Клаус Хольцманн - Россия. Снова эксперимент

В истории России было трое выдающихся правителей созидателей: Петр, Екатерина и Сталин. Только благодаря им Россия стала великой державой. Но последний «царь Борис» «гениальным» образом разрушил все их достижения, приблизив современную Россию ко дну мировой цивилизации. Как тут не вспомнить ранее приведенные слова бывшего премьера Н.Рыжкова. А как это отразилось на уровне жизни основной массы народа, гласят следующие строки [180, стр. 83]: «Главной задачей для всех было — выживать. Люди не врастали в новую жизнь, а мучились в судорогах. Переход к эволюционному периоду все перевернул — с белого на черное, с черного на белое. И свобода, и рыночная экономика в России далеки от совершенства….». Вот как оцениваются результаты реформ 90-х годов.

Через несколько часов после передачи власти вышел первый указ и.о. президента В.Путина. Документ, подписанный им, «… де-факто составил, конечно, сам Борис Ельцин… Текст этого указа гласил, что Ельцин получал пожизненные неприкосновенности. Он не может быть привлечен к уголовной или административной ответственности, задержан, арестован, подвергнут обыску, допросу либо личному досмотру…» [16, стр. 383]. Таково было первое деяние Путина на посту и. о. президента. Увы, отнюдь не самое благовидное. Оно еще ассоциируется в общественном мнении с его поступком, когда он, будучи на посту главы ФСБ, организовал побег своего бывшего шефа А.Собчака с больничной койки на самолете в Финляндию в тот момент, когда на последнего имелись материалы в Генпрокуратуре. Мы к этим фактам еще вернемся. А пока следует отметить, что, будучи хорошо осведомленным о положении в стране, В.Путин решился стать во главе ее, не побоявшись взять на себя груз тяжелой ответственности и труда. Да, и труда, тяжелого труда, и в истории он останется прежде всего как великий труженик. Впоследствии сам Владимир Владимирович вспоминал: «Я пахал, как раб на галерах». Свидетельствует бывший сослуживец Путина по Ленинградскому КГБ Ю.С.Лещев, в дальнейшем часто посещавший его в Дрездене со служебной миссией [26, стр. 297]: «…за неполные пять лет работы в ГДР В.В.Путин поднялся на три ступени по служебной лестнице. Приехал старшим оперативным работником, а уехал старшим помощником начальника отдела… Я не припомню другого случая, чтобы кто-то за четыре года так продвинулся по службе». Далее там же, на стр. 298: «Ю.С.Лещев убежден, что карьеристом В.В.Путин никогда не был, он просто хорошо, добросовестно и с интересом делал свою работу. А карьера складывалась сама по себе — как продолжение этой работы». Эта характеристика находит подтверждение в дальнейших событиях.

Будучи уже директором ФСБ, Путин оставался в чине полковника запаса и отказался от предложенной ему Ельциным возможности получить генеральское звание. И все же, несмотря на довольно быстрый рост популярности Путина в стране, многие отнеслись к нему с недоверием. Основная причина — прежняя служба в КГБ, организации, вызывающей у значительной части населения негативные ассоциации, настолько негативные, что бытовавший в советские времена термин «кагэбэшня» стойко модифицировался в новые времена в термин «фээсбэшня». Но по отношению к Путину такой подход поверхностен. Он не преследовал диссидентов, не отправлял людей в психушки, он служил в разведке, его деятельность не выходила за рамки принятой в этой сфере круга действий мировой практики. Кивали на то, что на многие ответственные посты в государстве он поставил бывших сослуживцев по КГБ. Но такова обычная практика: любой руководитель ищет себе помощников среди людей, с которыми его связывает многолетняя прежняя служба, которым он доверяет и на которых может положиться. Но надо сказать, что и здесь Путин соблюдал чувство меры. Он не перетряхивал доставшийся ему ельцинский аппарат, не было при нам и в дальнейшем ельцинской кадровой чехарды.

Но вернемся к событиям, давшим толчок к возвышению Путина. Мы уже упоминали о вторжении чеченских боевиков в соседний Дагестан. Последовал немедленный и жесткий отпор со стороны федеральных сил. Операция началась 11 августа 1999 года. В отличие от первой чеченской войны федеральные войска в Дагестане действовали умело и уже к 24 августа освободили его территорию от боевиков. Но тут последовали взрывы домов в Буйнанске, в Москве и Волгодонске. И здесь Россия лицом к лицу столкнулась впервые с самой страшной формой терроризма — исламским экстремизмом! И тут Путин проявил себя наилучшим образом: «Путин олицетворял надежную власть, которая не страшится угроз, не боится проблем, а берется их решать…не жалуется на трудности, а напряженно работает и все успевает. В конце сентября на пресс-конференции в Казахстане Путин произнес фразу, которая сделала его знаменитым: «Мы будем преследовать террористов всюду. Если в сортире поймаем, то и в сортире их замочим» [45, стр. 573]. За последнюю фразу Путин и по сей день подвергается критике в прессе. Но должен признаться, я ценю способность Путина выражаться рельефно.

