Владимир Белинский - Страна Моксель

Настало время привести хотя бы два примера величайшей беды, которую приносили в Суздальскую землю сыновья Александра, так называемого Невского. Страшный военный молох, похуже Батыева, катился по земле народа Моксель из конца в конец с 1281 по 1293 годы, по прихоти сыновей Александра.

«Лестию и дарами задобрив хана, Андрей (сын Александра Невского. — В. Б.) получил от него грамоту (ярлык. — В. Б.) и войско, подступил к Мурому и велел всем Удельным Князьям явиться к нему в стан (татаро-монгольский. — В. Б.) с их дружинами… Изумленный сею внезапною грозою, Великий Князь (Дмитрий — сын Невского. — В. Б.) искал спасения в бегстве, а Татары, пользуясь случаем, напомнили России (Владимирскому княжеству. — В. Б.) время Батыево. Муром, окрестности Владимира, Суздаля, Юрьева, Ростова, Твери, до самого Торжка, были разорены ими: они жгли и грабили домы, монастыри, церкви, не оставляя ни икон, ни сосудов, ни книг, украшенных богатым переплетом (сворованных в Киевских храмах Андреем Боголюбским. — В. Б.), гнали людей толпами в плен или убивали… Переславль, удельный город Димитриев, хотел обороняться и был ужасным образом за то наказан, не осталось жителя… который не оплакал бы смерти отца или сына, брата или друга. Сие несчастие случилось декабря 19, в Рождество Христово церкви стояли пусты, вместо священного пения раздавался в городе один плач и стон. Андрей, злобный сын отца столь великого и любезного России, праздновал один с Татарами и, совершив дело свое, отпустил их с благодарностию к хану». [145] Н. М. Карамзин «История…», том IV, стр. 228–229.

У читателя не должно складываться мнение, что татаро-монголы приходили в Суздальскую землю чтобы только грабить и убивать. Именно эту мысль и прививала нам сотни лет официальная Россия. Откровенная ложь. На карательные набеги провоцировала татаро-монголов лживость и своекорыстие князей. Князь выискивал компромат на своего сородича, собирал свидетелей и дары и поспешно направлялся в Золотую Орду к хану, где компромат возводил в поклеп и требовал от хана справедливости. Естественно, за подлые деяния наследников Александра Невского расплачиваться приходилось простому христианину.

Золотоордынские ханы, как любые правители, требовали от своих подданных — Владимирских улусных князей, а статус их был намного ниже татаро-монгольских баскаков, — строгого повиновения законам Орды, четкого сбора и сдачи дани в казну хана, присылки войсковых дружин для участия в военных походах. Князья же были вороваты, и поводы для доноса всегда находились.

Беда народа Суздальской земли состояла еще и в том, что братья Дмитрий и Андрей в своих личных, корыстных целях опирались в Орде на разные военные силы: сначала на законные войска хана, потом на войска отбившегося от ханских рук темника Ногая (военный чин, командовавший 10-ю тысячами войска).

Факты свидетельствуют, что сыновья Александра Невского опирались на опыт отца, в свое время предавшего своего собственного брата, — Великого Владимирского князя, ради великокняжеского стола.

История, как видим, повторилась, но ее оценка и изложение в корне изменились. Таковы методы русской двойной меры.

Уважаемый читатель, я мог бы, пользуясь только русскими источниками, привести множество примеров, как под корень выжигались селения Суздальской земли, как истреблялся народ и его достояние благодаря злому умыслу сыновей Александра Невского. Но не стану этого делать. Приведу лишь последнее описание так называемого нашествия Дюденевой рати, произошедшее в 1293 году.

«Ногай сказал слово, и многочисленные полки Моголов устремились на разрушение. Дюдень, брат хана Тохты, предводительствовал ими, а князья, Андрей и Феодор, указывали ему путь в сердце отечества. Димитрий находился в Переславле, не имея отважности встреть Дюденя ни с оружием, ни с убедительными доказательствами своей невиновности, он бежал через Волок в отдаленный Псков, к верному зятю Довмонту (литовский князь. — В. Б.). Татары шли возвести Андрея на Великое Княжение… Муром, Суздаль, Владимир, Юрьев, Переславль, Углич, Коломна, Москва (Вот она впервые появилась после 1277 года в ряду удельных Владимирских княжеств. — В. Б.), Дмитров, Можайск и еще несколько других… были ими взяты как неприятельские, люди пленены, жены и девицы обруганы. Духовенство, свободное от дани ханской, не спаслося от всеобщего бедствия; обнажая церкви, Татары выломали… медный пол Собора Владимирского, называемый чудесным в летописях… Даниил Александрович Московский (младший сын Александра Невского. — В. Б.), брат и союзник Андреев, дружелюбно впустил Татар в свой город, не мог защитить его от грабежа. Ужас царствовал повсюду. Одни леса дремучие, коими сия часть России (земля Моксель. — В. Б.) тогда изобиловала, служили убежищем для земледельцев и граждан». [146] Н. М. Карамзин «История…», том IV, стр. 233–234.

Я надеюсь, читатель помнит, что несчастия финских племен Ростово-Суздальской земли начались еще с первого Рюриковича — Андрея Боголюбского. Гляди, читатель, уже второй век огонь и ненависть царят в земле мордово-финского этноса Моксель, не знавшего раньше ничего подобного. А нам ведь усиленно внушали: еще с 1155 года в Залешанскую землю сместился политический и культурный центр Киевской Руси. Величайшая неправда! Если это действительно центр — то он может быть назван только центром мракобесия, варварства, всеобщего предательства.

Но мы, уважаемый читатель, наконец впервые увидели настоящее, а не мифическое, поселение Москву и ее удельного князя Даниила. С этого времени (конец XIII века!) Московский улус становится известным среди прочих улусов Золотой Орды, рожденный по велению хана Золотой Орды и руководствовавшийся законами Орды. Не стоит забывать, что Золотая Орда XIII века была развитым и передовым государством. Московия сотни лет была ее лишь глубоким захолустьем, не желавшая ни просвещаться, ни заимствовать передовую культуру других провинций (улусов) Золотоордынской Империи. Ведь Казань к тому времени уже имела водопровод и высшие учебные заведения, а в самой столице империи, Сарае, возводились замечательные дворцы, камнем мостились улицы, строились водосточные сооружения.

Как ни странно, но и Дмитрий (сын Невского), уже отказавшись от великокняжеского стола в пользу брата Андрея, и сведав, что его вотчина Переславль обращена в пепел, умер в пути близ Волока: то ли, его тоже отравили, то ли — своей смертью. Но в этот раз Переславль сожгли не татаро-монголы, а сородичи Рюриковичи — князь Федор Ростиславович, как говорится, — «позаботился» о родном человеке.

На этом свара сыновей Александра Невского не закончилась. В грязную игру вступил младший сын — Даниил. Видя, как средний брат Андрей клеветой и наветом сверг с великокняжеского стола старшего брата Димитрия, он также попытался отделиться от Андрея, дабы самому собирать и отвозить дань в Орду. Ведь именно в этом и состояла вся свара братьев. Здравомыслящий читатель понимает, какой простор для воровства открывался перед князем — как путем завышения количества дани, так и путем обычного утаивания из татаро-монгольской части. Бедного христианина обирали князья и их подельники, как липу, — до гола.