Виктор Черкашин - В поисках агента. Записки офицера КГБ

Меня он предупредил, что начну я «с нуля»: резидентура ничем не располагала для организации противодействия американцам — проведенными операциями, агентурой или какими-либо контактами. Мне придется самому подыскивать для семьи квартиру в городе, приобрести автомашину и быстро втягиваться в работу по заведению контактов и вербовке агентов. Получалось, что стоявшие перед резидентурой задачи точно соответствовали тому, на что меня настраивали и к чему, как мне казалось, я был более-менее готов. ЦРУ очень комфортно чувствовало себя в Бейруте. Наряду с присущей американцам общительностью, что имело свои несомненные преимущества в не отягощенной строгими нравами обстановке в городе, некоторые сотрудники Управления неплохо владели арабским языком, в то время как мы в поте лица должны были вербовать агентов-арабов, казалось, что они сами пачками падают на руки «цэрэушникам».

Наполовину мусульманское, наполовину христианское население создавало атмосферу, значительно отличавшую Бейрут от столиц других стран Ближнего Востока, в частности Сирии или Саудовской Аравии, где господствовали строгие исламские законы и нравы. По ночам центральная часть города, ярко освещенная огнями реклам, заполнялась толпами народа, что-то покупающими у многочисленных уличных продавцов, в магазинах и на рынках. Местные жители и гости города толпились у дорогих отелей, в многочисленных ресторанах, барах, клубах, казино и пр. Езда на автомашинах была настоящим кошмаром — полиции практически нигде не было видно. Вы могли ехать куда хотели и как хотели, ливанцы на это не обращали никакого внимания.

«Бейрут был чудесным местом для нашего ремесла. Это была даже не страна, а сцена, где разворачивались действия водевилей и оперетт. В этой стране утром можно было кататься на горных лыжах, чтобы к вечеру искупаться в теплом море. А уж если вы занимались шпионажем, к вашим услугам были представители разных арабских террористических группировок — Организация освобождения Палестины, “Фатх”, “Черный сентябрь” и т. п., а также КГБ, разведывательные службы Чехословакии и Польши и пр. Все, что какое-либо правительство хотело бы узнать о деятельности отдельных лиц, интересующих разведывательные службы, в те дни можно было так или иначе получить. И все это можно было делать, сидя на террасе отеля “Святой Георгий” и наслаждаясь отличной кухней его ресторана».

Джон Макгаффин, бывший заместитель директора ЦРУ по разведывательным операциям, работавший в Ливане в 1969–1972 гг.

«Бейрут был обольстительным городом, с атмосферой вседозволенности. Ближний Восток — это регион, где вы должны совать в руки деньги, что бы вы ни делали или хотели. Здесь это образ жизни. Мы убедились, что русских можно легко соблазнить. Они очень тянулись к деньгам и ко всем вещам и делам, которые их власти дома не разрешали им иметь или заниматься. Поэтому я туда и поехал работать с русскими и восточноевропейцами, поскольку мы понимали, что обстановка там этому благоприятствует».

Хэвиленд Смит, резидент ЦРУ в Бейруте в 1966–1969 гг.

Резидент КГБ в Бейруте, отсчитывая дни до своего возвращения домой, после чего ему предстоял уход на пенсию, особо не утруждал себя повседневными проблемами работы по линии «КР». Поэтому моим основным наставником по оперативной обстановке и конкретным делам стал, к моей радости, Красильников, который проявил себя отличным учителем. Поощряя мою самостоятельность, к чему я, собственно, и стремился, он был щедр на советы и предложения, но никогда при этом не упорствовал в своем мнении и уж тем более не повышал голоса на подчиненных. Он считал, что в обучении лучшие результаты достигаются, когда человек верит в свои силы и инстинкты и пытается честно решать поставленные перед ним задачи. (Не удивительно, что Рем Сергеевич стал одним из самых заслуженных генералов КГБ и руководил затем американским отделом ВГУ. В 1985 году, когда я в вашингтонской резидентуре работал с Олдричем Эймсом и Робертом Хансеном, он активно использовал, хотя и не подозревая об этом, получаемую от них информацию. В основном это касалось контрразведывательных мероприятий по агентуре ЦРУ и осуществляемым американцами операциям на территории СССР.)

Я начал периодически посещать популярное в Бейруте казино «Ливан», где всегда было полно иностранцев. Они, как правило, находились в Ливане без жен. Если дипломаты все же были сдержанны в своем поведении, иностранные бизнесмены на это не обращали никакого внимания. Будучи без какой-либо опеки, они хотели получить как можно больше удовольствия и перемещались от одного бара или варьете к другому. От них старалась не отставать «золотая» арабская молодежь.

Я стал систематически следовать за американцами, когда после приятного времяпрепровождения они возвращались домой — в жилой комплекс из нескольких зданий около посольства США. Мои наблюдения за американцами в Бейруте, стремление понять мотивы их поступков и действий впоследствии сыграли полезную роль в моей работе в Вашингтоне, в частности в том, что мне удалось убедить Эймса передавать нам более ценную информацию, чем он рассчитывал ограничиться в начале нашего сотрудничества. Изучая телефонные справочники американского посольства, я делал пометки относительно сотрудников — потенциальных объектов нашего интереса, по которым я уже располагал определенными сведениями. Затем я предпринял попытки вступать с некоторыми из них в контакт, используя при этом «чужой флаг», то есть прикрытие гражданина другой страны — в моем случае югослава. Согласно моей «легенде», я работал в Австралии и теперь перебрался в Ливан, где меня нанял богатый шейх из Саудовской Аравии.

Одним из моих любимых и часто посещаемых мест был бар, где за стойкой стояла симпатичная молодая девушка — американка, которая оказалась к тому же интеллигентной, а главное — кладезем сведений о своих клиентах-завсегдатаях. Я не скупился на «чаевые»: барменша охотно рассказывала, где они работают, чем занимаются в свободное от службы время и пр. Так, в ходе дружеской болтовни я узнал, что один из постоянных посетителей является профессором находящегося в Бейруте Американского университета, другой — представителем американской фирмы «Goodyear», выпускающей шины для автомобилей, и т. д. Следующая фаза состояла в установлении личного контакта с этими людьми и завязывании знакомства. Для подобных «случайных» знакомств больше всего подходили так называемые «бары для одиноких» («Singles bars»). Естественно, случались неудачи. Так, однажды я разговорился с одним американцем, обратившись к нему за советом, где можно купить хорошие музыкальные записи, — тема, выбрав которую я мгновенно понял, что совершил оплошность. Ибо оказалось, что, с одной стороны, мой собеседник хорошо разбирается в музыке, а с другой — я в ней ничего не понимаю, особенно когда речь пошла о популярных на Западе музыкальных группах. Чтобы укрепить знакомство и на более профессиональном уровне говорить о музыке, я приступил к быстрой ликвидации моей музыкальной безграмотности и начал усиленно слушать соответствующие записи. В музыкальных муках прошли два месяца, пока я не осознал бесперспективность как этого знакомства, так и моего стремления стать знатоком современной западной музыки.