Ли Куан Ю - Из третьего мира – в первый. История Сингапура (1965–2000)

Вместо того чтобы безраздельно уделять внимание развитию ИПС и сотрудничать с нами в осуществлении проекта, как было обещано, власти Сучжоу использовали связи с Сингапуром, чтобы развивать свою собственную промышленную зону – Новый район Сучжоу (НРС). Они ущемляли ИПС в плане выделения земельных участков и затрат на развитие инфраструктуры, которые они контролировали. Это делало ИПС менее привлекательным для инвесторов, чем НРС. К счастью, многие крупные МНК оценили наше участие в проекте и сделали выбор в пользу ИПС, несмотря на более высокую стоимость земли. Поэтому, несмотря на все трудности, мы добились существенного прогресса в развитии ИПС. В течение трех лет удалось привлечь бизнесменов к осуществлению более 100 инвестиционных проектов общей стоимостью почти три миллиарда долларов. Средний объем инвестиций, приходившийся в Сучжоу на один инвестиционный проект, был самым высоким в Китае. Осуществление этих проектов привело бы к созданию более 20 тысяч рабочих мест, 35 % которых требовали специального образования. Председатель управления Специальной экономической зоны заявил, что «в течение всего лишь трех лет ИПС стал первоклассным, по китайским меркам, проектом как с точки зрения темпов развития, так и с точки зрения стандартов, достигнутых в осуществлении проекта».

Этот прогресс был достигнут в условиях нараставших трудностей. Конкуренция между НРС и ИПС смущала потенциальных инвесторов и отвлекала внимание официальных лиц Сучжоу от главной цели проекта – передачи опыта. События достигли кульминации в середине 1997 года, когда вице-мэр Сучжоу, который управлял НРС, заявил на встрече с немецкими инвесторами в Гамбурге, что президент Цзян Цзэминь не поддерживал развитие ИПС, что немецким инвесторам будут рады в НРС, а потому Сингапур им был не нужен. Это делало наше положение ненадежным – мы тратили впустую слишком много времени, энергии и ресурсов, преодолевая сопротивление местных властей.

Я поднял эту проблему с председателем Цзян Цзэминем в декабре 1997 года. Он заверил меня, что развитие ИПС было его главным приоритетом и что проблемы на местном уровне будут решены. Несмотря на заверения, полученные на самом верху, местные власти не прекратили поддерживать НРС в конкуренции с ИПС. У нас были основания полагать, что они залезли в долги так глубоко, что, прекрати они активную поддержку НРС, это привело бы к серьезным финансовым трудностям. В июне 1999 года после многочисленных переговоров мы пришли к соглашению о перераспределении обязанностей в рамках совместного предприятия, созданного сингапурским консорциумом и властями Сучжоу. Сингапурский консорциум согласился сохранить за собой контрольный пакет акций и контроль над реализацией проекта и обязался к концу 2000 года завершить работы по осуществлению первой стадии проекта на площади 8 квадратных километров. После этого контроль над осуществлением проекта должен был перейти к властям Сучжоу, которые обязались завершить создание индустриального парка на площади 70 квадратных километров, используя первый участок освоения площадью 8 квадратных километров в качестве модели. Сингапурский консорциум обязался продолжать участвовать в проекте на правах младшего партнера на протяжении как минимум еще трех лет, до 2003 года, а также помочь китайским руководителям проекта организовать обслуживание инвесторов в ИПС.

Это был болезненный опыт. Обе стороны полагали, что явное сходство языка и культуры поможет уменьшить число проблем в отношениях между сторонами, каждая из которых ожидала, что поведение другой стороны будет похожим. К сожалению, хотя мы и не испытывали языковых проблем, наша культура ведения бизнеса полностью отличалась от китайской. Сингапурцы свято соблюдают контракты – это нечто само собой разумеющееся, если мы подписываем соглашение, то делаем это окончательно и бесповоротно. Любые разногласия по поводу того, что означают те или иные подписанные документы, должны разрешаться судом или арбитражем. Мы уделяем большое внимание составлению документов на английском и китайском языках, причем обе версии имеют одинаковую силу. А для властей Сучжоу подписанный договор является выражением серьезных и искренних намерений, но отнюдь не всеобъемлющим обязательством – его можно изменить или интерпретировать по-другому в связи с изменившимися обстоятельствами. Мы полагались на законы и систему в работе; китайцы же руководствовались официальными директивами, которые часто не публиковались, а их интерпретация зависела от понимания официальными лицами на местах.

Возьмем, к примеру, проблему снабжения электроэнергией. Несмотря на то что провинциальное правительство Сучжоу заключило с нами письменный договор, включавший обязательство снабжать ИПС электроэнергией в определенных объемах, оно не смогло добиться от соответствующих инстанций выполнения этого обещания. Чтобы решить эту проблему, мы получили разрешение от властей Сучжоу построить дизельную электростанцию. После того как электростанция была построена, нам заявили, что строительство дизельных электростанций не поощрялось ведомством, отвечавшим за снабжение энергией, поэтому пользоваться ею запрещено. Официальные лица муниципалитета объяснили, что они не обладали каким-либо контролем над энергетическим ведомством, но ведь когда они согласились с нашими планами строительства электростанции, они уже знали, что энергетическое ведомство обладает всей полнотой власти в этой сфере, и не сказали нам, что мы должны были одновременно получить одобрение последнего. Потребовались месяцы переговоров, весь индустриальный парк оказался под угрозой закрытия – только тогда вопрос был решен. Пять лет работы в Сучжоу дали нам хорошее понимание «гибкой» китайской деловой культуры и познакомили с запутанной, многоуровневой системой китайской администрации. Мы научились тонко разбираться в китайской системе управления и обходить препятствия и тупики, что позволило нам добиться того, что завершение нашего проекта не обернулось полным провалом, а увенчалось частичным успехом.

Система управления Китаем отличается исключительной сложностью. После двух столетий упадка, начавшегося с правления династии Цин, китайские руководители столкнулись ныне с задачей огромной сложности – необходимостью создания современной системы управления и изменения образа мышления и привычек официальных лиц, усвоивших традиции имперского чиновничества.

Китай все еще является бедной страной с множеством отсталых провинций. Для разрешения внутренних проблем страны необходим устойчивый экономический рост. По мере того как развитие Китая подходит к тому рубежу, когда страна будет обладать достаточным весом, чтобы навязывать свое влияние в регионе, Китаю необходимо будет определиться в судьбоносном вопросе: быть ли ему гегемоном и использовать свой вес, чтобы создать сферу влияния в регионе для обслуживания собственных экономических и политических интересов; или продолжать развитие в качестве добропорядочного члена международного сообщества, ибо, соблюдая правила игры на международной арене, Китай сможет добиться более высоких темпов экономического роста.