Уильям Энгдаль - Невидимая рука… банков

Так для британского правительства был создан вечный денежный станок и родилась идея постоянного государственного долга. Отныне Банк Англии из лондонского Сити будет финансировать находящуюся на стадии становления империю. Отныне ни отсутствие денег, ни отсутствие ликвидности никогда больше не помешают Британской империи (при нормальных экономических условиях). Еще один включенный в Федеральную резервную систему механизм – частичных банковских резервов – был создан по образцу Банка Амстердама, существовавшего почти за столетие до основания Банка Англии. А также радикальная монетарная концепция «монопольного» банка, который будет эмитировать деньги для кредитов, которые в действительности никогда не будут погашены [22] Knuth, E.C. The Empire of ‘The City’. The Noontide Press, Milwaukee, 1946. P. 27. .

Частичное банковское покрытие впервые было опробовано Банком Амстердама в середине XVII века. Это было сделано тайно, чтобы не вызвать у вкладчиков панику, которая в конечном итоге все-таки случилась. Однако сам обман процветал более полутора столетий.

Банк Амстердама был основан в 1609 году под протекцией делового квартала города для особой цели. Поскольку золотые и серебряные монеты были неудобны для транспортировки и всегда существовала угроза ограбления, торговцы создали этот банк, чтобы принимать и иностранную, и местную чеканку по реальной внутренней стоимости. Банк удерживал мелкие монеты и гонорар за услуги и выписывал в своей балансовой книге кредит клиентам. Этот кредит стал известен как банковские депозиты.

Всегда оставаясь в соответствии со стандартами монетного двора, банковские депозиты стоили дороже, чем реальная чеканная монета, которая изнашивалась со временем, теряя часть своего золотого или серебряного содержания. Одновременно было издано распоряжение, согласно которому все амстердамские векселя, выписанные на суммы свыше определенной величины, должны оплачиваться в банковских депозитах.

Правило позволяло избавиться от неуверенности в этих банковских билетах и заставило всех торговцев сохранять свои счета в банке. Что, в свою очередь, стало поводом для спроса на банковские резервы Банка Амстердама.

Скоро банкиры Амстердама поняли, что в любой момент может быть востребована только малая часть их депозитов. В связи с этим они тайно вознамерились определить минимальный резерв, для того чтобы удовлетворять такому требованию, а остальные деньги пустить на займы, и зарабатывать на чужих вкладах. Сначала, естественно, осторожно, чтобы их не схватили за руку, они одалживали небольшую часть всех депозитов. Затем, поскольку это, как оказалось, сработало, увеличили соотношение до 50 процентов и более. Как только широкая публика узнала, что всего лишь 50 процентов ее золота находится в сейфах банка, разразилась паника, которая в 1791 году и положила конец Банку Амстердама.

Злоупотребление доверием вкладчиков стало возможным, потому что Банк Амстердама был не обязан делать какие-либо публичные отчеты. Так родился принцип современного банковского дела, согласно которому в системе кредитования при частичном банковском покрытии стоимость банка или всей банковской системы опирается лишь на одну эфемерную ценность – доверие вкладчиков. Сущность частичного банковского покрытия ведет банки к безудержной раздаче кредитов, чтобы максимизировать доходы, пока избыток кредитов не приводит к краху рынка. Поскольку банк предоставляет фонды, которых у него нет, механизм кредита приводит к эмиссии денег «из ничего» (то есть из воздуха) через простые бухгалтерские записи.

Такова история неоднократно спровоцированных банковских паник в течение ста лет до создания американской Федеральной резервной системы. Морган и банкиры из его окружения хотели иметь центральный банк, которым будут управлять выбранные ими люди, учреждение, которое будет действовать, как регулятор кредитной системы, чтобы удерживать отдельные банки в общем русле интересов всей банковской системы.

Чтобы управлять этой системой, поднимать или снижать уровень кредитования, требовались изменяющиеся уровни резервов банка на случай востребования крупных сумм для их частичного кредитования. Власть, которую ФРС дала нью-йоркским трестовым банкам, была квазимонополией в системе национального кредитования. Эта власть была устрашающей.

Группа на острове Джекилл достигла консенсуса по так называемому Плану Варбурга, который по политическим причинам был переименован в План Олдрича, чтобы при обнародовании выглядеть, как детище республиканского сенатора.

Однако перед тем, как они смогли продвинуть свой план захвата национальной денежной системы, встала новая проблема в виде нарастающего народного протеста против концентрации власти денег.

В 1912 году, спустя несколько месяцев после секретной встречи на острове Джекилл, конгрессмен из Миннесоты сэр Чарльз Линдберг, пламенный и точный критик деяний Денежного треста, внес в американскую Палату представителей резолюцию, призывающую к расследованию влияния Уолл-стрит. Этот призыв был заблокирован банкирами и их друзьями в Конгрессе.

Поскольку Линдберг задокументировал свою точку зрения в письменном виде, в 1913 году влиятельные банкиры Денежного треста, используя своих друзей в Конгрессе, перенаправили его запрос благоволившему им конгрессмену из Луизианы Арсену Пуджо, который поручил юристу с Уолл-стрит Самюэлю Унтермайеру провести безопасное псевдорасследование. Результатом стало создание частного центрального банка, чье влияние и возможности твердо удерживались в руках все того же нью-йоркского Денежного треста [23].

Комитет Палаты представителей по банковскому делу и валюте начиная с мая 1912 года созывал слушания, известные как Комитет Пуджо, по имени его председателя – демократа из Луизианы Арсена Пуджо. Мандат Комитета Пуджо состоял в том, чтобы якобы исследовать банковские и валютные условия в государстве.

Комитет вызвал давать показания Дж. Пирпонта Моргана, Джеймса Хилла и двух соучредителей первого Национального городского банка – Джорджа Бейкера и Уильяма Рокфеллера, брата владельца Standard Oil Джона Рокфеллера. Чтобы избежать свидетельствования, Уильям Рокфеллер скрылся в своих нью-йоркских владениях и затем утверждал, что не мог давать показания, поскольку у него были «проблемы с горлом». Морган и другие из Денежного треста явились, но ничего существенного от них узнать не удалось.

Доклад Комитета Пуджо заканчивался безопасным утверждением в том смысле, что клика финансовых лидеров злоупотребляла общественным доверием, чтобы провести консолидацию контроля над большей частью промышленности. Они подтвердили, что действительно был увеличен денежный и кредитный контроль в стране, путем консолидации банковской собственности в руках нескольких людей, с помощью внедрения специально подобранных банковских союзников в советы директоров индустриальных трестов или групп, которые эти банки финансировали, и где держали крупные пакеты акций.