Олесь Бузина - Моя философия

Но невозможно поверить в то, как одет актер Соломин. Он носил элегантную форму императорской армии. Белые использовали ее покрой и основные элементы. Но не копировали слепо. В 1919 году адъютант командующего Добровольческой армией щеголял не в зеленом мундире и фуражке, а в форме одного из так называемых «цветных» полков — Дроздовского. Капитан Кольцов должен носить бело-малиновую фуражку и малиновые матерчатые погоны. Как раз в такой форме запечатлен его прототип Макаров за спиной Май-Маевского на снимке 1919 года. Качественных тканей во время гражданской войны не хватало. Даже офицерскую одежду часто шили из грубого сукна — того, что попадалось под руку. Поэтому Макаров на фотографии в толстом, далеко не изящном френче.

А в мемуарах прапорщика Марковской артбригады Николая Прюца есть забавный эпизод. После ранения он впервые выходит из госпиталя на прогулку в Ростове-на-Дону. Прапорщик пишет о себе в третьем лице: «Идя по Садовой, он увидел, что резко выделяется в толпе прохожих. Не получая никакого обмундирования и не имея достаточно денег, чтобы купить что-либо из-за дороговизны, он в летнюю жару шел в зимней солдатской папахе и в поношенной, простреленной юнкерской шинели». Денег у этого оборванца хватило только на то, чтобы заказать кофе с пирожным в кафе и приобрести «простую солдатскую фуражку, которую он потом носил половину восемнадцатого и целый девятнадцатый год. И это было все, что он приобрел за первые полтора года службы в строю своей батареи». А ведь Прюц служил в одной из самых прославленных и боевых частей белой армии! Даже после тифа и ранения в глаз он все равно вернулся в строй.

Знаменитый Михаил Фрунзе, командующий красным Южным фронтом — тем самым, что взял Крым, уже после гражданской войны помянул белых добрым словом: «В области военной они, разумеется, были большими мастерами. И провели против нас не одну талантливую операцию. И совершили, по-своему, немало подвигов, выявили немало самого доподлинного личного геройства, отваги и прочего. В нашей политической борьбе — кто может быть нашим достойным противником? Только не слюнтяй Керенский и подобные ему, а махровые черносотенцы. Они способны были бить и крошить так же, как на это были способны мы».

В конце концов, глядя на сегодняшнюю Россию с двуглавым орлом, трехцветным знаменем и прахом Деникина, перенесенным на родину, кто усомнится в том, что в гражданской войне победили все-таки белые? Победили уже после смерти, духом своим обелив красную страну.

Не так давно в мои руки попался новомодный детектив о похождениях поручика Ордынцева. В разгар гражданской войны доблестный белогвардеец шляется по тылам своей не менее доблестной Белой армии и, вместо того, чтобы вешать комиссаров, распутывает темные истории. Обстоятельно, словно в кабинете на Бейкер-стрит. Возможно, кто-то и поверит в этот фантом.

Я же вспомнил своего дедушку — простого казака, 1902 года рождения, успевшего помахать шашкой в гражданскую. О легендарных временах он говорил несколько иначе. Дед зажмуривался и с удовольствием выцеживал: «Тоди людыну було вбыты — раз плюнуты!» Лично я верю ему, а не детективу. В его словах чувствуется бесценное свидетельство практика о явном кризисе дедуктивных методов перед лицом массовой готовности к душегубству. Но даже когда этой готовности нет, метод все равно в кризисе.

У колыбели детектива стоял сумасшедший — Эдгар Аллан По. Глубоко уверенный в своем интеллектуальном превосходстве над окружающей действительностью, этот алкоголик в 1841 году написал первый в мире детективный рассказ — «Убийство на улице Морг». Чтобы поразить воображение обывателя, убийцей он сделал орангутанга, сбежавшего в Париже от своего хозяина-матроса. В мире как раз появились первые зоопарки, что необыкновенно расширило естественнонаучные познания среднестатистических граждан. Пролетарии водили своих подружек полюбоваться на пленных африканских обезьян, а те визжали от одной только мысли, что будет, если «чудовище» вырвется из клетки.

По, в конце концов, умер от алкоголизма. Но от него произошли все современные писатели-детективщики. А от его орангутанга с бритвой — все литературные преступники. Такие же свирепые и такие же «правдоподобные». Дурное семя принесло нездоровые плоды. Человеческая глупость, умноженная на безграмотность, дала удобрение городской почве, на которой выросли такие проходимцы, как Конан Дойл и Агата Кристи.

Детектив — всегда детище мегаполиса. Профессор Мориарти может процветать только в Лондоне. Фантомасу — нигде жизни нет, кроме Парижа. В деревне не бывает чудовищных преступлений. В уездном городишке тоже. Тут трудно украсть не то что алмаз Раджи, но даже кабана у соседа. Скудость провинциальной жизни заставляет всех шпионить за всеми. В каком-нибудь баварском захолустье Штирлица вычислили бы за неделю — как Павлика Морозова. Но в каменных джунглях затеряться проще, чем в настоящих. Тут есть что порасследовать.

Миф о всемогуществе литературных сыщиков породила убогость достижений штатной полиции. Все знают успехи Шерлока Холмса и мисс Марпл. Беда в одном — ни один из них не существовал в действительности. Представьте мужика, который живет в центре Лондона, ширяется дорогими наркотиками, нигде не работает, не ходит по бабам и не интересуется гонорарами. Верите? Я — нет. За что-то же этот джентльмен должен существовать? Лично у меня две версии. Либо Холмс — германский шпион. Либо он с его страстью к переодеваниям — дорогая проститутка-трансвестит. В любом случае пора приглашать ребят из ведомства Берии. Они мигом разоблачат «врага британского народа».

В мировой литературе есть только один честный образ сыщикаединоличника — пана Штендлера по прозвищу «голова-шишка» из «Похождений бравого солдата Швейка». Все его детективное рвение уходило на выслеживание чужих мужей и жен во время случек «на стороне». Бедный Штендлер от этого ходил постоянно грустным и закончил тем, что сам однажды залез в постель к замужней даме, где и был мгновенно разоблачен детективом Шпахом из конкурирующего сыскного бюро. В повествовании Гашека кроется сермяжная правда. Расследование супружеских измен — максимум, чем занимаются реальные шерлоки холмсы. На большее просто нет спроса. Потрясающие воображение «пестрые ленты», собаки Баскервилей и бассейны с отравленными рыбками существуют только в воображении «мастеров детективного жанра». В книгах преступления всегда раскрываются. Но только потому, что их придумывают сами авторы.