холокоста] [litres]

Антисемитизм может привести к погромам, но чтобы осуществлять массовые убийства в гигантских масштабах «окончательного решения», была необходима управляющая рука государства. Нацистский режим организовал это со смертоносной эффективностью. Нацисты выслеживали своих жертв по всему континенту с упорством и фанатизмом, примеров которым немного. В 1980-е гг. консервативные немецкие историки, например Андреас Хилльгрубер, предложили рассматривать Холокост не как «отдельное событие», а как «нормальную историю» 64. Дебаты по данному вопросу стали известны как «спор историков» ( Historikerstreit ), и те, кто разделял мнение Хилльгрубера, говорили о необходимости «историзировать» Холокост. Но поскольку попытка уничтожить еврейский народ осуществлялась, как правило, обычными людьми, это было все что угодно, но не «нормальная история». Холокост был беспрецедентным событием, поскольку никогда раньше государство не убивало всех членов группы – мужчину, женщину и ребенка – и не выслеживало их по всему континенту. В отличие от массовых убийств предшествующих столетий, геноцид, устроенный нацистами, имел идеологическую цель, а не прагматический интерес. Холокост возник как часть нацистского представления о построении чистого с расовой точки зрения арийского мира, в котором евреям не было места 65. Члены СС, на всех уровнях этой организации, принимали активное участие в воплощении того, что режим называл «окончательным решением» еврейского вопроса. И другие исполнители Холокоста были согласны с их объяснением программы массового убийства и их моральными принципами.

Членство в СС предполагало определенный образ жизни. У СС был собственный взгляд на мир и система ценностей, смесь национализма, расизма и культа молодости и мужественности. Служба в отрядах СС, считавшихся элитными войсками, была престижной. Сам Гиммлер называл СС «рыцарством», «новым дворянством» 66. «Мы были лучшими и самыми сильными», – заявлял Йоханнес Хассеброк, один из комендантов концентрационного лагеря Гросс-Розен, после войны, по-прежнему испытывая гордость 67. Другие называли СС «образцовыми гражданами смертоносного режима» 68, для которых одним из важнейших достоинств было безоговорочное подчинение 69. Клятва СС гласила: «Я клянусь тебе, Адольф Гитлер, фюрер и рейхсканцлер, в своей верности и храбрости. Я клянусь повиноваться тебе и тем, кого ты назначил командовать мной, до самой смерти, да поможет мне в этом Бог» 70. Руководство по поведению, которого ожидали от эсэсовца, описывало это таким образом: «Подчинение основывается на убеждении в верховенстве национал-социалистической идеологии» 71.

Нацистский режим организовал идеологическую обработку всех слоев общества и в особенности сотрудников служб безопасности и военнослужащих. В издании, опубликованном для СС в 1943 году, под названием «Унтерменш» («Недочеловек») заявлялось, что советские люди, в том числе и евреи, «находятся на уровне ниже животных». На фотографиях, якобы снятых на оккупированных восточных территориях, были изображены монстроподобные люди, одетые в лохмотья, которые противопоставлялись прекрасным арийцам 72. Трудно выяснить, насколько эффективной была эта пропаганда, возможно, она просто укрепила уже существовавшее предубеждение. Каким бы ни был ответ, очевидно, что идеологическая обработка усилила враждебность по отношению к евреям и таким образом содействовала готовности убивать их. Это расширяло границы приемлемого и надлежащего поведения и ослабляло традиционные представления о добре и зле 73. Неудивительно, что Гиммлер постоянно призывал к усилению идеологического образования 74. В центре обучения был еврейский вопрос, и когда развернулось «окончательное решение», его разрушительная цель признавалась все более и более открыто. В выпуске информационного бюллетеня, вышедшем в декабре 1941 года, заявлялось: «То, что еще два года назад казалось невозможным, сейчас осуществляется шаг за шагом: в конце войны Европа будет свободна от евреев» 75.

Все больше и больше нацистская риторика на высшем уровне упоминала об уничтожении евреев, которое претворялось в жизнь, и превозносила его как важнейшее историческое событие, операцию по избавлению от зла. В послании, зачитанном на церемонии по случаю годовщины основания нацистской партии 24 февраля 1942 года, Гитлер заявил: «Мое предсказание о том, что в этой войне будут истреблены не арийцы, а евреи, исполнится. Чем бы ни закончилась эта битва и сколько бы она ни продлилась, именно это будет окончательным итогом этой войны. И затем, наконец, после уничтожения этих паразитов, мир, который так долго страдал, вступит в долгий период братства народов и настоящего спокойствия» 76. А в передовой статье для нацистского еженедельника « Дер Ангриф » от 23 февраля 1943 года Роберт Лей, руководитель трудового фронта нацистской Германии, писал: «Наконец-то было решено уничтожить евреев за их возмутительные злодеяния и преступления. Нам, немцам, было назначено судьбой осуществить это решение Провидения» 77.

Гиммлер выразил аналогичную мысль, выступая перед группой офицеров СС в Познани (оккупированная Польша) 4 октября 1943 года: «В нашей истории это [истребление евреев] славная страница, которая никогда не была и никогда не будет написана» 78. Тем не менее тот факт, что Гиммлер назвал убийство евреев «страницей, которая никогда не была и никогда не будет написана», указывает на то, что организатор «окончательного решения» не желал допустить открытого признания массовых убийств. Поскольку Гитлер также постоянно говорил отвлеченно об «истреблении», участь евреев не была подходящей темой для разговора в его штабе 79. Нежелание Гитлера и Гиммлера признать реальность массовых убийств, по предположениям Конфино, означает, что у них было «осознание правонарушения». Оба избегали описания подробностей того, что происходило на самом деле, и не только в разговоре с другими людьми, но и когда речь шла о них самих, потому что они понимали, что нарушают табу 80. 27 марта 1942 года Геббельс сделал запись в дневнике, говоря об истреблении евреев как о «варварском поступке, который нет необходимости описывать более подробно» 81. По утверждениям, в начале «Операции Рейнхард» в 1942 году Гиммлер упоминал о необходимости «сверхчеловеческих актов бесчеловечности» 82. Говорят, что один офицер СС заявлял: «Когда я на службе, я – свинья, а я почти всегда на службе» 83. Как бы ни хотел нацистский режим достигнуть полной трансформации ценностей, ему так это и не удалось. Даже Гитлер и его ближайшее окружение, вероятно, понимали в глубине души, что они поступают неправильно 84.

Беспокойство, которое испытывали лидеры, нашло отражение в эвфемизмах, которые они использовали при описании ужасов массового убийства. Все началось с таких терминов, как «зондербехандлунг» ( Sonderbehandlung , особое обращение), «эндлозунг» ( Endlösung , окончательное решение) и «умсидлунг» ( Umsiedlung , переселение), но даже эта терминология стала считаться слишком конкретной. Относительно статистического отчета о проведении «окончательного решения», составленного 4 апреля 1943 года, Гиммлер отдал приказ, что уничтожение евреев нигде не должно упоминаться как «Sonderbehandlung der Juden» . Напротив, истребление нужно было называть «транспортировкой евреев из восточных провинций на русский восток» и «сопровождением». Беспокойство о регламентации языка является еще одним свидетельством того, что сохранились старые нормы морали, из-за чего неприемлемо было называть вещи своими именами 85.