Юстас Муллинс - Секреты Федеральной резервной системы. Лондонская смычка

В его «Песнях», 46;27, Эзра Паунд говорит об уникальной привилегии, которую Уильям Патерсон (William Paterson) рекламирует в его проспекте Хартии Банка Англии:

«Заявил Патерсон

получать проценты на все деньги,

которые он, банк, создаёт из ничего».

«Ничто», которое упоминается, конечно, бухгалтерские операции банка, которые «создают» деньги, введя запись, что он «одолжил» вам тысячу долларов, деньги, которые не существовали до того как банк составил запись.

К 1698 г. британское казначейство задолжало 16 миллионов фунтов стерлингов Банку Англии. К 1815 году, главным образом из-за сложных процентов, долг вырос до 885 миллионов фунтов стерлингов. Отчасти это увеличение было связано с войнами, которые вспыхнули в течение этого периода, в том числе наполеоновские войны и войны, которые Англия вела, чтобы сохранить свои американские колонии.

Сам Уильям Патерсон (1658-1719) извлёк немного выгоды от «денег, которые банк создаёт из ничего», так как он ушёл из Банка Англии из-за разногласий по вопросам политики через год после его основания. Позже Уильям Патерсон стал одним из творцов Конституции Соединённых штатов, в то время как его имя живёт, как и пагубный центральный банк.

Патерсон не смог работать с акционерами Банка Англии. Многие из них остались анонимными, но ранние описания Банка Англии говорят, что они были «Обществом около 1330 человек, включая короля и королеву Англии, которые имели акции на 10000 фунтов, герцог Лидс (Duke of Leeds), герцог Девоншир (Duke of Devonshire), Граф Пембрук (Earl of Pembroke) и граф Брэдфорд (Earl of Bradford)».

Из-за успехов в его спекуляциях, барон Натан Майер Ротшильд, как он теперь называл себя, царил в качестве высшей финансовой власти в Лондоне. Он высокомерно воскликнул, во время вечеринки в своём особняке, «Меня не беспокоит какая марионетка находится на престоле Англии править империей, над которой никогда не заходит солнце. Человек, который управляет денежной массой Великобритании, управляет Британской империей, и я управляю Британской денежной массой».

Его брат Джеймс в Париже также достиг господства над французским финансами. В книге «Baron Edmond de Rothschild», Дэвид Друк (David Druck) пишет, «Состояние (Джеймса) Ротшильда достигло 600-миллионной отметки. Только один человек во Франции имел больше. Это был король, чьё состояние было 800 миллионов. Совокупное богатство всех банкиров Франции было на 150 млн. меньше, чем у Джеймса Ротшильда. Это, естественно, дало ему бессчётные права, вплоть до свержения правительства, когда он решал так сделать. Хорошо известно, например, что он сверг кабинет премьер-министра Тьера» [48].

Рост Германии при Бисмарке сопровождался его зависимостью от Самуила Блейхродера (Samuel Bleichroder), банкиров двора прусского императора, который был известен как агент Ротшильдов с 1828 года. Ставший позже канцлером Германии, д-р фон Бетман Гольвег (Dr. von Bethmann Hollweg), был сыном Морица Бетмана из Франкфурта (Moritz Bethmann of Frankfurt), который породнился с Ротшильдами через брак. Император Вильгельм I также во многом полагался на Бишофсгейма (Bischoffsheim), Гольдшмидта (Goldschmidt), и сэра Эрнеста Касселя Франкфуртовского (Sir Ernest Cassel of Frankfurt), который эмигрировал в Англию и стал личным банкиром принца Уэльского, позже Эдуарда VII. Дочь Касселя вышла замуж за лорда Маунтбаттена (Mountbatten), давая семье прямую связь с теперешней британской короной.

Josephson [49]утверждает, что Филипп Маунтбаттен состоял в родстве через Касселя с Мейером Ротшильдом из Франкфурта. Таким образом, английский королевский дом Виндзоров имеет прямое родство с семьёй Ротшильдов. В 1901 году, когда сын королевы Виктории, Эдуард, стал королём Эдуардом VII, он укрепил связь Ротшильдом.

