Ли Куан Ю - Из третьего мира – в первый. История Сингапура (1965–2000)

До 1992 года политика Великобритании в отношении Гонконга заключалась в том, чтобы консультироваться и согласовывать с Китаем любые предполагаемые изменения в политике до того, как обнародовать их. Эта политика была призвана обеспечить плавный переход Гонконга под юрисдикцию Китая – англичане называли это «прямым поездом». Другими словами, в момент «переезда» из британского Гонконга 30 июня 1997 года в Гонконг китайский 1 июля 1997 года не должно было происходить смены «локомотива» или «вагонов». После шокирующих событий на площади Тяньаньмэнь в июне 1989 года британское правительство решило, что ему следовало принять меры, выходившие за рамки соглашений с Китаем, зафиксированных в Совместной декларации 1984 года. Англичане хотели, чтобы их совесть была чиста относительно того, что они сделали все, что было в их силах, чтобы сохранить образ жителей Гонконга после возвращения города под юрисдикцию Китая.

Через шесть недель после событий на площади Тяньаньмэнь мы предложили предоставить 25 тысячам семей жителей Гонконга право на получение вида на жительство в Сингапуре, при этом от них не требовалось переселяться в Сингапур до тех пор, пока у них в этом не было нужды. Эти виды на жительство были бы действительны на протяжении пяти лет, после чего их можно было продлить еще на пять лет. В тогдашней неопределенной ситуации это позволило бы предотвратить отток талантливых людей из Гонконга. У посольства Сингапура в Гонконге выстроились огромные очереди желающих получить анкеты, что чуть не привело к беспорядкам. Встретившись в январе 1990 года в Гонконге с губернатором Вильсоном, я заверил его, что, предложив предоставить вид на жительство жителям города, мы ни в коей мере не намеревались нанести ущерб Гонконгу. Мы готовы были предоставить Гонконгу кредиты и поделиться опытом, если в этом была нужда, и наоборот. Таким образом, и они, и мы могли бы извлечь выгоду, используя капиталы, опыт и навыки друг друга. Мы просто не ожидали такой реакции жителей Гонконга в ответ на наше предложение. Многие из обратившихся за видом на жительство людей не получили его, ибо у них не было необходимого образования или квалификации. На протяжении года мы выдали 50 тысяч видов на жительство – вдвое больше, чем первоначально предполагалось. К 1997 году только 8500 жителей Гонконга переехало в Сингапур. Гонконг вскоре отошел от шока, вызванного событиями на площади Тяньаньмэнь, и дела в городе шли неплохо. Люди в Гонконге хорошо зарабатывали – лучше, чем они зарабатывали бы в Сингапуре или в любой другой стране. В самом деле, многие из тех, кто эмигрировал в Канаду, Австралию и Новую Зеландию, позднее вернулись, зачастую оставляя свои семьи, чтобы работать в Гонконге.

Подобно своим предшественникам Вильсону и Маклехосу, Крис Паттэн также сделал остановку в Сингапуре в июле 1992 года по пути в Гонконг, чтобы поделиться со мной соображениями перед вступлением в должность. В ходе примерно часовой дискуссии я понял, что он хотел выйти за рамки того, о чем англичане договорились с китайцами, и спросил его: «А какие карты у вас на руках? Что изменилось?» Вместо ответа на мой вопрос он просто повторил его: «Что изменилось?» У меня были плохие предчувствия по поводу задуманных им реформ, осуществление которых нарушило бы достигнутые договоренности. Журналисты из Гонконга прибыли в Сингапур, чтобы взять у меня интервью после разговора с Паттэном. Чтобы предотвратить любое искажение информации, вместо встречи с ними я выступил с заявлением: «Я верю, что если цели, которые он (Паттэн) ставит перед собой, не выходят за рамки Совместной декларации и Основного Закона, то он располагает прочной основой для того, чтобы управлять городом и двигаться вперед… Лучшим показателем его деятельности будет успешная работа системы управления Гонконгом в период после 1997 года».

В октябре 1992 года, после визита в Китай, я посетил Гонконг. Паттэн объявил об изменениях в избирательной системе: он собирался расширить число избирателей, участвовавших в выборах по функциональным избирательным округам, в которых правом голоса обладали деловые люди, специалисты и другие группы населения. Он предоставил избирательные права всем работавшим. Во время интервью представителям прессы я сказал: «Предложения Паттэна являются весьма заманчивыми с точки зрения углубления демократии… Они сделаны с большой изобретательностью. Эти предложения используют пробелы, оставленные в Основном Законе и Совместной декларации». Но я добавил: «Планы Паттэна больше напоминают программу действия националистического лидера, мобилизующего своих людей на борьбу за получение независимости и освобождение от колониального гнета, чем прощальную программу покидающего город колониального губернатора». В частном порядке, когда я встретился с Паттэном в Доме правительства, я предупредил его, что своими предложениями он фактически подрывал само значение понятия «функциональный избирательный округ». Он расширил рамки этих округов за пределы профессиональных групп специалистов и бизнесменов, для которых они создавались первоначально, включив в них всех работников, нанимаемых ими.

В середине декабря я возвратился в Гонконг, чтобы выступить с лекцией в Университете Гонконга. В качестве ректора университета Паттэн председательствовал во время лекции. Отвечая на заданный из аудитории вопрос о предлагаемых им реформах, я прочитал выдержки речей, произнесенных в Палате лордов британского парламента двумя бывшими губернаторами, лордом Мюрреем Маклехосом и лордом Дэвидом Вильсоном, а также интервью политического советника Маргарет Тэтчер сэра Перси Крэддока, который вел переговоры с китайцами. Все трое дали ясно понять, что действия Паттэна шли вразрез с тем, о чем они в качестве членов британской делегации договорились с китайским правительством в ходе переговоров. Я полагал, что было лучше высказать свою позицию в его присутствии, чтобы у него была при желании возможность ответить. Он промолчал.

Последние пять лет колониального правления Паттэн провел, путаясь в противоречиях, возникших между ним и китайским правительством. Китайцев рассердили действия Паттэна, и они заявили о своей готовности отказаться от соглашения в целом в том случае, если Великобритания хотела вести дела подобным образом. Они также заявили о своих намерениях отменить изменения, сделанные Паттэном. В июле 1993 года китайцы сформировали комитет по подготовке к работе в период после 1 июля 1997 года. В августе 1994 года Постоянный комитет Всекитайского собрания народных представителей (ВСНП) проголосовал за изменения в Законодательном совете, городском и региональных советах и органах управления районами города. Губернатор и правительство Великобритании не приняли этого шага всерьез. В сентябре 1995 года Паттэн провел выборы, создал новые функциональные избирательные округа и расширил рамки электората, включив в число избирателей все работавшее население численностью 2,7 миллиона человек. Китайские руководители заявили, что они не признают результатов выборов, что политические структуры, созданные англичанами, не соответствовали Основному Закону и Совместной декларации и будут распущены, а Законодательный совет – создан заново. Губернатор полагал, что китайское правительство в конце концов смирится, потому что не согласиться с проводимыми им мерами означало бы пойти против желания людей, что могло дорого обойтись китайцам на международной арене.