Леонид Млечин - Степан Бандера и судьба Украины

В 1932 году двадцатитрехлетнего Бандеру избрали заместителем председателя Организации украинских националистов* — это было признание его заслуг. Особенно соратники оценили убийство ненавистного им польского офицера — начальника «украинского отдела» львовской полиции, которого застрелили ранним утром прямо на улице. После этого Бандера возглавил подполье ОУН* на Западной Украине. Одного из его предшественников на этом посту застрелили, другой умер в тюрьме, третий сидел за решеткой, четвертый уехал за границу…

Степану Бандере было всего двадцать четыре года. Он стал кумиром западноукраинской молодежи. Ради него шли на смерть. С юности его отличали упорство, воля, целеустремленность. Низенький (167–168 сантиметров) и щуплый, он не отличался крепким здоровьем. Вспоминал: «Ревматизмом суставов я болел с раннего детства, часто не мог ходить, в 1922 году провел около двух месяцев в больнице из-за водяной опухоли в колене». Пытался победить болезнь спортом, бегал, плавал и добился своего. Воспитывал волю и стойкость, учил себя противостоять пыткам. Однажды старшая сестра Марта застала его с окровавленными пальцами. Он сам втыкал себе под ногти иголки…

Когда и Западная Украина станет советской, начальники областных управлений госбезопасности получат ориентировку на Бандеру:

«Будучи студентом сельскохозяйственной академии, он, готовясь к возможным репрессиям за проведение активной националистической деятельности, тренировал свою волю — колол себя иглами и так далее. В случаях зубной боли к врачам не обращался, а зубы рвал у кузнеца».

Степан Бандера сознательно отказался от табака и алкоголя. Играл на пианино, гитаре, мандолине, бандуре. Легко сходился с людьми и подчинял их своему влиянию.

Боевики из Организации украинских националистов* мечтали о своем государстве, в котором установят национальную диктатуру, избавятся от поляков, русских, евреев и останутся, наконец, одни! Украина — только для этнических украинцев, остальные народы, живущие рядом, — враги, лишние на этой земле: их надо изгнать или уничтожить.

Летом 1934 года Степан Бандера как краевой проводник ОУН* подготовил в Варшаве самый громкий теракт предвоенного времени — против министра внутренних дел Польши генерала Бронислава Перацкого. Это был ответ на «злодеяния против украинского народа»: министр жестко преследовал украинских националистов. Решение убить министра приняли на тайном совещании в Берлине, в котором участвовали основные вожди ОУН* от Коновальца до Бандеры.

Совершить теракт изъявили желание трое добровольцев-ОУНовцев. Бандера выбрал работавшего в цинкографии Грица Мацейко, псевдоним «Гонта».

15 июня министр Перацкий приехал в клуб. Он вылез из машины и пошел к входу. Грицу Мацейко снарядили бомбой и пистолетом. Бомба — самодельная, изготовленная в краковской химической лаборатории ОУН*, — не сработала. Тогда боевик вытащил пистолет, подбежал к министру и несколько раз выстрелил в Перацкого. Все это произошло на глазах дворника, открывавшего министру дверь.

— Министра Перацкого застрелили! — закричал он и бросился за убийцей вдогонку.

Гриц Мацейко, фантастически хладнокровный человек, как ни в чем не бывало, шел по улице, посвистывая.

— Это он! — кричал дворник на всю улицу.

Только тогда Мацейко побежал. Его пытался задержать охранник, дежуривший у здания японского консульства. Мацейко выстрелил, и тот испуганно отскочил. За убийцей пустился вслед полицейский — его Мацейко ранил. И сумел убежать. Его вывезли в Чехословакию, оттуда в Аргентину.

В ходе массовой облавы польская полиция арестовала Бандеру. Нашли студента-химика, который готовил для Грица Мацейко бомбу. А со студентом работал Бандера… К тому же полиция получила доступ к секретному архиву ОУН*, что позволило следствию установить руководителей подпольной организации. На скамью подсудимых в ноябре 1935 года посадили двенадцать человек, причастных к теракту.

Через много лет, в ноябре 1948 года, в следственной части министерства госбезопасности Украины допрашивали престарелого адвоката Владимира-Станислава Горбового, переданного чекистам польскими коллегами. Он рассказал, что взялся тогда защищать Степана Бандеру по просьбе его отца.

На процессе в Варшавском окружном суде Бандера держался стойко и завоевал славу человека, преданного украинскому национальному движению:

— Вины за собой не признаю. Свою революционную деятельность я считаю исполнением своих обязанностей.

На процессе клеймил не только польскую власть, но и советскую:

— ОУН* выступает против большевизма, потому что большевизм — это система, с помощью которой Москва поработила украинскую нацию, уничтожив украинскую государственность. Большевизм методами физического уничтожения борется на восточно-украинских землях с украинским народом, а именно — массовыми расстрелами в подземельях ГПУ, уничтожением голодом миллионов людей и ссылками в Сибирь, на Соловки. Большевики применяют физические методы, поэтому и мы применяем в борьбе с ними физические методы…

Бандера отказался говорить по-польски. Демонстративно отвечал только на украинском, пока судья не приказал вывести его из зала.

13 января 1936 года его приговорили к смертной казни. Заменили пожизненным заключением, поскольку именно в тот момент польский сейм объявил амнистию. А уже в мае повезли во Львов — на новый процесс в окружном суде. Держали в тюрьме Бригидка. На сей раз два десятка руководителей ОУН* судили за преступную антигосударственную деятельность и теракты. Новый приговор для Бандеры значения не имел — ему все равно предстояло провести за решеткой остаток жизни.

Бандера сидел в трех разных тюрьмах. Трижды объявлял голодовку — одну держал девять дней, другую тринадцать, третью — шестнадцать.

Другие лидеры украинского движения осудили громкий теракт, поскольку убийство министра стало поводом для репрессий против украинцев на территории Польши. Начались аресты «подрывных элементов». Для них в полесской местности Береза Картусская создали «лагерь изоляции», как он именовался в польских документах.

В Варшаве пришли к выводу, что в убийстве министра виновны не только боевики ОУН*, но и все, кто пытается дестабилизировать общественно-политическую ситуацию в стране — «лица, деятельность либо намерения которых дают основание допускать, что с их стороны грозит нарушение безопасности, мира либо общественного порядка». Арестовали поэтому не только украинских националистов, но и польских коммунистов.

Решение принимали административные органы без решения суда. Задержанного доставляли в полицию, где предъявляли извещение об отправке в лагерь. Ни обжаловать решение, ни оспорить…