Пол Эмден в книге «Behind The Throne» говорит:

«Подготовка Эдуарда к его профессии намного отличалась от подготовки его матери, и поэтому, он “правил” меньше, чем она. На счастье, он сохранил вокруг себя людей, которые были с ним во время строительства железной дороги в Багдаде ... к штату его советников были добавлены Леопольд и Альфред де Ротшильд, различные члены семьи Сассун (Sassoon), и, прежде всего, его личный финансовый консультант сэр Эрнест Кассель» [50].

Громадное состояние, которое Кассель нажил в относительно короткий период времени, дало ему огромную силу, которой он никогда не злоупотреблял. Он объединил фирму Vickers Sons с Naval Construction Company и Maxim-Nordenfeldt Guns and Ammunition Company, слияние, из которого возникла фирма мирового масштаба Vickers Sons and Maxim. Резко отличаясь от Касселя работали такие бизнесмены, как Ротшильды. Фирма работала на демократических принципах, и различные партнёры все должны были быть членами семьи. Они вели жизнь крупных сеньоров, с большим гостеприимством и княжескими манерами, что делало естественным, что Эдуард VII относился к ним по-дружески. Благодаря международным связям их семьи и ещё более обширным деловым связям, они знали весь мир, были хорошо информированы о всех, и имели надёжные сведения о вопросах, которые не являются предметом общего достояния. Такое сочетание финансов и политики были товарным знаком Ротшильдов с самого начала. Дом Ротшильдов всегда знал больше, чем можно было найти в газетах и даже больше, чем можно было бы прочитать в докладах, прибывавших в министерство иностранных дел. В других странах связи Ротшильдов также достигали трона. Только после того как в годы после войны появились многочисленные дипломатические публикации широкой общественности довелось узнать, насколько рука Альфреда де Ротшильда влияла на политику Центральной Европы в течение двадцати лет до войны (Первой мировой войны)».

С контролем денег пришёл контроль средств массовой информации. Кент Купер (Kent Cooper), глава Associated Press, пишет в своей автобиографии, «Barriers Down»:

«Международные банкиры, подчиняющиеся Дому Ротшильдов, приобрели интерес в трёх ведущих европейских агентствах» [51].

Таким образом Ротшильды купили контроль Reuters International News Agency, базирующегося в Лондоне, Havas во Франции, и Wolf в Германии, которые контролировали распространение всех новостей в Европе.

В книге «Inside Europe» [52]Джон Гюнтер (John Gunther) писал в 1936 году, что любой премьер-министр Франции, в конце 1935 года, был творением финансовой олигархии, и что эта финансовая олигархия доминировалась двенадцатью регентами, шестеро из которых были банкиры, и возглавлялась бароном Эдмондом де Ротшильдом.

Железные тиски «лондонской смычки»» на средства массовой информации были разоблачены в недавно вышедшей книге Бена Дж. Багдикиана (Ben J. Bagdikian) «The Media Monopoly», описанной как «Поразительный доклад о 50 корпорациях, которые контролируют то, что Америка видит, слышит, читает» [53]. Багдикиан, который редактировал самый влиятельный журнал страны «Saturday Evening Post», пока монополия вдруг не закрыла его, раскрывает переплетения директоратов среди пятидесяти корпораций, которые контролируют новости, но не раскрывает их связь с пятью лондонскими банковскими домами, которые контролируют их. Он упоминает, что CBS связана с Washington Post, Allied Chemical, Wells Fargo Bank, и другими, но не сообщает читателю, что Brown Brothers Harriman управляет CBS, или, что семья Юджин Мейер (Lazard Freres) контролирует Allied Chemical и «Вашингтон пост», а Kuhn Loeb Co . – банк Wells Fargo. Он показывает, что Нью-Йорк Таймс связан с Morgan Guaranty Trust, American Express, First Boston Corporation и другими, но не показывает, как повязано всё банковское дело. Он не упоминает Федеральной резервной системы во всей его книге, что обращает внимание фактом своего отсутствия.