Александр Онищенко - Петр Пятый

Однажды в канун выборов Центральная избирательная комиссия под надуманным предлогом отказала мне в регистрации кандидатом в народные депутаты. В бумажке написали однозначно: слишком много времени провел за границей. Там уточнили, что в 2011 и в 2012 годах я был за пределами Украины более 180 дней, но не поинтересовались — где и зачем.

Любые мои попытки доказать в суде, что я принял участие в турнирах по конному спорту и даже дважды представлял Украину на Олимпийских играх (в Пекине и в Лондоне), не принимались во внимание. Я подал в суд на Центризбирком и странным образом его проиграл. Отказом закончилась апелляция, приблизившая к нулю мои шансы принять участие в выборах.

А за неделю до окончания регистрации мне позвонил президент. Лично набрал номер мобильного и порекомендовал мне встретиться с его доверенным и близким — Давидом Жванией. Так мы и познакомились.

Встреча прошла конструктивно как для первого раза. Жвания тогда, что выяснилось позже, активно «колядовал» на предвыборный бюджет и ко мне обратился с соответствующий просьбой. Мне нужно было заплатить шесть миллионов долларов — всего лишь за регистрацию, поскольку баллотировался я по мажоритарному округу, а не по спискам. Прайс завышенный, но эффективный: решения суда против, формальная причина, не позволяющая мне баллотироваться, — все проблемы решились.

На следующий день Петр Алексеевич позвал меня к себе и деловито сообщил, что в жизни у меня началась светлая полоса, дескать, только что у него на приеме был глава ЦИК Михаил Охендовский, он в курсе дел, ждет меня и готов решить все мои вопросы. Так и случилось, Охендовский пожал мне руку, и в последний день перед дедлайном ЦИК принял меня в кандидаты — вопреки отказам суда, вопреки своему же постановлению.

Тогда я понял не только то, что деньги, а не суды, строят законы в стране, но и то, что Жвания — серьезный человек, главный в этой лавочке по «договорнякам» и решению широкого спектра вопросов.

Заочными мандатами торговал именно он, наполняя партийную кассу для Петра Алексеевича мелкими траншами. Место в списке БПП стоило от одного до десяти миллионов долларов. Понятное дело, что я для них стал серьезным приобретением. Вот только тот «кандидатский взнос» стал концом политической карьеры для Жвании. Во всяком случае при этой власти. Дело в том, что часть денег Жвания, как бы это выразиться, …потерял по дороге.

Вместо шести миллионов он донес в клюве — пять, за что из друга президента моментально превратился во врага. Жадный и мелочный Петр Алексеевич мог многое простить друзьям — предательство, сплетни, лживость, но попытку обмануть его в деньгах он не спустит никогда.

Однажды после выборов президент позвал меня к себе и заговорщически спросил: «Ты все передал?». Я утвердительно кивнул и вопросительно посмотрел ему в глаза. Порошенко уточнил сумму. Шесть миллионов, ответил я как на духу. «От Жвания, пидарас! — только и молвил гарант, — не донес!»

Миллион из шести исчез где-то по пути. Из-за этого потерянного миллиона Жвания лишился всего — положения, власти, денег, статуса, друзей и получил подпольную кличку среди своих — Недоносок. Даже для Порошенко, при всей его власти и официально нажитом доходе, миллион — баснословная сумма. Но если бы Жвания украл у него из-под носа 100 тысяч, реакция была бы точно такой же.

Жадность Жвании стала для меня входным билетом на Банковую: когда «серого кардинала» отстранили от должности, я волею судеб занял его место, даже не рассчитывая на такое расположение.

Отношения с Петром Алексеевичем складывались поэтапно. Мы стали общаться с ним напрямую, без посредника. То есть я поменялся со Жванией местами. Хуже того, на каком-то этапе я стал лоббистом интересов самого Жвании. Экс-«серый кардинал» начал просить у меня содействия, передавал просьбы и поклоны Петру Алексеевичу, пытался объясниться перед бывшим боссом, взыскать прощения, раскаивался и рассказывал о допзатратах, барахтался и вконец потерялся. Порошенко был неприступен.

А дальше мне стало не до Жвании. У нас с президентом завертелись свои дела…

Украинская Верховная Рада — это лавка, где за деньги можно купить что угодно: лоббизм, законопроект, пакет законопроектов, на котором настаивают международные кредиторы. За деньги можно приобрести коалицию, новый состав правительства, должность генерального прокурора.

Да что уж там — целую реформу, если хотите. За деньги депутаты продают запросы, регистрацию законопроектов, за деньги они переходят из фракции во фракцию, подыгрывая в шахматных партиях более весомых фигур.

Депутаты — пешки, богатые люди двигают ими по шахматной доске. И, конечно же, за деньги они жмут на кнопки по тем решениям, за которые уплачено.

Безусловно, как и в каждом ином деле, и тут есть исключения из правил. Есть депутаты, которые владеют собственным бизнесом и которые на втором месяце работы в парламенте начинают задаваться вопросом: «А что я тут делаю?». Есть там и простые скромные люди, которые готовятся к заседаниям, читают перед сессией законопроекты и думают, прежде чем голосовать. Однако таких я могу перечислить по пальцам.

Став президентом, Петр Алексеевич решил не менять принципы коммерциализации Рады и начал покупать голоса депутатов.

Анатомия парламентской коррупции незанимательна и понятна как дважды два. За два года работы в близком окружении президента я вывел три универсальных способа, которыми Банковая управляет голосованием в Раде.

Первый — классический: за деньги. На этом я остановлюсь чуть подробнее.

Второй — кланово-олигархический: власть системно или разово договаривается с тем или иным олигархом. Или же предоставляет целой фракции (через ключевых ее членов) право на маленькое место под солнцем.

Иными словами, видного представителя политсилы допускают к дележу части бюджетных средств, государcтвенного предприятия, а из этих потоков содержат депутатов фракции.

Ну и третий, последний, способ регулировки парламентского голосования — уголовный: когда на одного конкретного депутата заводят уголовное дело, чтобы его шантажировать. Можете себе только представить, какими сговорчивыми стали депутат от БПП Борис Розенблат или Юрий Поляков («Народный фронт»), которых «подвесили» на крючок делами по получению ими взятки. Скандал прошел, а дела не закрыты — удобно.

При этом всех депутатов парламента можно поделить на две условные группы: «индивидуалы» и «групповые».

Первые — одиночки, то есть те, кто сами себе хозяева. Они самые дорогие, поскольку переговорная позиция у них со старта высока: на них никто не может повлиять и мало кто может обратиться к ним с дружественной просьбой о демпинге. За таких в парламенте идет целая война, а иногда и охота. Они, как примы в театре, меняют своих продюсеров, но чаще всего работают свободными художниками за высокий гонорар.