После очистки Дагестана от бандформирований было решено двигаться дальше вглубь Чечни, чтобы ликвидировать источник повторения терактов. Кстати, версия о том, что ФСБ само организовало взрывы домов, не выдерживает серьезной критики, в ней нет никакой логики. Ссылаются на мобилизацию общественного мнения, на вторую чеченскую войну. Но с каких пор российская власть стала столь чуткой к этому мнению? И логично ли вообще создавать это мнение столь жестокими методами. Есть тысяча других способов. Да и отрывок, помещенный на стр. 134 [177], идет вразрез с версией о причастности ФСБ к взрывам: «Верховный суд Дагестана вынес приговор организаторам и исполнителям взрыва жилого дома в Буйнакске 4 сентября 1999 года, в результате которого погибли 58 человек. Организатор взрыва Пса Зайнутдинов и Алисултан Салихов, подогнавший грузовик с взрывчаткой к дому, получившие в Чечне от полевого командира Хаттаба (арабского эмиссара — К.Х.) 300 тысяч долларов, приговорены к пожизненному заключению». Осенью того же года федеральные войска оккупировали всю территорию Чечни. Но началась изнурительная партизанская война. В январе 2001 года Путин передал ФСБ во главе с Н. Патрушевым руководство всеми операциями по Чечне, исходя из того, что войска свою задачу выполнили. Но бороться с исламским терроризмом, как показывает мировой опыт, чрезвычайно трудно, и полностью обезопасить себя от него практически невозможно. Это подтверждают и последующие крупные теракты в «Норд-Осте» и Беслане, а также не столь масштабные инциденты. Но все же Путиным был найден в конце концов наиболее приемлемый выход из этой ситуации. Ему удалось привлечь на свою сторону Ахмада Кадырова и его сына Рамзана, ранее сотрудничавших с боевиками. Подоплека была такова: пусть чеченцы сами разбираются с чеченцами. Она оказалась оправданной: оба преданно служили российским властям. Отец стал главой республики в ранге президента. Расчет российских властей оказался верным: боевики переключили свое внимание на «разборки» с местными пророссийскими властями, и в этом направлении действовали активно. В результате президентство А.Кадырова длилось недолго. Он был убит в результате теракта, принимая парад на трибуне. Последовали ответные действия клана Кадыровых. Не дремали и российские спецслужбы, были обезврежены главари боевиков Радуев, Яндарбиев, Басаев. Заодно поплатился жизнью и более умеренный лидер Масхадов. Напор боевиков ослаб. Надолго ли? Ведь возвращаться к мирной деятельности боевики не намерены. Они настолько втянулись в военное противостояние, что работать уже не могли, да и не хотели. Впрочем, и с работой в Чечне не густо. А пока на должности президента Чечни, сменив убитого отца, оказался Рамзан Кадыров. Надо отдать ему должное, в довольно короткий срок ему удалось в значительной степени восстановить основательно разрушенный Грозный. Но продолжаются разборки, и не только с несколько притихшими боевиками. Гнев президента перекинулся и на критиков его режима. На этой почве произошел ряд политических убийств. В статье П.Черкасова [95, стр. 14] приводится рассказ Натальи Эстемировой, ставшей впоследствии жертвой этой череды убийств. Она рассказывает о том, «… как президент Чечни, изгоняя ее с поста руководителя Общественного совета Грозного, орал: «Да, у меня руки по локоть в крови, и я этого не стесняюсь. Я уничтожил и буду уничтожать плохих людей». После такого откровения возникает естественный вопрос, кто дал право Кадырову самолично решать, кто хороший человек, а кто плохой, а также определять крайнюю меру наказания «плохим» людям. Ответ напрашивается сам собой: Путин, удовлетворенный в целом деятельностью Кадырова, он не решается пожурить его за это расправное «увлечение». К сожалению, прагматизм на государственном уровне не всегда уживается с понятием о ценности человеческой жизни. Да и что можно изменить в Чечне, если в центре самой России политические убийства вошли в повседневный быт страны еще с ельцинских времен, когда взрывали журналиста Д. Холодова, раскопавшего картину распродажи армейского имущества в группе войск, покидавшей Восточную Германию. Политические убийства в России продолжаются и по сей день, и никто не может их остановить. Но, возвращаясь к чеченскому вопросу, нельзя не отметить, что в создавшихся условиях Путину удалось достичь максимума возможного, не останавливаясь на полумерах.