Александр Севастьянов - Дело Тихонова-Хасис

Вот на каких основаниях было принято решение об аресте Никиты Тихонова и Евгении Хасис. Именно это решение и стало для них приговором. Потому что для «конторы» отступать от своей версии невозможно и на волос. Отныне ФСБ не только сама будет на том стоять, но и не даст сойти с этой позиции ни следствию, ни прокуратуре, ни, как я подозреваю, суду. Сила солому ломит. Ребят попросту назначили на роль убийц. Назначила ФСБ и лично полковник В.В. Шаменков.

«Правильное» следствие, естественно, взяло под козырек. Заранее зная о том, кто и как будет привлечен к делу в качестве обвиняемых и основных свидетелей, оно безошибочно разыграло весь спектакль по ролям. Роли достались только тем, кто напрямую зависел от ФСБ и следствия и не мог дать иных показаний, кроме тех, что от них требовались.

Главным действующим лицом был Никита Тихонов. Его личные показания, данные в ночь с 3 на 4 ноября, сразу после ареста, легли в фундамент обвинения. Вторыми по значению для дела стали показания Ильи Горячева. То и другое, как это теперь широко известно, добыто именно под жестким прессингом не столько следователя, сколько пресловутого «Владимира Владимировича» (Шаменкова?). Но от своих показаний как Никита, так и Илья отказались при первой же возможности, прямо указав при этом на организатора фальсификации.

Показания Тихонова и Горячева заслуживают поэтому отдельного рассмотрения.

Никита Тихонов — человек из стали, бесстрашный, несгибаемый и мужественный, верный слову, дружбе и любви, самоотверженный, преданный делу, которому служит. Только одна уязвимая точка оказалась у него: это его возлюбленная, гражданская жена Евгения Хасис. Его Женщина, его Судьба. Именно угрожая этой точке, следствие без труда добилось от него нужных показаний в первый же день. Что, в общем-то, неудивительно, если учитывать обстоятельства, при которых ребята были арестованы. О них нужно рассказать читателям.

Но вначале — информация к размышлению. Следователь Игорь Краснов почему-то отказал Тихонову и его адвокату А.Г. Жучкову в удовлетворении «ходатайства от 05.03.10 о приобщении к материалам уголовного дела и материалам, направленным на судебную экспертизу, аудиозаписей прослушивания разговоров за 3 ноября 2009 г.» (т. 13, л.д. 143). Третьего ноября — то есть, в день ареста.

Дело в том, что запись в этот день продолжала вестись, в суете ее забыли отменить, а после не удосужились уничтожить. Ее расшифровка позволила бы установить, как именно проходило задержание, соблюдались ли требования закона при этом. Кроме того, стало бы ясно, что Тихонов ушел из квартиры до его задержания и был арестован вне дома, чем подтвердились бы его важнейшие показания от 16 декабря (см. ниже). Но следователь не позволил представить запись обвиняемым и суду, отказался включить ее в материалы дела. Основание? Якобы «разговоры, зафиксированные 2 ноября 2009 г. до начала обыска в жилище, носят бытовой характер и не имеют значения для расследуемого преступления» (л.д. 141).

Разговоры, записанные ДО ареста, — может быть и не имеют. Зато очень большое значение могли бы иметь разговоры, записанные ПОСЛЕ ареста, в том числе в ходе избиений и пыток, о которых нам поведал Никита Тихонов. Лучшим способом опровергнуть его обвинения (если, конечно, он зря наклепал на честных оперов и лично на полковника В.В. Шаменкова) была бы именно демонстрация записи.

Почему же Краснов не использовал эту козырную карту?! Ответ очевиден: потому что карта заведомо битая.

Чтобы дать о ней полное представление, я в интересах истины публикую «Протокол допроса обвиняемого Н.А. Тихонова» от 16 декабря 2009 года, проливающий свет на обстоятельства его задержания (т. 6, л.д. 25–32):

«Следователь ГСУ СКП РФ юрист 1 класса Петров М.В. в помещении ФБУ СИЗО-2 ФСИН России в соответствии со ст. 173, 174 и 189 УПК РФ допросил по уголовному делу № 201/36007-09 в качестве обвиняемого:

Фамилия, имя, отчество: Тихонов Никита Александрович <���…>

Иные участвующие лица защитник Жучков А.Г. <���…>

Желаю изложить свои показания собственноручно. 1 декабря 2009 г. я наконец-то получил копию протокола обыска, которая к сожалению, не была вручена мне в день обыска 3 ноября 2009 г. Внимательно ознакомившись с данным документом, заявляю следующее.

1) В протоколе указано, что я был задержан на квартире по адресу г. Москва, ул. Свободы, д. 93 корп. 1. кв. 161. На самом деле я был задержан 3.11.2009 около 7.10 утра на улице Планерной, в 70 метрах от станции метро “Планерная”. Неизвестные люди в штатском налетели на меня сзади, повалили на асфальт и принялись избивать. Их было несколько человек, они выкрикивали: “Ты что думаешь, мы менты?! Мы — не менты!” На мой вопрос, кто они такие и чего хотят, мне не ответили, нанесли удар по половым органам (в паховую область). В следующие три дня я испытывал боли при мочеиспускании. При помещении меня в СИЗО-2 Лефортово, я сообщил врачу о болях при мочеиспускании. Врач меня осмотрел и сказал, что гематом не обнаружил. А боли продолжались до 06.11 включительно.

Заломив мне руки за спину, неизвестные в гражданской одежде надели мне на руки наручники и подняли на ноги. Я успел оглянуться и заметил, что нападавших было не менее 10 человек. Меня затащили в микроавтобус иномарку темного цвета. Там они продолжали бить меня по шее и печени. Не снимая наручников, они срезали лямки моего рюкзака, который все время находился у меня за спиной. Судя по отрывочным репликам, неизвестные нападавшие снимали меня на видео или фотоаппарат. После этого меня положили на пол микроавтобуса между сидениями лицом вниз. Когда я лежал на полу салона микроавтобуса, сверху на сидениях всегда кто-то сидел. Напавшие переговаривались между собой, время от времени наклонялись ко мне и трогали наручники у меня за спиной. Кожей я чувствовал прикосновение металла. Наручники с меня не снимали. Когда меня подняли с пола на сидение, микроавтобус уже подъехал к дому 93, корп. 1 по улице Свободы. Меня стали бить ладонями по лицу и по шее, требуя сказать, есть ли в квартире оружие и спит или бодрствует моя гражданская супруга Хасис Е.Д. (они называли ее не по имени, а просто “девчонка”). Я ничего не ответил, и тогда с меня сняли поясную сумку, там обнаружили ключи от квартиры. Спустя 15–20 минут меня втащили в квартиру. Когда меня проводили мимо маленькой комнаты, я увидел полуодетую Хасис Е.Д., лежащую на диване с руками, скованными за спиной. Из одежды на Хасис была только ночнушка. Больше я Хасис Е.Д., мою гражданскую жену, не видел.

Войдя в квартиру, я увидел не менее 5 человек незнакомых мне вооруженных мужчин в гражданской одежде. Судя по их поведению, они были с напавшими и захватившими меня заодно. Меня затащили на кухню, положили на пол и стали требовать выдать оружие и деньги. Я снова попросил их сказать, кто они такие — бандиты или милиция. Вместо ответа меня стали душить руками за шею. На какое-то время я потерял сознание. А когда очнулся, сообщил захватчикам, что деньги лежат в моей поясной сумке, а еще на шкафу в маленькой комнате. На вопрос: много ли у меня денег, я ответил утвердительно.