Владимир Житомирский - Апартеид по-британски

Шагом в том же направлении было и создание так называемой специальной патрульной группы, снискавшей себе печальную известность в ходе подавления выступлений иммигрантов. Эти полицейские отряды начиная с 1974 года координируют свои действия с армией 29.

70-е годы стали свидетелями превращения полиции в полностью централизованную, специализированную, мобильную организацию, сотрудники которой получили право носить оружие. При этом полиция зачастую совершенно утрачивала контакт с теми, чью безопасность она должна оберегать, но кого в первую очередь — контролировала, то есть с обитателями ветшающих городских центров, иммигрантами, бедняками, поскольку многие полицейские вместе с представителями «средних классов» поселяются вне пределов городов. Для надзора за территорией, которая отныне стала для них чужой, блюстители закона патрулируют ее на американский манер в автомобилях, поддерживая постоянную связь с центром, куда поступают все информационные сведения. Великобритания, возможно, располагает самой развитой полицейской информационной службой в мире. Известно, что в Ольстере досье, заведено более чем на каждого второго жителя. Полиция располагает очень подробной информацией, и в ее карательной стратегии решающую роль играет вычислительная машина, установленная в Лисберне в 1974 году. Только столичная полиция располагает примерно пятью миллионами досье на жителей Большого Лондона. Собираются сведения о гражданском состоянии людей, их контактах, таких характерных чертах, как расовая принадлежность, акцент, цвет волос, манера стричься и т. д. 30

Один только особый отдел, который собирает данные на всех подозреваемых в неблагонадежности, имеет досье более чем на полтора миллиона человек. Вычислительный центр, расположенный в северной части столицы, связан с 800 терминалами по всей стране, которые могут быть в любой момент использованы полицейскими патрулями. Банк информации постоянно пополняется новыми данными. Специализированные вычислительные машины собирают сведения о наркоманах, преступниках и политически активных гражданах. Все эти досье, по-видимому, пишет парижский журнал «Монд-диманш», тесно связаны друг с другом и, очевидно, достаточно тщательно укрываются от надзора со стороны парламента и его комиссий по расследованию 31.

В начале 80-х годов стала отлаживаться система связи, позволяющая устанавливать печатное устройство в специальных полицейских автомобилях, а в некоторых — даже микровычислительные машины. В нужный момент блюстителям порядка предоставлялась полная информация о той или иной категории лиц, например о «цветных» или активистах общественных организаций. Между тем действующий в Англии репрессивный аппарат не ограничивается одной полицией. Существуют также вспомогательные силы, группы тщательно подобранных гражданских добровольцев, специальная полиция, гражданская гвардия, весьма активная служба контрразведки (МИ-5) и, наконец, частная полиция, штат сотрудников которой постоянно растет 32.

Если бы весь этот карательный аппарат был направлен на борьбу с преступностью, то, вероятно, она бы резко сократилась. Однако полиция «играет мускулами», пожалуй, лишь в трех случаях: во-первых, во время подавления волнений, порожденных в значительной мере повседневными притеснениями с ее же стороны, и, во-вторых, во время маршей неофашистов, которых она заботливо укрывает от народного гнева. Эта забота особенно ярко проявилась во время «демонстрации» тогдашнего неофашистского главаря М. Уэбстера в октябре 1977 года, когда под охраной трехтысячного корпуса стражей порядка он продефилировал по улицам Манчестера, держа в руках британский флаг и плакат с лозунгом «национального фронта» 33.

Однако даже самая совершенная техническая оснащенность и организованность полиции не могут, разумеется, служить залогом ее эффективности. Есть и моральная сторона. А «имидж» полиции с 70-х годов начал стремительно тускнеть. Это можно проследить на примере столичной полиции, репутация которой становилась все более подмоченной.

Так, в 1970 году было начато расследование обвинений блюстителей закона в коррупции. Однако назначенный на этот пост человек в 1972 году был вынужден сдать свои полномочия, сославшись на то, что полиция блокировала все его шаги. Аналогична судьба расследования деятельности отдела по борьбе с торговлей наркотиками. Оно прекратилось в том же 1972 году, при этом было объявлено, что и его торпедировала полиция. В 1973 году было начато расследование о причастности стражей закона к торговле порнографией. В 1977 году были вынесены приговоры ряду сотрудников полиции, замешанных в торговле непристойными изданиями. В том же году вспыхнул новый скандал, на сей раз связанный с получением взяток. В мае 1977 года судья М. Джоунз, вынося приговор, заявил, что полицию пожирает «рак коррупции». Только по одному этому делу прошло шесть офицеров, получивших мзду в размере 100 тысяч фунтов стерлингов. Мимоходом выяснилось, что взятками не пренебрегали весьма ответственные лица. Так, за сотню фунтов один из руководителей сыскной службы согласился удовлетворить просьбу офицера о переводе его из одного отдела в другой.

В 1978 году была организована операция «Кантримен» («селянин»). Ее целью было силами тайно привлеченных из других графств полицейских подтвердить или опровергнуть достоверность сообщений о коррупции в недрах лондонской полиции. Параллельно сотрудники уголовной полиции из других районов страны скрытно расследовали случаи участия в крупных ограблениях своих столичных коллег.

Между тем, хотя имелись веские подозрения относительно 80 офицеров, операция «Кантримен» позволила привлечь к суду и осудить лишь двоих. Старший инспектор Ф. Катберт и сотрудник сыскного отдела сержант Дж. Гоулдберн были приговорены к тюремному заключению за получение денег от грабителей и убийц. Взятки им вручали за то, что они добивались для преступников права быть отпущенными под залог и укрывали от следствия важные свидетельства. В зале суда была прослушана магнитофонная запись беседы Катберта с его боссом Дж. Симмондсом. Катберт сообщал, что «из рук в руки переходила уйма денег. Это происходило в столичной полиции. Это происходило во всех графствах. Это происходило на протяжении многих лет».

27 апреля 1982 года лондонская «Ивнинг стандард» посвятила редакционную статью моральному облику столичной полиции. Рассказывая о возмутительных действиях блюстителей закона в отношении четы Уайт, о чем говорилось выше, автор передовой подчеркивал, что «где-то в недрах столичной полиции находится группа из 17 офицеров, являющихся позором для Лондона. Они совершили, выражаясь словами судьи М. Джоунза, «дикие, жестокие и изощренные нападения… подвергли людей всевозможным насилиям, проявили к ним бесчеловечность». Но поразительно— спустя шесть лет после самого инцидента и спустя четыре дня после вынесения судом приговора в пользу пострадавших они все еще находятся на службе, их даже временно не отстранили» 35. Не произошло этого и позднее. Так, в декабре 1982 года газета «Трибюн» писала: «С помощью многочисленных телефонных звонков в Скотленд-ярд в конце концов удалось извлечь информацию, что и по сей день никаких мер не принято. Можно сделать вывод, что причастные к делу офицеры не были уволены, а некоторые из них, по-видимому, после скандала получили повышение» 36. Подобная ситуация может вызвать лишь еще большее возмущение представителей этнических меньшинств.