Армен Гаспарян - Ложь Посполита

В результате задержки оставалось очень мало времени, чтобы успеть на траурные мероприятия в Катыни. Отсутствие на них польской делегации породило бы массу вопросов уже в самой Польше.

Итак, самолет вылетел из Польши. Пилоты — 35-летний командир экипажа Аркадиуш Протасюк, 36-летний второй пилот Роберт Гживна, 31-летний штурман Артур Зентек, 36-летний бортинженер Анджей Михаляк. Конечная точка маршрута — аэродром Смоленск-Северный. Раньше он принадлежал Министерству обороны, то есть относился к сфере военной авиации. Этот аэродром сложен для посадки тем пилотам, которые не знакомы с его особенностями.

Тут сразу нужно сказать, что командир корабля Протасюк был знаком с этим аэродромом весьма поверхностно. 7 апреля 2010 года он в качестве второго пилота входил в экипаж того же самого Ту-154М, тогда они выполняли полет с премьер-министром страны Дональдом Туском в Смоленск.

Погода 10 апреля была плохая: низкая облачность и туман. Диспетчеры аэродрома в Смоленске предупредили Ту-154М об изменившейся погодной обстановке.

Незадолго до роковых мгновений в этом самом аэропорту приземляется самолет ЯК-40, также принадлежавший Польше. Его экипаж связался с Ту-154М и сообщил об отсутствии условий для нормальной посадки. Гораздо спокойнее приземлиться на территории Белоруссии — в Минске или в Витебске. Именно так поступил экипаж российского самолета Ил-76. Они предпочли не искушать судьбу и ушли на посадку на запасной аэродром.

10:23 по московскому времени. Руководитель полетов аэродрома Смоленск-Северный объявляет экипажу самолета Ту-154М, что условий для приема на посадку польского борта № 1 нет. В соответствии с международными правилами в таких ситуациях «ответственность за решение о посадке или об уходе на запасной аэродром принимает командир самолета».

В 10:25 Протасюк передает диспетчеру аэродрома: «Спасибо, но мы попробуем подход. Если погоды не будет, уйдем на второй круг». То есть решение о том, что посадка будет совершаться в Смоленске, принималось исключительно польской стороной. Россия к этому никакого отношения не имеет.

Однако уйти на второй круг польским пилотам не удалось. В тот момент, когда они принимали решение, Ту-154М задел верхушки деревьев и через несколько секунд рухнул на землю.

У любого нормального человека возникает вопрос: почему польские пилоты не послушались совета? Откуда это упрямство? Ведь прекрасно понимали, что в такую погоду посадить самолет на малознакомый аэродром — задача не самая простая. Почему не слушали российских коллег — еще можно понять: не доверяли, потому что искренне полагали, что их обманывают эти коварные русские. Но почему не слушали своих, польских пилотов? Ведь они никакого отношения к России не имели, они свои.

Ответ на этот вопрос невероятно прост. Польские пилоты не стали никого слушать, потому что боялись своего президента пана Качиньского. После расшифровки бортовых самописцев будет обнаружена ключевая для понимания всей этой истории фраза: «Он взбесится, если еще». «Он» — это Лех Качиньский. И понятно, почему он взбесится: за несколько лет до этих трагических событий у него уже был повод выражать недовольство своим летчикам. В августе 2008 года, в разгар войны в Южной Осетии, Лех Качиньский, никогда не скрывавший своей русофобии, решил собрать группу поддержки для господина Саакашвили. Контингент был подобран со вкусом: и президент Украины Ющенко, и президент Литвы Адамкус, и президент Эстонии Ильвес, премьер-министр Латвии Годманис. То есть люди, которые всю свою жизнь проповедовали самую оголтелую русофобию. И вот Качиньский со товарищи решил лететь в Грузию, чтобы лично подбодрить Саакашвили в этот невероятно драматичный для него момент.

Во время полета Качиньский потребовал изменить первоначальный маршрут и посадить самолет в Тбилиси. Но командир самолета Петручук не выполнил указания своего президента. Его можно понять: лететь предстояло над зоной боевых действий, еще неизвестно, что там могло произойти. Поэтому Петручук принимает решение осуществить посадку того самого Ту-154М не в Тбилиси, а в Азербайджане. Интересно, что Министерство обороны Польши, проанализировав действия своего пилота, сочло их единственно верными и наградило его медалью, но тут же отстранило от полетов борта № 1. Казалось бы, при чем тут Петручук и его непростые отношения с Лехом Качиньским? Не торопитесь. Вторым пилотом в том полете был как раз Аркадиуш Протасюк, а штурманом — Роберт Гживна. И они знали, как обошлись с Петручуком за отказ выполнить указание президента Польши. Они решили, что лучше пойти на риск, чем оказаться в отставке.

Это не значит, что они вообще не пытались повлиять на ситуацию. В 10:26 Протасюк обратился к директору дипломатического протокола польского Министерства иностранных дел Мариушу Казане и сказал: «Господин директор, появился туман. В тех условиях, которые сейчас, мы не можем сесть. Попробуем подойти, сделаем один заход, но, скорее всего, ничего не получится». Казана в ответ заметил, что это серьезная проблема.

Проблема была не только в том, что президент Качиньский будет недоволен. Как мы помним, самолет вылетел из Варшавы с часовым опозданием, и делегация едва успевала прибыть к началу траурных мероприятий в Катынь. Производить посадку на территории Белоруссии — значит не успеть даже к середине траурных мероприятий, в лучшем случае представители Польского государства приедут туда ближе к концу. А отсутствие делегации на мероприятии, провести которое они громче всех требовали, вызовет в Польше массу совершенно ненужных Качиньскому вопросов. Поэтому экипаж принимает решение осуществлять посадку в Смоленске.

В 10:30 по московскому времени директор дипломатического протокола польского МИДа Мариуш Казана сказал: «Нет решения президента, что делать дальше?» Можно, конечно, предположить, что Качиньскому о ситуации не докладывали. Зачем вызывать гнев президента? Авось пилоты как-нибудь сами справятся. Я вполне допускаю, что так могло быть. Но в кабине пилотов в этот момент находился еще один человек — командующий ВВС Польши Анджей Бласик. Его голос опознали при расшифровке бортового самописца. У этого человека были полномочия запретить осуществлять опасную посадку в Смоленске, больше того — он, вне всякого сомнения, имел авторитет, чтобы подойти к президенту Качиньскому и объяснить ему, что возникла серьезная непредвиденная проблема. Да, у генерала Бласика не было опыта пилотирования Ту-154М. А когда провели экспертизу, выяснилось, что генерал находился в состоянии алкогольного опьянения. Но он в принципе отдавал себе отчет, чем может обернуться неудачная посадка?

Факт присутствия Бласика в кабине вызвал достаточно серьезную полемику между Россией и Польшей. Поляки считали, что присутствие командующего ВВС Польши на ситуацию никак не повлияло. В свою очередь российские эксперты совершенно справедливо заметили, что присутствие в кабине генерала Бласика, возможно, привело к дополнительной нервозности польских пилотов и это, в свою очередь, повлекло череду роковых ошибок. Правду мы никогда не узнаем. Как бы там ни было, командующий ВВС никаких попыток предотвратить посадку в Смоленске не сделал.