Сергей Асенин - Мир мультфильма: Идеи и образы мультипликации социалистических стран

Николай Серебряков принадлежит к среднему поколению советских мультипликаторов. Его приход в 1960 году в творческое объединение кукольных фильмов студии "Союзмультфильм" совпал с тем периодом в истории нашей мультипликации, когда наметилось серьезное и всестороннее обновление выразительных средств, жанров и тем в этой области киноискусства. И молодой художник с первых же шагов в своем творчестве включается в этот процесс переоценки художественных возможностей кинокуклы.

Три первых фильма — "Хочу быть отважным" (1963), "Жизнь и страдания Ивана Семенова" (1964), "Ни богу, ни черту" (1965) — он ставит в содружестве с Вадимом Курчевским, ныне также известным режиссером-кукольником. Затем начиная с 1966 года, с его первого самостоятельного фильма "Я жду птенца" по мотивам сказки американского писателя Сюсса "Слон Хартон", Серебряков создает фильмы, в которых ярко выразился собственный стиль, проявился своеобразный склад его режиссерской индивидуальности. Фантаст и сказочник мультэкрана, он отнюдь не отвлечен в своем творчестве от реальности; мастер разыгрываемой куклами философской притчи, он в то же время не чужд и остросатирических образов, а в детских фильмах — тонкой, ненавязчивой, но явственно звучащей назидательности.

Важная в творчестве Серебрякова и чрезвычайно близкая ему тема матери, материнства начата режиссером уже в фильме "Я жду птенца". Несложный сюжет давал возможность создать яркие образы-символы. Легкомысленная, лишенная материнского чувства птица оставляет свое гнездо, поручая слону высиживать яйцо. Во всяком случае, именно так он понимает ее поручение. И вот — парадоксальнейшая ситуация! — слон влезает на дерево и взгромождается над гнездом, желая честно выполнить свой долг. Следуют остросатирические эпизоды забав и развлечений птицы со своими "кавалерами" и не менее выразительные сцены недель терпеливого ожидания, которые слон проводит на дереве. В результате как бы в награду за его долготерпение из яйца появляется не птица, а маленький, умеющий летать слоненок.

Богатая фантазия режиссера и сотрудничавшего с ним в этом фильме художника В. Урманче не только сделали фильм веселым и остроумным, но и придали ему обобщенный смысл.

К теме материнства Николай Серебряков возвращается затем в своих фильмах "Великие холода" (1969) и "Ваня Датский" (1974). В первом из них мальчик обидел маму и ушел от нее искать себе другую, и на земле наступают "великие холода", пока он не пройдет нелегкий круг испытаний и не поймет, что значит подлинное чувство матери и как его надо беречь и ценить. Во втором, еще более интересном и развернутом повествовании, экранизации сказки известного современного писателя-сказочника Б. Шергина, возникает конфликт между призванием сына, его стремлением стать мореплавателем, и любовью матери, вынужденной одиноко ждать его возвращения. Сны матери, ее образ, неразрывно связанный с выразительно переданным в фильме величием русской северной природы, в том числе морских пейзажей с устремленными вдаль парусами шхун, видения героя, вспоминающего свой дом и детство, оригинальная, связанная с народными традициями условная стилистика деревянных кукол, изобретательно найденный образ бегущего времени — все это придает картине характер вдохновенной поэтической легенды.

Подавляющее большинство фильмов создано Серебряковым в сотрудничестве с Алиной Спешневой, талантливым художником кино и театра, превосходным знатоком особенностей разыгрываемого куклой образа.

Сотрудничество это, продолжавшееся вплоть до недавней смерти Спешневой, ярко проявило себя уже в двух фильмах, созданных в 1968 году по сказкам-притчам О. Дриза "Не в шляпе счастье" и "Клубок". Оригинальность фильма "Не в шляпе счастье" начинается уже с того, что притча здесь рассказана как воспоминание прославленной цирковой лошади. Образ этой стареющей знаменитости, "любимицы публики", особенно удался постановщику и художнику. На экране возникает сказочный город с чудаковато-рассеянным и восторженным влюбленным, с ремесленниками — сапожником, который хочет сшить лучшую в мире пару сапог, портным, который хочет сделать лучший в мире костюм, музыкантами, которые мечтают сыграть на свадьбе свои лучшие мелодии. Народный мудрец и поэт — "прорицатель судеб" — бродячий шарманщик помогает им осознать, что все на свете — дело собственных рук, ума и воли. И сбывшееся счастье влюбленных для них, этих старых мастеров, становится и их собственным счастьем.

В фильме "Клубок" главные персонажи и вся обстановка, их окружающая, связаны из шерсти. Дело в том, что у старухи завелся удивительный барашек, из которого она тянет и тянет пушистую нить. Фильм напоминает по содержанию пушкинскую "Сказку о рыбаке и рыбке". Все, чего бы ни захотела старуха, возникает как бы по мановению волшебной палочки. Целый мир из шерсти — многоцветный, играющий всеми оттенками, яркий, как народный орнамент, — появляется на экране.

В создании кукольных типажей авторы фильма достигают высокого мастерства. У кукол движутся зрачки, веки, меняются разрез рта, форма подбородка. Это придает их мимике удивительное разнообразие, их игре — выразительность.

У Серебрякова — исключительный интерес и любовь к современной сказке, романтической и философской, умение изобретательно найти формы и краски для ее воплощения в кукольном фильме. Именно этой своеобразной черте его творчества мы обязаны тем, что на экране появились "Сказка о живом времени" и "Ветерок" О. Дриза, "Золоченые лбы" Б. Шергина.

Но особенно ярко и сильно стремление режиссера к современной теме сказалось в фильме "Поезд памяти", поставленном по дневникам и стихам замечательного поэта Чили и всего латиноамериканского континента — Пабло Неруды. Режиссеру удалось передать лирическое и эпическое в дыхании поэзии великого певца человеческой солидарности и борьбы народа за светлое будущее.

В фильме в лаконичных эпизодах встают образы волнующих событий нашего века: антифашистской борьбы испанского народа в 1936–1937 годах, свидетелем и участником которой был Неруда; героическая тема Великой Отечественной войны — поэт посвятил ей вдохновенные строки своих стихов; наконец, трагедия Чили, борьба ее прогрессивных сил, ее мужественного, непобежденного, несломленного народа против фашистской хунты за свое освобождение. А рядом — обычные трудовые будни, тяжелые и светлые минуты в жизни простого человека, любовь к которому всегда окрыляла творчество поэта.

Для того чтобы передать на экране многообразную, многокрасочную панораму, которая возникает в стихах Неруды, авторы прибегли к самым различным средствам выразительности, доступным мультипликации. Они оригинально использовали метод коллажа, насытили фильм фрагментами монументальной живописи латиноамериканских художников — Риверы, Сикейроса, — включили в него документальные кадры кинохроники, использовали народные мелодии и ритмы. Читаемые речитативом стихи поэта создали сюжетную канву произведения. "Поезд памяти" — волнующая публицистическая кинопоэма, произведение необычное, смелое и новаторское, пронизанное гневом и ненавистью к фашизму.