Андрей Черкашин - Обрученные войной. Записки из семейного архива двух фронтовиков

© Черкашин А.А., Черкашина Е.М, наследники, 2020

© ООО «Издательство «Вече», 2020

© ООО «Издательство «Вече», электронная версия, 2020

Сайт издательства www.veche.ru

В армию меня призвали из родного Улан-Удэ, столицы Бурят-Монгольской АССР, в сентябре 1939 года. Было мне тогда 20 лет. Работал на паровозоремонтном заводе слесарем-разметчиком, добился высокого разряда, занимался классической борьбой… В общем, был как все и, как все, стремился послужить в армии, стать воином, а значит, настоящим мужчиной.

Служить я попал в Барнаул – в 630-й стрелковый полк 107-й стрелковой дивизии, которая называлась неформально – Алтайской. Дивизия была сформирована всего месяц назад – в августе – и располагалась в лесном палаточном лагере под Барнаулом. А штаб находился в центре города на улице Ленина, там, где сейчас Дворец бракосочетаний.

Я был уверен, что с моей допризывной подготовкой я попаду если не в разведку, то хотя бы в обычное строевое подразделение. Но в армии не выбирают, в армии назначают. Меня назначили в полковой оркестр и велели осваивать сразу два инструмента – кларнет и весьма модный по тем временам саксофон. Но основной инструмент был кларнет. Репетиции, репетиции, репетиции… Тут все по армейскому закону: не хочешь – заставим, не можешь – научим. Никогда не думал, что скрипичные ключи и все эти гаммы и арпеджио состоят «на вооружении» армии. Но, как говорил Суворов, «музыка утраивает армии». И я сам видел, с каким воодушевлением проходят под игру нашего оркестра и развод караулов и вечерние прогулки, и строевые смотры, не говоря уже о парадах.

Субботними и воскресными вечерами мы играли в городе в Нагорном парке. До середины 30-х годов здесь было старинное кладбище, но его снесли вместе с храмом и сделали городской парк, откуда открывался красивый вид на весь город, на Обь и впадающую в нее Барнаулку. Красивое, но грустное место – кладбище все же, да не одно, тут и татарское было рядом, и немецкое (протестантское). Кстати, в оркестре у нас были и алтайские немцы – три Ивана: Роборт, Шмидт, Штольц, был бурят Федоров, служили сверхсрочники, музыканты срочной службы и подростки-воспитанники – сыны полка. Все очень разные, но оркестр объединял всех в один ансамбль, в один организм.

За три месяца я и другие новоиспеченные музыканты должны были научиться исполнять гаммы и арпеджио до четырех знаков; исполнять свою оркестровую партию; понимать все значения дирижерского жеста; играть строевые марши и петь строевые песни, как на месте, так и в движении. Умение читать ноты дополняло умение читать книги, это была как вторая грамотность, и я очень гордился своей новой профессией.

Помимо музыки, нас, полковых оркестрантов, обучали и другим навыкам – санитарному делу, например. В бою мы должны были быть боевыми санитарами, вытаскивать раненых бойцов с поля боя и непременно с их оружием. Музвзвод исполнял также обязанности трофейной команды и похоронной. И, конечно же, все мы должны были уметь стрелять и переносить тяготы походной жизни. Помню, как озадачили нас, новобранцев, ботинки с обмотками. Ботинки – дело понятное. Но вот обмотки… Попробуй намотай полотняную ленту так, чтобы и ровно было, и с ноги не сползала… Сапоги выдавали лишь к концу срочной службы. А до того, остряки подсчитали, надо было намотать на ноги в общей сложности двадцать километров обмоток. Не позавидуешь тому, у кого в походе размотается обувка. А марш-броски случались часто. Редкий день обходился без испытания на выносливость.

Перед отбоем, дурачась, пели «молитву»:

Всякий раз, когда на завтрак давали пшенную кашу с большим куском селедки, а это делалось не реже 1–3 раз в неделю, нам становилось ясно – сегодня поход на стрельбище. До стрельбища семь километров, и мы преодолевали их «ускоренным шагом и бегом» за 30–40 минут. Надо учесть, что шли мы в лютую жару с полной выкладкой: карабин, скатка, каска, полный подсумок патронов, пара учебных гранат, противогаз, малая лопатка, вещмешок и фляга, заправленная холодной, такой вожделенной после селедки водой. Увы, пить ее до особого распоряжения запрещалось. А «особое распоряжение» задерживалось до возвращения с учений. Семикилометровый марш-бросок, учебный бой, с ходу стрельба по мишеням. Небольшой привал… Курить можно, пить нельзя. А вода булькает во фляжках искушающе, хоть бы рот смочить, хоть бы капельку на пересохшие губы… Снова в «бой», потом переход все в том же темпе в расположение… Наши гимнастерки белели и дубели от выступавшей с потом соли. Хлопчатая ткань цвета хаки выдерживала два-три месяца, потом рвалась обычно почему-то на спине – во всю ширь… Наш полковой поэт (сын полка, мой сотоварищ по музыкантскому взводу Леонид Трухин, впоследствии старший научный секретарь Красноярского университета) написал о том времени так:

То была закалка в духе суворовской заповеди: «Тяжело в ученье, легко в бою». Правда, в бою даже с такой закалкой легко никогда не было.

В отличие от остальных стрелков у нашего взвода была еще одна немалая нагрузка – музыкальная. Несмотря на то что взвод был полковым оркестром, с нас не снимались обязанности обычных пехотинцев. Как и все, мы совершали марш-броски, дырявили мишени на стрельбищах, ходили в караулы, но при этом, помимо политграмоты, штудировали еще и нотную грамоту, разучивали партитуры маршей, вальсов, классических произведений… Свободного времени едва хватало, чтобы подшить подворотничок да написать домой письмецо.

ПРИМЕЧАНИЕ ИСТОРИКА

19.08.1939 сформирована в Барнауле (Алтайский край, СибВО) как 107-я стрелковая дивизия. 26.09.1941 преобразована в 5-ю гвардейскую стрелковую дивизию (приказ НКО № 318). Весной 1941 года 188-й саперный батальон дивизии отправлен в Прибалтику на строительство укреплений.

с 04.1941 содержалась по штатам № 04/120. В мае 1941 получила около 6000 чел. приписного состава. На 22.06.1941 входила в состав 54-го стрелкового корпуса 24-й армии РГК.

Местоположение: летние лагеря в районе Барнаула.

Состав: 586-й стрелковый полк, 630-й стрелковый полк, 765-й cтрелковый полк, 347-й артиллерийский полк, 508-й гаубичный артиллерийский полк, 203-й отдельный истребительный противотанковый дивизион, 288-й отдельный зенитный артиллерийский дивизион, 106-й разведбатальон, 188-й саперный батальон, 167-й отдельный батальон связи, 136-й медсанбат, 144-я отдельная рота химзащиты, 147-й автотранспортный батальон, 155-й полевой автохлебозавод, 486-я полевая почтовая станция, 243-я полевая касса Госбанка.