Александр Онищенко - Петр Пятый

А теперь я вернусь к тизеру о мерседесе, с которого начал. Итак, финал драмы. Порошенко ушел и не купил мерседес. Из-за небольшой разницы в сумме. Грустная его супруга Марина подошла к дилеру и тихо попросила отдать ключи и не обращать внимания на мужнину истерику. А недостающие деньги за детальку она потом довезет.

Книга, наверное, не так о жадности и мелочности больших людей, как о мужских эмоциях в большой политике.

Глава I

Мои первая «Лада» и первый миллион

Меня зовут Александр Онищенко. В Украине меня называют «беглый олигарх», хотя я считаю — преувеличивают. Но обо всем по порядку. Начнем с этого слова и того, как ими, олигархами, становятся.

Как так вышло, что из эпохи Советского Союза, где не было миллионеров, где стеснялись атрибутов богатства и царило равенство, вдруг появились очень богатые люди — капиталисты, представители крупного бизнеса?

Экономическая ситуация ухудшалась, заводы останавливались, зарплата обесценивалась, если ее вообще платили. У большинства денег не было, у меньшинства, единиц, появилось все: красивая одежда — вместо серой и однотипной советской, большие дома — вместо хрущевских квартир, статусные автомобили — вместо «Жигулей» и «Волг». Все владельцы атрибутов современной, по тем временам, роскоши казались людям жуликами и бандитами. Действительно, среди первых предпринимателей было немало таких. Многие пришли в бизнес из уголовного мира, кто-то же просто оказался проворнее и хитрее других. Прежде чем рассказать о лучших из этого мира, а также о том, как устроена украинская коррупция, немного поведаю вам о себе и о том, как свой первый миллион заработал.

Олигарх — это не профессия. Учился я в простой киевской школе. Потом поступил в Киевское высшее общевоенное дважды краснознаменное училище им. Фрунзе. Выбор объясняется просто. Мой отец работал в системе Министерства внутренних дел. Кроме того, в то время всех, кто достиг 18 лет, забирали в армию, и я посчитал, что терять два года там не имеет смысла — за это же время, проучившись в училище, можно было получить высшее образование. Окончание учебы как раз совпало с распадом СССР. Я учился на разведчика, военного переводчика с углубленным изучением немецкого языка, поэтому по окончании учебы меня сразу направили в Германию. Там я успел прослужить полгода, после чего часть, где я служил, расформировали.

Нам платили в марках, и по меркам советского времени зарплата была довольно высокой. Поэтому достаточно быстро я сумел накопить денег на машину — советскую ВАЗовскую «восьмерку». Купил ее за 800 долларов, причем в Германии — дешевле, чем в СССР. С этой покупкой я получил первый спекулятивный, а точнее коммерческий, опыт, поскольку, когда вернулся в Киев, сразу же продал эту «восьмерку» втридорога — за 2500 долларов.

И понеслось. На вырученные деньги я приобрел в Германии еще две машины, снова перегнал их в Киев, и так повторил свою предыдущую операцию. На этом моя военная карьера закончилась — я понял, что бизнес куда более выгодное дело. Вскоре написал рапорт об отставке, но при этом остался работать в Германии. Там я поселился в Лёне, в регионе Нордрейн-Вестфалия — эдакий немецкий Донбасс. В то время между Украиной и Западной Германией пролегала цивилизационная пропасть. Это сейчас в Киеве есть супермаркеты, хорошие недорогие рестораны, автосалоны и ночные клубы. А в то время не было ничего, и человека, попавшего за границу, охватывал культурный шок.

Пока в Киеве пустовали товарные полки и по коммерческим точкам расходились серое уныние, дефицит и инфляция, в Германии в самом захудалом шахтерском городке супермаркеты ломились от товарного изобилия. Я был поражен этой разницей в уровне и качестве жизни, ведь всю юность мне внушали, что Советский Союз — великая и успешная страна, а Запад — в упадке. Пожив в Германии, я четко уяснил, насколько неправильно мы живем, насколько неверно трактуем понятие конкуренции, и твердо решил работать, как немец, — много и продуктивно. Через некоторое время я заработал на перепродаже машин стартовый капитал, достаточный для того, чтобы открыть в Киеве автосалон — один из первых автосалонов украинской столицы — с офисом в кинотеатре «Славутич» на Лесном массиве.

Сначала я возил в Киев подержанные машины, но со временем бизнес рос и объемы увеличивались. Импортные автомобили вошли в моду, «иномарка» стала символом статуса, успеха и престижа в молодой постсовковой стране — таковы странности менталитета. Именно поэтому спрос на немецкие автомобили был велик. Я по наитию занял удачную нишу и уже вскоре после начала бизнеса столкнулся с проблемой: предложение не успевало за спросом.

Многие украинские миллионеры любят цитировать Джона Рокфеллера, который как-то сказал, что готов отчитаться за каждый свой миллион, кроме первого. В мою историю этот афоризм не встроить, так как я могу отчитаться, в том числе, и за свой первый миллион, который начался с той пригнанной из Германии «Лады».

Мой бизнес рос как на дрожжах. Со временем я начал возить в Украину не только подержанные, но и новые автомобили. В неделю пригонял из Германии по трейлеру, и все это продавалось довольно быстро. Попутно налаживал отношения с клиентами — будущими фигурантами украинской политики. К примеру, свою первую машину — ВАЗ 21099, в то время модный автомобиль, — у меня купил бывший мэр Киева Леонид Черновецкий. А одну из первых «Лад» я продал футболисту «Динамо» Ивану Яремчуку.

Во времена лихие и бандитские бизнес был динамичным и непростым.

Перекупщики автомобилей работали под пристальным вниманием криминалитета, однако мне удавалось избегать жесткого прессинга, и помогали в этом связи отца, а также занятия боксом. Я был спортсменом, и потому действительно знал многих из тех, кого теперь называют рэкетирами и бандитами.

В то время спорт был насквозь криминализирован. Преступные группировки набирали и тренировали бойцов прямо в спортзалах и спортивных секциях.

Поэтому все, кто имел отношение к спорту, так или иначе были знакомы и с представителями криминального мира. Многие из тех, с кем довелось постоять в спаррингах, позже ушли в «бригады». При встречах они хвалились «подвигами» и рассказывали о своих приключениях. А иногда приходилось и ходить на похороны таких ребят…

Когда я говорю, что грань между криминалом и бизнесом, криминалом и спортом была тонка, — это не пустые слова. Достаточно вспомнить, к примеру, спортсменов братьев Кличко, которые тесно общались с представителями криминальных кругов. В Сети и сейчас доступно множество фотографий, на которых будущие чемпионы позируют с криминальным авторитетом Рыбкой (полное имя — Виктор Рыбалко). Тем не менее сегодня никто не говорит, что братья Кличко были бандитами, и не смакует их «криминальное прошлое». Время такое: криминал был всюду, и если ты хотел вести дела, то взаимодействовал с системой, и не общаться с представителями соответствующих кругов, работая в Украине, было практически нереально.