Виталий Халтурин - Рассказы дедушки Талика. Сборник воспоминаний, писем и документов из семейного архива. Интернет-издание

Редактор-составитель Мая Халтурина

Корректор Елена Пылаева

© Виталий Иванович Халтурин, 2021

ISBN 978-5-0055-1388-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Все хорошее во мне – от папы. Все плохое – благоприобретенное. Когда я смотрю на его фотографии, даже очень ранние, где он совсем молодой (каким я его не могла видеть!), где он студент или школьник, я всегда в этом мальчике вижу папу. Я его всегда узнаю́. Но не черты лица, а самого папу, целиком, вижу в этих глазах. Еще мне кажется, как будто это я сама на себя смотрю. Что папа – это и есть я…

Страсть же к писательству, как считалось у нас в семье, минуя папу, досталась мне напрямую от деда. От деда Халтурина. Какая же это была радость, когда на склоне лет папа тоже начал писать!

Его рассказ «Мир тесен» (а на самом деле не рассказ, а письмо детям из Америки) обрадовал меня настолько, что я тут же скопировала его себе в компьютер в специально заведенную папку «Виталий Халтурин. Тексты». Он восхитил меня именно как рассказ.

Папины рассказы о военном детстве появились на свет в качестве письма внуку Коле – по случаю школьного сочинения ко Дню Победы. А получилась проза. И его воспоминания о Леве – прекрасная, очень теплая проза, подкупающе простодушная, естественная. В ней столько нежности к старшему брату, что кажется, будто писали два человека и Лева, невидимый, уже нездешний, стоял за спиною у папы. В этих воспоминаниях я тоже вижу папу, слышу его голос…

Для журнала «Детская литература» папа написал образцовый (я бы так не смогла!) биографический очерк о своем отце Иване Игнатьевиче. Надеюсь, он войдет в отдельную книжку, посвященную И. И.

Так же, как и его отец, папа за свою жизнь не выбросил ни одной бумажки. Он хранил все: письма, телеграммы, записки, афиши, рисунки своих детей, их школьные дневники. Писал маме на Кубу: «Спасибо за открытку с Че. Надеюсь, что ты не забыла мою просьбу насчет плакатов и за эти долгие месяцы украдешь их достаточное количество!» Было ли это чистое проявление наследственности, или он сознательно подражал своему отцу? Неизвестно. И уже не спросишь.

В эту книгу включены некоторые письма и документы из домашнего архива. Одни из них уже в момент создания воспринимались как исторический документ, например открытое письмо против ГКЧП. Другие стали казаться таковыми только сейчас, через двадцать, сорок или шестьдесят лет, – потому что изменилось наше зрение. Мы теперь по-другому смотрим. Мы видим в них не только факты семейной истории и отражение личности папы, но дух и приметы времени. Вообще удивительно, что, несмотря на все войны, пожары, наводнения, острые зубы мышей и бесчисленные переезды, большая часть папиного архива осталась цела. Сами же мы, ленивые и неблагодарные, не слишком заботились, чтоб сохранить письма, написанные папой.

Однажды, когда я жила в Тарту, ко мне пришла в гости подруга Саша, а у меня на окне стояла открытка от папы. Открытка-телеграмма, помните, были такие? И там напечатано: «С днем рождения, моя радость». Сашка сказала с удивлением: «Вот это да! Как папа тебя называет!» Мне понадобилось много лет, чтобы осознать, какое это было счастье – получать телеграммы-открытки от папы ко дню рождения.

Уже много лет его нет с нами, но я никогда не чувствовала себя осиротевшей. Папа так любил нас, что после его ухода ни один миллиграмм этой любви не испарился. Она пронизывает все вокруг, как свет какой-нибудь звезды из другой галактики. Погасла, но светит…

Когда папа говорил с кем-то из нас, он называл нас «дружочек», «родненькая»… Еще он любил толкнуть меня локтем и сказать: «Халтурина-а! Улыбнись!»

Улыбаюсь, папа. Просто обидно немного, что нельзя позвонить тебе и рассказать об всем, что тут случилось. Рассказать, сколько внуков и правнуков теперь у тебя…

Эту книжку мы издаем для них – твоих внуков и правнуков. Чтобы они тоже услышали твой голос.

Мая Халтурина

Москва,

2021 год

Он старше меня на шесть с половиной лет. В детстве это просто разные поколения. Не часто бывает, чтобы старший брат считал младшего за человека и общался с ним.

Мой папа недаром звал Леву «дядюшка». Лева был прирожденным воспитателем, учителем и наставником. Сколько я себя помню, Лева заботился обо мне, воспитывал меня. Все детство Лева был моим старшим и очень близким другом, который так нужен любому мальчишке.

Когда мы жили в Ленинграде, а мой папа – в Москве, Лева регулярно писал ему обо мне. Сохранилась его поздравительная открыточка от 14 апреля 1929 года.

Он пишет:

Дорогой Ваня!

Поздравляю Тебя с дне рождения. Немного напишу тебе про Талочку. Как он на извозчике чуть не покатался. Переходит он улицу перед носом проехала лошадь. Он вырвался из рук и побежал. Его задержали. Он говорит не «тятя», а «папа». Но только это бывает иногда но чаще всего это со сна особенно утром.

Л. Малаховский

Леве тогда еще не было восьми лет, а мне – полтора. Он не ходил в школу, но писал уже письменными буквами. Что поражает прежде всего – ни одной ошибки по незнанию! «Особенно» пишет через два «н»! Ставит кавычки! «Извозчика» пишет верно! Редкие его ошибки – это описки, типичные для грамотных взрослых, даже для наборщиков: например, пропуск буквы («с дне рождения»), когда мысль опережает руку. Видимо, лингвистический талант у него врожденный.

Лева научился читать рано, года в четыре с половиной. Но кто же учил писать Леву? Сразу видно, не учитель. Некоторые буквы он пишет так, как пишут взрослые, а не как в школе учат. Например, букву «д» он пишет хвостиком вверх. Букву «х» полагалось писать как две кругленькие С, которые смотрят в разные стороны и касаются спинками. А он пишет «х» жестким крестом. Буква «т» иногда написана как надо , по-письменному, а иногда как печатная «т» – такое экономное написание бывает у многих взрослых…

Стоит взглянуть на любой мамин автограф – вот оно, ее написание! Значит, не только читать, но и писать учился сам, заглядывая в мамины бумаги. Его лингвистический талант проявлялся в любознательности, в самостоятельном желании учиться читать и писать. А его природная аккуратность – в стремлении писать правильно.