Леонид Млечин - Степан Бандера и судьба Украины

Начальник 2-го (диверсионного) управления абвера полковник Эрвин фон Лахузен получил указание «связаться с украинскими националистами для того, чтобы вызвать повстанческое движение в Польше, которое имело бы своим следствием истребление поляков и евреев в Польше».

Но в сентябре 1939 года ОУНовцы не понадобились. Польская армия быстро капитулировала. Украинцы использовались в полицейских подразделениях на оккупированной территории.

Уже после войны взятый в плен полковник абвера Эрвин Штольце рассказывал, как они вместе с полковником Лахузеном встречались с Андреем Мельником. Разговор происходил на конспиративной квартире в Берлине. Немцы пытались примирить бандеровцев и мельниковцев, но не получилось.

Оба вождя Организации украинских националистов* состояли на связи у полковника Штольце:

«Летом 1940 года мною был принят Бандера, который в разговоре со мной обвинял Мельника в пассивности, доказывал, что он — Бандера является избранным вождем националистов, однако для пользы дела он примет все меры, чтобы примириться с Мельником.

Через несколько дней мною также был принят Мельник. Мельник обвинял Бандеру в карьеризме, что он своими необдуманными действиями погубит подполье, созданное на территории Советской Украины.

Бандера по характеру энергичный, карьерист, фанатик и бандит.

Мельник — спокойный, интеллигентный человек.

После моих встреч Мельник и Бандера встречались между собой. Во время встречи к примирению не пришли, а наоборот обострили свои взаимоотношения. Мельник поехал в Италию, якобы к жене убитого Коновальца, поэтому Бандера по сути возглавлял националистическую деятельность и подрывную работу.

В августе 1941 года адмирал Канарис поручил мне прекратить связь с Бандерой и во главе националистов удержать Мельника. Бандеру это обозлило, так как он считал, что его связь с нами есть признание его в качестве руководителя националистического движения, а не нашего агента».

Не все ведомства третьего рейха приветствовали сотрудничество с украинскими националистами. В партийном аппарате брезгливо относились к любым контактам со славянами. Но Канарис, пользуясь особым положением вооруженных сил, отстаивал свою прагматическую позицию — ОУН* полезна.

Адмирал обратился в аппарат ЦК нацистской партии:

«Мне не представляется целесообразным выступать с запретами этого самого большого движения, дающего определенную гарантию сплочения всего украинского в Германии. Считаю также необходимым избегать нежелательного военного противостояния».

Степан Бандера и другие руководители украинских националистов видели, как ведут себя немцы на оккупированной территории. Преступления нацистов их нисколько не смущали. Напротив, уничтожение поляков и евреев вполне устраивало. Они были уверены, что к ним немцы отнесутся иначе.

Вермахт готовился к войне против Советского Союза. Украинских боевиков обучали в Данциге (ныне Гданьск), где они давно обосновались. После Первой мировой войны в соответствии с Версальским мирным договором город превратили в особое государственное образование «Вольный город Данциг» под протекторатом Лиги Наций.

Особый статус Данцига привлекал ОУНовцев — здесь они были недоступны для польской полиции. Десятки тысяч бандеровцев прошли через Данциг. Здесь вожди ОУН* наладили отношения с хорватскими националистами Анте Павелича.

«Для западных украинцев создали месячные курсы, — рассказал после войны фельдфебель Альфонс Паулюс, служивший в подчиненном абверу полку особого назначения «Бранденбург». — Ориентировали их на выявление важных военных объектов. Если засылаемую группу снабжали радиопередатчиком, то радисты проходили еще специальный курс. Переброска на советскую территорию большей частью происходила через Словакию и Венгрию».

Встречи с агентурой назначали либо в штаб-квартире абвера в Кракове на Вокзальной улице, либо на конспиративной квартире, где отправлявшиеся на задание бандеровцы или мельниковцы могли остановиться на несколько дней. Группа Андрея Мельника еще и готовила для абвера переводчиков, которые потом будут сопровождать вступившие на советскую территорию части вермахта.

Бандеровцы обещали передать семьсот боеспособных украинцев под немецкое командование. Из западных украинцев накануне нападения на СССР сформировали батальон (курень) «Нахтигаль» (полное название «специальная группа «Соловей»; командир — сотник Роман Шухевич), из восточных — «Роланд» (полное название «Организация «Роланд»; командир — майор Евген Побигущий, некогда сражавшийся в Украинской галицкой армии).

«Роланд» в середине июня сорок первого перебросили в Румынию, ему предстояло действовать в составе 11-го армейского корпуса. Задачи:

«1. Использование в бою для поддержки немецких войск.

2. Оккупация, зачистка и обеспечение безопасности в областях, прилегающих к маршрутам наступления вермахта.

3. Формирование украинской самообороны в занятых вермахтом городах.

4. Обеспечение линий снабжения и оказание помощи при вывозе и охране военнопленных».

Батальон «Нахтигаль» обучался в составе разведывательно-диверсионного полка абвера «Бранденбург-800».

Мельниковцы — отдельно — образовали «Буковинский курень» (около тысячи человек) под командованием бывшего подпоручика румынской армии Петра Александровича Войновского.

Абвер видел в украинских националистах подсобную силу в будущей войне против Советского Союза. А Бандера решил, что немцы дадут украинцам то, в чем им отказывали поляки и русские: независимое государство. Гитлер уничтожит Сталина, и Украина достанется украинцам… Степан Бандера неправильно истолковал немецкие намерения.

Украинские националисты уже пытались создать свое государство на территории Подкарпатской Руси, которую у нас в стране называют Закарпатской Украиной, а на Западе — чаще всего Рутенией. Сами украинцы предпочитают иное название — Галичина. Среди них отдельным народом считают себя карпатские русины (руснаки, карпаторосы), то есть славянское население южных и северных склонов Карпат; во времена империи — забитый и бесправный народ.

Пока этот регион находился в составе Австро-Венгрии, то именовался Угорской Русью. Когда империя рушилась, венгры пытались сохранить ее под своим управлением и в декабре 1918 года предложили образовать автономию-Руська Крайна. Но страны Антанты, победители в первой мировой, передали область Чехословакии. Местное население получило автономию в рамках Подкарпатской Руси, которая имела свое правительство, гимн, герб и флаг. В августе 1920 года Ленин велел наркому иностранных дел Георгию Васильевичу Чичерину «все сведения о Карпатской Руси собрать тщательно». Но подлинный интерес к этому региону Москва проявила позднее.