Брэдли Биркенфельд - Игра Люцифера

Близился вечер. Но могу сказать вам, что никто из участников не выглядел так, как будто хочет уйти. Они напоминали людей, которым никак не удается глубокой ночью отложить новый детектив Джона Гришема и наконец-то заснуть. Я перелистнул еще несколько страниц и улыбнулся с оттенком иронии.

— О, а вот это — внутренний и отлично напечатанный документ UBS, разбирающий примеры противодействия слежке. Этому нас активно учили сотрудники отдела безопасности и комплаенса — не правда ли, забавно?

Их глаза снова расширились, когда они принялись читать о том, что нам нужно было вести себя, подобно немецким шпионам 1940-х годов, проникавшим в Соединенные Штаты с подводных лодок.

— А теперь прошу вас обратиться к следующему документу — трехстраничному меморандуму. Этот документ под названием «Трансграничная банковская политика» был предположительно выпущен в ноябре 2004 года. Возможно, вы удивитесь, как удивился я, когда узнаете, что он содержит довольно обширные пассажи, запрещающие нам, банкирам, заниматься именно тем, чему банк учил нас долгие годы и в чем заключалась наша работа.

Я дал им минуту, чтобы они смогли ознакомиться с этим куском дерьма, который создал для меня так много проблем и привел меня туда, где я оказался. Некоторые из членов комитета принялись качать головами и шептаться друг с другом. Я услышал, как один из них сказал: «Ты в это веришь ?»

— Следующий документ, — продолжил я, — представляет собой обновленную версию того же набора правил, который вновь противоречит тому, что происходило в UBS в реальности. Этот документ был выпущен совсем недавно, в июне 2007 года. Боюсь, что я не могу сообщить вам, каким образом я его получил, однако давайте просто скажем, что у меня есть много друзей в различных подразделениях UBS.

Каждый раз, когда я передавал членам комитета очередной комплект документов, у них возникали вопросы, а Роуч часто просил меня ответить тем из них, кто нуждался в помощи.

— Что означает эта цифра, мистер Биркенфельд?

— Могли бы вы подробнее объяснить, что такое Новые Деньги ?

— Каким образом вы выбирали мероприятия, на которых вы встречались с новыми клиентами?

Честно говоря, я упивался возможностью детально рассказать им о содержимом материалов, поскольку они были искренне заинтересованы и благодарны, в отличие от этого тупицы Даунинга. Прошло довольно много времени, и наконец Боб Роуч посмотрел на свои часы. Они показывали шестой час вечера.

— Мистер Биркенфельд, вы передали нам очень много ценных материалов. Я думаю, мы должны серьезно их изучить и взять часть работы на дом.

Он огляделся по сторонам и увидел одобрительные кивки со стороны других членов комитета.

— Мы продолжим работу на следующем заседании. Вы хотели бы чем-то еще поделиться с нами сегодня?

— Пожалуй, только этим.

Я снова вытащил несколько копий документа, который было убрал. Я встал, раздал их и снова сел.

— Это имена всех моих клиентов в UBS, включая всех североамериканцев. Вы также найдете в документе детали их номерных счетов, активов, офшорных компаний и трастов, которые я помогал создавать, чтобы скрыть личности владельцев. Также там приведены размеры инвестированных сумм, а величины необлагаемого дохода по ним выделены жирным шрифтом. Также здесь приведен детальный список клиентов, которых обслуживал мой непосредственный начальник Кристиан Бовэй, его начальник в Цюрихе Мартин Лихти, а также Рауль Вейл, управляющий директор более высокого уровня, контролировавший деятельность банка по всему миру. И это всего лишь часть из 4500 счетов, обслуживаемых в Женеве, и из общего числа 19 000.

В самом начале этого списка были имена Игоря Оленикоффа, Абдула Азиза Аббаса и ряда других американцев и американских резидентов, уклонявшихся от налогов. Мне не очень хотелось разглашать некоторые имена, например Оленикоффа, однако у меня не было особого выбора. Я знал, что, если попытаюсь что-то утаить, мне тут же настанет крышка.

Рано или поздно комитет все равно узнал бы имена всех этих клиентов, как и налоговая служба. Большинство из них, конечно, признает свою вину, подпишет документы об амнистии, заплатит штрафы и налоги и избежит огласки.

— Охренеть! — прошептал кто-то, прочитав имя голливудской знаменитости.

— Мелкая рыбешка, — сказал я. — Всего 20 миллионов долларов. Игорь Оленикофф, самый крупный из моих клиентов, имел в своем портфеле 200 миллионов.

Члены комитета углубились в чтение, а я тем временем собрал свои бумаги. Они продолжали читать и не заметили, как мы с Полом вышли из переговорной. Закрывая за собой дверь, я услышал, как один их них вздохнул.

— Нет, только не она . Это не может быть правдой!

Через неделю состоялось второе заседание в Сенате. На этот раз в комитете Карла Левина что-то изменилось. Я чувствовал, как у членов комитета просыпается подспудная злость — не на меня, а на то, что верный европейский союзник так долго издевался над нашей страной. Я передал им множество свидетельств о деятельности лишь одного швейцарского банковского учреждения, однако было вполне естественным предположить, что юридические схемы, установленные швейцарским правительством, допускали, а следовательно, и стимулировали преступное поведение UBS в международном масштабе. В одной лишь Женеве работает свыше 130 частных банков, и было очевидно, что они занимаются таким же сомнительным бизнесом, как и UBS, только на другом уровне.

Я снова принес в комитет дурные вести: подлив масла в огонь, я сообщил, что, хотя UBS определенно был самым крупным нарушителем законов из числа швейцарских банков, он был не один. Точно так же как и в разговоре с министерством юстиции, я рассказал о деятельности Credit Suisse, где впервые столкнулся со швейцарскими мошенническими играми.

Однако сенатский комитет, в отличие от министерства юстиции, решил не казнить гонца, приносящего дурные вести. Было понятно, что члены комитета хорошо сделали свою домашнюю работу, изучили все материалы, которые я передал им на нашем первом заседании, и у них накопилось немало вопросов, требовавших разъяснений. Мне казалось, что они готовят свои пушки для масштабного залпа, и я надеялся, что этот залп будет адресован правительственным правоохранительным органам, проявившим некомпетентность. Время от времени члены комитета, задававшие все новые вопросы, казались смущенными и даже пристыженными.

«Как мы могли не знать обо всем этом? Как получилось, что налоговые службы, комиссия по ценным бумагам и министерство юстиции позволили всему этому происходить под нашим носом в течение десятилетий? Неужели в борьбе с этим драконом мы можем рассчитывать на единственного американского гражданина, у которого оказалась совесть?»