Владимир Белинский - Страна Моксель

Но вернемся к Ярославу Ярославовичу, дабы подытожить наши знания об этом князе.

Вот так Ярослава характеризует Н. М. Карамзин:

«Тело его (князя Ярослава Ярославовича. — В. Б.) было отвезено для погребения в Тверь. Летописцы не говорят ни слова о характере сего Князя; видим только, что Ярослав не умел ни довольствоваться ограниченною властию, ни утвердить самовластия смелою решительностию; обижал народ и винился как преступник; не отличался ратным духом, ибо не хотел сам предводительствовать войском, когда оно сражалось с Немцами; не мог назваться и другом отечества, ибо вооружал Моголов против Новагорода». [139] Н. М. Карамзин «История…», том IV, стр. 217.

Как жестоко осудил князя «сочинитель русской истории» Н. М. Карамзин. И всего лишь за то, что князь Ярослав в свое время (1252 год) поддержал справедливость и стал на сторону князя Андрея, выступил против Александра, так называемого Невского. Но за более тяжкие грехи: предательство родного брата, уничтожение сына Василия, неоднократную резню народа, предательство и вовлечение в рабство новгородцев, Александр Невский не подвергся даже намеку на осуждение, а наоборот — удостоился лживой хвалебной оды!

Вот она — двойная русская мера! Здесь не важно, каков ты на самом деле, каковы твои деяния. Важно, чтобы их можно было преподнести, как деяния во славу Московии, всего лишь.

Вскоре после «смерти в пути из Орды» Ярослава ярлык на Владимирский великокняжеский стол получил последний из братьев Александра Невского — Василий.

«В 1272 г. Василий Костромской стал великим князем Владимирским (получил ярлык на стол от хана Менгу-Тимура. — В. Б.). При нем была проведена вторая (?) татарская перепись (населения. — В. Б.)». [140] Словарь-справочник «Литература…», стр. 251.

С занятием Василием великокняжеского стола наступила величайшая свара в земле Суздальской: сначала между ним и сыновьями Невского, а позже, между самими сыновьями Александра. Свара полыхала многие десятки лет. Но особенно приобрела черты варварства и жестокости в восьмидесятые и девяностые годы, к концу века. Сыновья Невского, как увидим, не уступали в мерзких деяниях и предательстве родному отцу.

Вернемся, читатель, все же к Василию Ярославовичу. Проследим, хорошо известную закономерность со «смертью в пути».

«Через два года, спокойные для России (речь идет о суздальской земле. — В. Б.), Великий Князь отправился к хану… и… по возвращении из Орды преставился в Костроме… к горести Князей и народа, чтивших в нем Государя (это, который подползал под ханское ярмо, — оказывается все же государь! — В. Б.) умного и добродушного. — В его время чиновники Могольские сделали вторично общую перепись людям во всех Российских (надо понимать: Суздальских и Новгородских землях. — В. Б.) областях для платежа дани». [141] Н. М. Карамзин «История…», том IV, стр. 223–224.

Как видим, и князь Василий был отравлен за ненадобностью. Произошло сие в 1276 году.

А зачем Н. М. Карамзин произвел князя в Государи — знает он один. По Карамзину, и с ярмом на шее можно быть государем, по всей видимости, государем ханского подворья. Очень уж старается заиметь государя «сказатель истории». А Государь-то был — сидел в Сарае! Обращает на себя внимание тот факт, что Н. М. Карамзин ни в чем не осуждает князя Василия — он хороший. Оценку князь получил оттого, что не вышел за рамки последующих измышлений великороссов.

После смерти князя Василия на арену Суздальской земли выходят драчливые и продажные сыновья Александра, так называемого Невского. Даже «сочинитель русской истории» Н. М. Карамзин вынужден признать, что при всех горестях народа после нашествия Батыя, он всего лишь отдыхал. Напасть пришла вместе с сыновьями Александра Невского.

Послушайте:

«В таком (хорошем. — В. Б.) состоянии находилось Великое Княжение (Владимирское. — В. Б.), когда Димитрий Александрович (к тому времени, старший сын Невского. — В. Б.) восшел (в 1276 году. — В. Б.) на престол оного, к несчастию подданных и своему, к стыду века и крови Героя Невского». [142] Н. М. Карамзин «История…», том IV, стр. 226.

Я не стану перечислять великое множество бед, принесенных на Суздальскую землю сыновьями Александра, так называемого Невского. Приведу лишь сжато «перечень их заслуг» перед великим Владимирским улусом.

«Дмитрий Александрович (?-1294), сын Александра Невского… С 1276 г. стал великим князем Владимирским. Против него выступал его младший брат Андрей Александрович, который в 1281, 1285 и в 1293 гг. приводил на Русь (земля Моксель. — В. Б.) татаро-монгольские рати.

Андрей Александрович (?-1304), сын Александра Невского… В 1281 г. пытался захватить владимирский стол (как видим, это отнюдь не Государь, а всего лишь — нахлебник. — В. Б.) у своего брата Дмитрия. Поехав в Орду, он получил там ярлык и татарские войска (вот оно — настоящее право на „Русское великое княжение“ в Суздальской земле! — В. Б.). Но Дмитрий обратился за помощью к хану Ногаю, (ошибка сознательная, Ногай был темником! — В. Б.)... и с его помощью восстановил свое положение. В 1285 г. А(ндрей) А(лександрович) опять начал враждебные действия, но неудачно. В 1293 г. А(ндрей) А(лександрович) в третий раз привел на Русь (всего лишь на землю Моксель. — В. Б.) татар и с их помощью занял великокняжеский стол, на котором пробыл еще 10 лет». [143] Словарь-справочник «Литература…», стр. 252.

Поступки сыновей Невского характеризуют их как дельцов, лишенных моральных принципов, жестоких поработителей соплеменников, наконец, людей, одержимых одной лишь личной выгодой.

Воистину народ был гениален, сказав в своем обобщении: яблоко от яблони далеко не падает.

Предательство брата братом и лживые доносы на ближнего сыновья переняли у Невского. Здесь ничего не попишешь. Таковых злодеев-наследников породил вымышленный герой «Русской земли».

Очень симптоматично, что и лучшие честные люди нынешней России понимают необходимость перестать верить историческим мифам, а попросту говоря, избавиться от «примеса лжи» в имперской истории. Приведу слова, пусть еще не до конца осознанные, но честно произнесенные, ректором Российского государственного гуманитарного университета профессором Юрием Афанасьевым в 1997 году:

«Вот князь Александр Невский… избивал и мучил русских людей совсем не меньше, чем татары». [144] Газета «Аргументы и факты» № 46, 1997 год, стр. 14.

Очень осторожно и деликатно сказал профессор о человеке, который только в Новгороде «оному носа урезаша, а иному очи выимаша». Подобные поступки на избиения не похожи. Профессор пытался, порицая, одновременно — восхвалять.

Я сознательно упустил в изречении профессора всего лишь три слова: «святой и великий герой», так как по логике любого земного цивилизованного народа, не может быть святым человек, кромсавший не единожды плоть верующих в Бога соплеменников. Это абсурд! Нельзя, сказав «А», не сказать «Б», хотя сказать «Б» запрещает Русская Православная церковь. Это всего лишь ее ведомственный вымысел о святости Александра Невского. К истинному Богу сей вымысел не имеет никакого отношения.