Кермит Хатсон - Украина: великая шахматная доска Збига

Одно из самых странных слепых пятен, которое имеют американские элиты, это то, что их собственная система имеет много общего с некоторыми из неудачных аспектов Советского Союза с его тяжелым бременем милитаризма и империи на его народ и экономику. Они, кажется, считают, что США удастся избежать той же участи.

Перед тем как начать разбор «Великой шахматной доски», следует сначала сделать шаг назад и рассказать о том, кто такой Збигнев Бжезинский и почему его мировоззрение особенно важно для понимания текущих событий на Украине. Взгляды Бжезинского, по-видимому, частично происходят от глубоко укоренившейся и иррациональной антипатии к России — иррациональной в том смысле, что она существует в отрыве от того, что собой представляет Россия на самом деле или же в объективной реальности.

Бжезинский родился в Варшаве, в Польше, в 1928 году, но его отцовская семьи, как сообщается, произошла из Галиции, которая когда-то считалась восточной Польшей, но в настоящее время это часть Западной Украины. Его отец был польским дипломатом, который служил в Германии с 1931 по 1935 годы, а затем служил в Советском Союзе с 1936 по 1938 годы в разгар сталинской большой чистки. Он находился в Канаде, когда Германия и Советский Союз вторглись в Польшу в 1939 году. После второй мировой войны Польша была помещена в советскую сферу влияния; вследствие этого семья Бжезинских осталась в Канаде.

Бжезинский получил степень магистра в университете Макгилла в Монреале, с акцентом на Советский Союз, а затем докторскую степень в Гарварде с акцентом на русской революции и лидерство Ленина и Сталина. Он стал академиком в Гарварде, а затем в Колумбийском университете, где он преподавал и был наставником Мадлен Олбрайт. Он служил в качестве советника в президентской кампании Кеннеди, а затем был членом совета Государственного департамента по вопросам планирования политики в 1966–1968 годах. В 1973 году он помогал Дэвиду Рокфеллеру создавать Трёхстороннюю комиссию. Основываясь на идеях Бжезинского, изложенных в статье, опубликованной в журнале «Форин афферс» в 1970 году, Трёхсторонняя комиссия должна была стать организационной основой клуба развитых стран, в который включены страны Европы, Япония и США, чтобы сбалансировать мировую власть в противовес СССР и Китаю. Клуб проводил ежегодные встречи, в которых участвовали представители элит Европы, Японии и США, а также представители мировой торговли, международных банков и средств массовой информации (Lepic 2004).

На протяжении всей холодной войны Бжезинский поддерживал политику взаимодействия с Восточной Европой, поддерживая также диссидентов, полагая, что раскол в Восточной Европе приведёт к дестабилизации Советского Союза и ускорит его распад по национальному признаку. Он почти всегда отвергал идеи любого сближения с Советским Союзом и выступал против видения евразийского проекта Шарля де Голля «Европы от Атлантики до Урала».

Впоследствии Бжезинский служил в качестве советника по национальной безопасности в администрации Картера. Рассматриваемые как противовес Генри Киссинджеру со стороны Демократической партии (и неявно как противовес идеям разрядки Киссинджера), его агрессивные антироссийские взгляды часто сталкивались с взглядами госсекретаря Картера Сайруса Вэнса, который был в реалистическом лагере и выступал против желания Бжезинского к укреплению связей с Китаем, сохраняя при этом Советский Союз на расстоянии. Он и другие в администрации утверждали, что такая «триангуляция» может привести к опасному и ненужному восприятию в СССР как агрессия (Википедия, «Збигнев Бжезинский»; Lepic 2004). Из-за махинации Бжезинского за спиной Вэнса, чтобы убедить Картера предпринять катастрофический план по спасению американских заложники в Иране вместо того, чтобы продолжать использовать дипломатические каналы, Вэнс — который пришёл в администрацию, чтобы противостоять использованию военного вмешательства для решения международных проблем — подал в отставку. После ухода с должности, Вэнс характеризовал агрессивность и макиавеллевскую тактику Бжезинского как «зло» (Brinkley 2002).

Во время своего пребывания в должности Бжезинский был также архитектором плана затянуть Советский Союз в свою «вьетнамскую» трясину, вооружая и поддерживая исламских моджахедов против просоветского правительства в Афганистане. Этот план, при содействии пакистанской разведки, был введён в действие к концу президентства Картера и в 1979 году Советский Союз действительно ответил, как Бжезинский и надеялся, приступив к десятилетней войне в стране, которую не зря называют «кладбищем империй».

Когда французский журнал Le Nouvel Observateur брал интервью у Бжезинского в 1998 году, он признал, что в то время, когда он был советником по национальной безопасности, он играл главную роль в создании ловушки Афганистана для Советского Союза, чтобы дать тому увязнуть в войне. Он также подтвердил, что он не жалеет об этой политике, что подчеркивает тот факт, что он действительно рассматривает народы мира и людей, как фигуры на стратегической игровой доске, не высказывая никакого сожаления о гибели миллиона афганцев и тысяч советских людей, о разрушении страны, которая в то время имела минимальный религиозный фанатизм и лучшие условия для женщин, а также о подлости по отношению к своей новой родине (Cohen 2001; Khalidi 1991). Здесь уместно привести следующий отрывок:

Le Nouvel Observateur: Бывший директор ЦРУ Роберт Гейтс утверждает в своих мемуарах: американские спецслужбы начали помогать афганским моджахедам за шесть месяцев до советского вторжения. В то время вы были советником президента Картера и вы играли ключевую роль в этом. Подтверждаете ли вы это?

Бжезинский: Да. Согласно официальной исторической версии, ЦРУ начало оказывать помощь моджахедам в 1980 году, то есть, после вторжения советских войск в Афганистан 24 декабря 1979 г. Но правда, которая оставалась в секрете до сегодняшнего дня, совершенно другая: 3 июля 1979 года президент Картер подписал первую директиву о тайной помощи противникам просоветского режима в Кабуле. В тот же день я написал докладную записку для президента, в котором я сказал ему, что эта помощь повлечёт за собой советское военное вмешательство… Мы не заставили русских вмешаться, мы просто сознательно увеличили возможности вмешательства.

NO: Когда Советы оправдывали своё вторжение тем, что они борются против тайного вмешательства Соединённых Штатов, никто не верил им, что они говорили правду. Вы не жалеете об этом?

Б: Жалею о чём? Эта секретная операция была отличной идеей. Её целью было привести русских в афганскую ловушку, а вы хотите, чтобы я сожалел? В тот же день, когда Советы перешли афганскую границу, я написал президенту Картеру: «Это наш шанс дать России свой Вьетнам».