Сергей Асенин - Фантастический киномир Карела Земана

В фильме, как и в романе, речь идет о довольно солидном, величиной в сотню километров, куске земной поверхности и атмосферы, отделившемся от нашей планеты в результате сильного толчка, вызванного тем, что проходившая близко комета "зацепила" Землю. Комета эта, которой одно из действующих лиц романа — астроном Пальмирен Розет — дает название Галлия, уносит с собой оторвавшуюся часть земной суши, что дает возможность оказавшимся на ней людям впервые в истории человечества странствовать по солнечной системе.

Галлия совершает по своей орбите в течение двух лет полный оборот, и участники этого удивительного путешествия вновь возвращаются почти на то же самое место, откуда оно началось.

В своем романе Жюль Верн то и дело совершает научные экскурсы в области астрономии и космогонии, дает подробное перечисление комет и описание их строения и орбит, рассуждает о Венере и Марсе. Он рассказывает о резких изменениях климата и колебаниях температуры, то доходящей до 60 градусов выше нуля, то грозящей заморозить обитателей Галлии. Число участников необычайного космического полета у него невелико — 36, и хотя действие происходит главным образом на территории Северной Африки, все это европейцы, а не африканцы — французы, русские, испанцы, англичане. Одним из центральных действующих лиц является традиционный для Жюля Верна, не лишенный комических черт персонаж — чудаковатый ученый, фанатик, отрешенный от всего земного и целиком поглощенный теориями, расчетами и наблюдениями за небесными телами, влюбленный в свою комету, честь открытия которой он ни с кем не хочет делить. В книге нет любовной истории, всего лишь намек на нее, писатель сам подчеркивает это обстоятельство и иронически замечает, что "вопреки всем правилам, принятым в романах", последняя глава отнюдь не завершается женитьбой героя. Сразу же по возвращении на Землю Гектор Сервадак выясняет, что женщина, из-за которой (еще до космического "катаклизма", в самом начале повествования) он чуть было не подрался на дуэли с русским графом, вышла замуж. Наконец, в этом произведении Жюля Верна нет никаких гигантских чудовищ — комета сама по себе безжизненна, лишь птицы, отнюдь не фантастические, а вполне земные, в поисках тепла и пищи назойливо и отчаянно преследуют людей, и с ними приходится вести настоящую войну, в чем-то, может быть, даже подобную той, которую показал в своем известном фильме "Птицы" Альфред Хичкок.

В фильме "На комете", следуя уже сложившимся традициям своего "жюльверновского цикла", своей фантазии и стилю, режиссер уверенно преобразует материал писателя "по его собственным законам", нисколько не нарушая характера образности, обычно свойственной великому французскому фантасту. Парадоксально, но опираясь на все его творчество, он делает фильм более жюльверновским, чем если б он был снят в строгом "буквалистском" соответствии со всеми сюжетными положениями и композицией романа "Гектор Сервадак".

И, конечно, здесь с не меньшей силой, чем в других картинах Земана, дают себя знать его юмор и ирония, его талант тонкого пародиста, мастера характерной детали и комедийно яркого трюка. Изобразительно-динамическая, мультипликационная образность и в этом фильме существенно дополняет его основные игровые эпизоды, придавая им своеобразную "остраненность", эффектно стилизованную шаржированность.

Фильм начинается рассказом от первого лица — это воспоминания молодого офицера Гектора Сервадака о происходивших некогда "грандиозных событиях", от которых у него осталось лишь несколько фотографий. Излюбленный земановский прием — кадр стилизован под старину с использованием "готового" изобразительного материала уже канонизированных, отложившихся в сознании зрителя форм и потому имеющих вполне определенный художественно-содержательный "эквивалент". В данном случае это экзотические открытки конца прошлого века. Еще не закончились титры, а открыточно-яркие, туристски-рекламные кадры с изображением старинной восточной архитектуры, африканской природы, с караваном верблюдов, живописных развалин и мчащихся во весь опор всадников вводят нас в атмосферу действия.

Как всегда, Земан мастерски сочетает вымысел, свободную игру фантазии с точным, почти документальным обозначением времени и места, в которых развиваются события его фильма. Год указан 1888-й. А обстановка акцентирует мотив, отсутствующий у Жюля Верна в этом его произведении, но вполне соответствующий его гуманистическим позициям и мировоззрению — сатирическое изображение колониальных порядков, которые в фильме иронически названы предпринятым империалистическими державами стремлением изо всех сил "расширить цивилизацию". Символ "колониального господства" живая карикатура на завоевателя, — солдат в пробковом шлеме, раскачивающийся над городом на стропилах воздушного шара, надменно сбрасывающий вниз пепел со своей дымящейся сигары.

Режиссер не показывает нам Алжир, хотя в романе средиземноморское побережье этой страны фигурирует в первую очередь. Здесь проходит воинскую службу Гектор Сервадак, и именно вместе с этой частью Земли он оказывается перенесен на комету Галлия. Для Земана же важно лишь то, что это восточная страна, что это колониальные войска. Все остальное дорисовывает его богатая фантазия, создавая сочный, неизменно шаржированный городской пейзаж, пеструю сутолоку восточного базара, молящихся магометан, бедуинов с верблюдами, рабынь, извивающихся в танце, словно выпорхнувших на миг из султанского гарема, — словом, в фильме воспроизведена атмосфера "колониального Востока" конца прошлого века в ее наиболее характерном и типичном выражении. Типическое повернуто здесь своей стереотипностью, "общеобязательностью", ирония и комизм умело используют готовые клише, "расхожесть" и "узнаваемость" которых — сознательно применяемый прием, настраивающий на определенную волну восприятие зрителей и сразу же обнаруживший "невсамделишность" всего, что случится в фильме, и лукавую усмешку автора.

Впрочем, фантастичность происходящего подчеркнута и чисто кинематографическими, монтажно-композиционными средствами, в частности, многочисленными ретроспекциями, переключающими действие в мир воспоминаний и представлений героев. Поручик Сервадак (артист Эмиль Горват) занят геодезическими измерениями местности. Это обычная повседневная реальность его службы. Геодезисты медленно продвигаются вдоль крутого берега, и, кажется, нет выхода за пределы этой будничной прозы с ее привычным однообразием. Но засмотревшись на только что приобретенный на базаре портрет красавицы, Сервадак, неожиданно оступившись, падает в воду. Красочная открытка, которую он держал в руках, расплывается в волнах, образ пленившей его красавицы оживает. Она предстает перед героем в изящном купальнике на берегу, приводит его в чувство и рассказывает ему историю своей жизни. Это уже знакомая нам по другим фильмам Земана традиционная исповедь похищенной работорговцами и бежавшей с пиратского корабля девушки.