Сергей Войтиков - Советские спецслужбы и Красная армия

Положение, в общем, весьма серьезно, и, на мой взгляд, миролюбию Латвии доверять нельзя.

Нужна известная страховка с нашей стороны на случай нарушения Латвией секретного договора о перемирии уже в крупном масштабе, которое может иметь более глубокие последствия, чем те нарушения, которые делались до сих пор, но с той же целью извлечения от России возможно больших выгод. Нужно думать, что Антанта препятствовать этому не будет, а Польша, вероятно, принимает все меры, чтобы мирные переговоры с Латвией послужили бы надежной маской для проведения в жизнь заранее выработанного общего плана совместных действий Польши с Румынией, Финляндией и Латвией». Доклад был направлен наверх, строго по инстанциям: начальник Оперативного управления Полевого штаба — начальник ПШ — главком — заместитель председателя РВСР — председатель РВСР — председатель СНК. Ленин, ознакомившись, пометил: «Секретное, вернуть т. Троцкому » [697]. Представляется странным, что в состав делегации включается генштабист из органа руководства войсковой разведкой, а не агентурной (т. е. не из РУ). Не исключено, что в вопросах военной разведки направление докладов строго по иерархической лестнице целесо образным не признавалось.

Разведчик П. Р. Акимов внедрился в органы польской контрразведки. Другой разведчик, Я. П. Горлов, — в главный штаб польской армии. В результате их успешной деятельности чекистами была вскрыта польская агентурная сеть в полосе Западного фронта, командование РККА получило важнейшие сведения о составе и дислокации польских войск. Советская военная разведка имела источники осведомления в центральных штабах, правительственных кругах и контрразведке Эстонии, добыла планы выступления против РСФСР Латвии и Эстонии, сведения о подписании направленных против нас секретных договоров Венгрии и Франции [698].

Характеризуя координацию органов военной разведки в ходе советско-польской войны, военный историк В. С. Кириллов приходит к следующему выводу: «Несмотря на трудности, связанные с войной, отсутствием опыта организации и ведения агентурной разведки, особенно на территории иностранного государства, а также с острой нехваткой подготовленных кадров и необходимых финансовых средств», РУ в 1920 г. «вел интенсивный поиск оптимальных организационно-штатных решений в создании центральных и периферийных разведывательных органов, вырабатывал принципы и методы ведения разведывательной деятельности, добывал силами своей агентуры необходимые сведения о составе и дислокации частей польской армии» [699].

Руководство ВЧК, однако, считало в июле — августе 1920 г. иначе: Ф. Э. Дзержинский писал начальнику штаба Западного фронта Н. Н. Шварцу: «Считаю состояние политической разведки не на высоте. Постоянной связи с партийными организациями нет. Все осведомление, кроме нерегулярных частных и партийных сведений, черпается из газет[ных] материалов. Польревком считает необходимым создание при нем политической разведки , для чего нужно срочное откомандирование ответственных партийных специалистов» [700]. 13 августа Дзержинский отписал самому И. С. Уншлихту: «Ввиду соприкосновения и близости германской границы и политической важности этого необходимо при Польском ревкоме иметь разведывательную политическую агентуру. Просим прислать для этого людей и аппарат самым ускоренным темпом» [701].

Однако агентурная разведка по-прежнему работала в отрыве от войсковой разведки и радиоразведки: в 1920-е гг. один из преподавателей Академии Генерального штаба РККА С. Савицкий, подводя итоги Гражданской войны, отметил «несогласованность действий агентурной и войсковой разведки. В то время, когда Гражданская война придавала большое значение агентуре, последняя, будучи несогласованна с войсковой в едином аппарате, не смогла дать соответствующих удовлетворительных результатов» [702].

Как отмечалось в официальной Справке Управления делами НКВМ по истории центрального аппарата военного управления в 1917–1928 гг., «к 1921 г. разбухание центрального [военного] аппарата достигло своего предела. В середине года штаты центральных управлений достигли 11 тыс. человек, не считая приданных к ним для обслуживания 9 тыс. красноармейцев и рабочих. В связи с прекращением борьбы на внешних фронтах и переходом к мирному строительству вооруженных сил было приступлено к реорганизации центрального [военного] аппарата». Основной реорганизацией стало слияние 14 февраля 1921 г. Полевого штаба и Всероссийского главного штаба в единый Штаб РККА [703]. Логическим завершением процесса организационной эволюции Регистрационного управления стала реорганизация РУ в Разведывательное управление Штаба РККА, затянувшаяся, по старой наркомвоеновской традиции, до лета 1921 г. К моменту реорганизации в составе РУ находились Разведывательное управление и 4 отдела — Войсковой разведки, Информационный, Агентурный и Радиоинформационный [704]. 15 апреля Ленцман на основании распоряжения Э. М. Склянского сдал дела своему помощнику и направился «в Петроград на новую должность начальника Петроградского торгового порта» [705].

Реорганизация осложнялась очередным переездом: 18 апреля 1921 г. новый глава советской военной разведки врид начальника РУ Арвид Янович Зейбот докладывал зам. председателя ВЧК И. С. Уншлихту и помощнику комиссара Штаба РККА А. И. Цимблеру о невозможности реорганизации Регистрационного управления в Разведывательное ранее его переезда в новое помещение, где одна часть его будет находиться непосредственно в Штабе РККА, а другая — в близком соседстве с ним. После месячных хлопот, докладывал Зейбот, дело стало еще более запутанным. Вопрос был решен следующим образом: Управление РУ, отделы Войсковой разведки и Информационный переводились в помещения Штаба РККА, которые все же занимал Революционный военный трибунал Республики, а для Агентурного и Радиоинформационного отделов предписывалось освободить дом на Знаменке, занятый общежитием курсантов Военно-хозяйственной академии.

Занимаемое тогда РУ здание на Большой Лубянке № 12 предназначалось Верховному трибуналу при ВЦИК, поглощавшему РВТР. С этим согласился Ф. Э. Дзержинский, чье ведомство, как известно, до сих пор проживает отчасти по этому адресу, но тут случайно выяснилось, что помещение для Верховного трибунала передали курсам ВЧК («будто бы потому, что Трибунал переезжает в Кремль»). Завершение реорганизации Регистрационного управления в Разведупр было назначено на 4 мая; Зейбот докладывал, что приказ о реорганизации не будет выполнен, «если дело вперед пойдет приблизительно таким же темпом, как до сих пор» [706].