Дэвид Кортен - Когда корпорации правят миром

древний человек не смог бы выжить без расширенных социальных связей, выходящих за рамка отношений родителей и потомства, необходимых для защиты беспомощных человеческих детенышей, — работа, которую матери в одиночку не смогли бы выполнить. Социальным связи со своей группой были биологической необходимостью — и для взроалых, и для детей .

С тех пор, по сути дела, мало что изменилось. Фундаментальный, хотя часто и не замечаемый факт заключается в том, что социальные связи также абсолютно необходимы для здорового функционирования современного общества, как и для более традиционного или племенного общества. Политолог Гарвардского университета Роберт Путнэм называет связи, характеризующие сильное гражданское общество, «социальным капиталом». Он показал его важность в исследовании эффективности местного правительства в Италии.

Начиная с 1970-х годов Италия учредила двадцать региональных правительств. Формально их структура была идентична. Однако существовали очень значительные различия в социальных, экономических, политических и культурных условиях, в которых эти структуры были созданы. Районы различались «от до промышленных до постиндустриальных, от набожно-католических до убежденно коммунистических, от инертно-феодальных до лихорадочно-современных». В некоторых районах новые правительственные структуры были «неэффективны, инертны и коррумпированы». В других они были динамичны и эффективны: они «создавали инновационные программы детского воспитания в дошкольных учреждениях и центры профессиональной переподготовки, содействовали инвестициям и экономическому развитию, первыми устанавливая природоохранные стандарты и создавая семейные клиники» .

Путнэм выявил лишь один набор показателей, значительно отличавший те районы, в которых правительство работало, от тех, где оно не работало. Это были показатели сильного и активного гражданского общества, измеряемые по «количеству избирателей, принимавших участие в голосовании, количеству читателей газет, членству в хоровых обществах и литературных клубах, клубах «Львов» и футбольных клубах». Районы, где эти показатели находились на высоком уровне, Путнэм назвал районами с высокоразвитым «социальным капиталом». Густая сеть нерыночных отношений создала в целом ощущение доверия и взаимности, которое повышало эффективность человеческих отношений .

До сих пор мы уделяли слишком мало внимания значению социального капитала для здорового функционирования общества и редко принимали во внимание воздействие экономических структур и политики на формирование или сокращение этого капитала. Нижеследующие вопросы помогают выявить природу этой связи. Предпочитают ли люди совершать покупки в маленьких местных магазинчиках, владельцев которых они знают по имени, или в гигантских торговых центрах и крупных розничных сетях, в основном за пределами города? Предпочитают ли они фермерский рынок или супермаркет? Каков размер ферм, находятся ли они в личной собственности, работают ли на них семьи или они контролируются огромными корпоративными предприятиями и на них работают преимущественно безземельные наемные рабочие? Посвящают ли жители свободное время игре в бейсбол, общественным садам, местному театру, общественным обязанностям, культурным центрам и школьным советам или они проводят время за просмотром телерекламы? Есть ли в их районе кредитные кооперативы и местные банки, готовые поддерживать местных предпринимателей, или только отделении крупных городских банков, настроенных преимущественно на международные денежные рынки? Считают ли жители этот район своим постоянным домом или рабочие и специалисты этого района ездят на работу куда-то далеко и считают свое место проживания временным? Принадлежат ли средства производства местным предпринимателям или далеким корпорациям? Ведутся ли лесозаготовки избирательно и устойчиво местными фирмами для того, чтобы обеспечивать материал для местной промышленности, или местные леса каждые 40-60 лет подвергаются сплошной вырубке по воле крупных глобальных корпораций, а необработанные лесоматериалы сразу же экспортируются куда-нибудь на другой край света?

Ответы на эти вопросы являются мощным диагностическим средством для определения чувства достоинства, свободы, ответственности, процветания и безопасности местных жителей и ту степень, в которой отношения характеризуются доверием, пониманием общности интересов и сотрудничеством.

Часто отмечают, что около 80% ущерба окружающей среде наносится 1,1 млрд. сверхпотребителей. Алан Дюрнинг в книге «Где же предел достаточности?» отмечает, что приблизительно для 20% населения Земли основными составляющими в их жизни являются машина, мясная диета и использование предварительно упакованных и одноразовых товаров . Наряду с этим другие 20% жителей Земли живут в условиях абсолютной нищеты. Дюрнинг, однако, делает одно очень важное замечание, которое многие упускают из виду: примерно 60% населения Земли в настоящий момент в основном удовлетворяют свои потребности относительно устойчивым образом (см. табл. 22.1).

Таблица 22.1

Основано на данных Алана Дюрнинга «И все же где предел достаточности?» в книге Лестера Брауна и др. «Состояние мира» 1991 г. (New York: W. W. Norton, 1991), с. 153-169.1

Как члены всемирного класса кормильцев, они пользуются велосипедом и общественным наземным транспортом; питаются здоровой пищей, состоящей из зерновых, овощей и небольшого количества мяса; покупают небольшое количество предварительно упакованных товаров и вторично перерабатывают большую часть своих отходов. Хотя их стиль жизни не соответствует нашему представлению о потребительском изобилии, но она не похожа и на жизнь, полную лишений, и в правильно организованном обществе данные характеристики могут считаться признаком высокого и приносящего удовлетворения качества жизни.

Общество, организованное вокруг пешего передвижения, велосипеда и общественного транспорта, может предложить более высокое качество жизни, чем то, при котором в общественном пространстве доминируют автомобили и высокоскоростные автомагистрали. Рационс незначительным содержанием мяса и жиров, основанный на естественной пище, может способствовать улучшению здоровья и большей умственной и физической силе, чем рацион с высоким содержанием животных жиров. Жизнь, свободная от погони за последней модой, импульсивной покупки неполноценной пищи и бесполезной бытовой техники и лишнего количества рабочих часов, необходимых для приобретения всего этого, представляет собой жизнь, свободную от всего того, что отчуждает нас от семьи, близкого окружения и от природы.