Александр Яковлев - Сумерки

Во всей этой обстановке нетерпимым является равнодушие к подобным явлениям со стороны некоторых руководителей ведомств и учреждений, органов печати, отдельных звеньев партийного аппарата на местах. Примиренчество, нежелание портить отношения или вызывать недоброжелательность со стороны политически заблуждающихся людей, стремление хорошо выглядеть в любых ситуациях приводят к тому, что мы делаем в области идеологии неоправданные уступки, затушевываем явления и процессы, с которыми надо бороться, дабы не вызвать необходимости применения административных мер и нежелательных последствий.

Трудно найти оправдание тому, что мы терпим по сути дела политически вредную линию журнала «Новый мир». Вместе с тем наша реакция на действия редакции «Нового мира» не только притупляет политическую остроту, но и дезориентирует многих творческих работников. Критика журнала «Юность» по существу никем не учитывается и никто не делает из этого необходимых выводов. Журнал из номера в номер продолжает публиковать сомнительную продукцию, выдавая ее за достижения литературного процесса. Кстати, также не проявляют должной реакции и коммунисты, работающие в театрах, редакциях и в иных идеологических учреждениях, где порой рождаются идейно порочные произведения. Многие произведения советских писателей печатаются в реакционных буржуазных издательствах за рубежом. Однако писатели, среди которых есть и коммунисты, на это никак не реагируют.

…Сложившаяся обстановка требует, прежде всего, неуклонного повышения идейного и воспитательного уровня произведений литературы и искусства; принципиальной, прямой и открытой критики идейно невыдержанных, политически вредных произведений, проявлений очернительства; всемерной поддержки творческих работников, которые действительно хотят пропагандировать коммунистические идеалы и работать над идейным укреплением нашего общества».

Не правда ли, очень интересное письмо. Рогатое и мохнатое. Прямая установка для всего номенклатурного класса, в том числе и сегодняшнего, тоскующего о прошлом. Оно поражает всеохватностью затронутых проблем, что является недвусмысленным напоминанием о принципе двоевластия. Эта записка диктует новому «вождю» программу его действий в политической сфере. Дальнейшие события, о которых я уже частично писал, пропитаны духом этой политической линии, выработанной спецслужбами. Соответствующим отделам ЦК оставалось только выполнять эти указания КГБ.

Представляет большой интерес, с том числе и для исследователей, проблема совпадения интересов и действий ВПК и спецслужб США и СССР в области гонки вооружений. Некоторые политики на Западе, с интересом наблюдая за событиями в СССР, за хаосом в экономике, всячески способствовали тому, чтобы еще в годы, предшествующие Перестройке, экономически истощить Советский Союз гонкой вооружений. В свою очередь советский ВПК, не обремененный заботой о судьбе страны, старательно выколачивал из бюджета деньги на оружие.

Доклады ЦРУ подтверждали, что СССР шаг за шагом идет к катастрофе, становится, по словам Тэтчер, «Верхней Вольтой с ракетами». Гражданские отрасли государственного хозяйства, прежде всего аграрный сектор, постепенно умирали. Быстро устаревал технологический парк. Еще два-три витка в гонке вооружений, и большевистская империя рухнет под непомерной тяжестью военного металлолома. СССР прозевал, проспал и пропил две технологические революции. Этому в решающей степени способствовал еще Сталин, объявивший кибернетику «чуждой марксизму лженаукой». Тем самым он обрек страну на длительное технологическое отставание.

Юрий Андропов, всесильный шеф КГБ в течение пятнадцати лет, конечно, обладал информацией о реальной обстановке, но был не в состоянии встать на позиции здравого смысла. Верил в большевизм, в командные методы управления. Он презирал окружавших его соратников, ибо знал мерзопакостную подноготную их жизни, равно как и свою. Приход Андропова на пост Генерального секретаря я встретил, мягко говоря, без восторга. Скорее всего, из-за давней и взаимной человеческой и мировоззренческой несовместимости. После Хрущева и Брежнева у Андропова не было другого пути для сохранения «Номенклатурии», как вернуться к ка- кой-то форме неосталинизма. Наступило золотое время политической полиции. Вот почему спецслужбы до сих пор используют любую возможность, чтобы удержать его имя в «золотой рамке». Даже специальную премию имени Андропова и памятник установили. Оживившиеся ныне генералы спецслужб активно ищут или готовы соорудить нового Андропова.

План Андропова по спасению социализма, если судить по его высказываниям, состоял в следующем: в стране вводится железная дисциплина сверху донизу; идет разгром инакомыслия; ожесточается борьба с коррупцией и заевшейся номенклатурой; под строгим контролем происходит умеренное перераспределение благ сверху вниз; проводится партийная чистка. Убираются из номенклатуры все, кто неугоден. Усиливается информационная война с Западом. «Холодная война» должна вестись на грани горячей.

Существует легенда, что Брежнев был добрее и снисходительнее к инакомыслию, чем его соратники. Это сущая неправда. Он полностью поддерживал Андропова. При поддержке Брежнева последний активно проводил разного рода карательные акции против Солженицына, Ростроповича, Любимова, Чалидзе, Максимова, Красина, Литвинова, Буковского, Синявского, Даниэля. С его подачи был выслан из Москвы Сахаров, многие другие истинные патриоты страны, нашедшие в себе мужество выражать точку зрения, не совпадающую с официальной, оказались за рубежом.

По меткому выражению Дмитрия Волкогонова, при Андропове началась активная «кагэбизация общества». Кроме многочисленных предложений о конкретных людях, подлежащих преследованию, Андропов часто вносил на рассмотрение Политбюро разного рода вопросы, отражающие его позицию по «завинчиванию гаек». Меня, например, поразили его предложения «О лицах, представляющих особую опасность для государства в условиях военного времени». Андропов заранее готовил списки для арестов и лагерей. Ему принадлежит записка «О дополнении в перечень главнейших сведений, составляющих государственную тайну», что означало усиление давления на общество. Объяснялось это и общим политическим курсом, и тем, что Андропов выполнял волю ВПК, который был заинтересован в засекречивании всего и вся. Курсу на «завинчивание гаек» аплодировала номенклатура, привыкшая обделывать свои карьерные делишки в темноте.

Документы свидетельствуют, что Андропов активизировал деятельность по поддержке разного рода зарубежных террористических организаций, которые получали оружие, проходили подготовку в нашей стране и получали право на жительство в СССР после провалов терактов за рубежом. Вместе с руководством Минобороны он постоянно настаивал на увеличении поставок так называемого специмущества некоторым компартиям и родственным им организациям.